И.В. Обреимов, А.И. Лейпунский, В.И. Вернадский, В.Г. Хлопин). Авторитет Академии наук был очень высок. Так, В.Г. Хлопин в начале 1920-х гг. не соглашался занять пост директора ГРИ, так как считал, что во главе исследовательского института (академического или тесно связанного с Академией наук) должен стоять академик. В 1930-е гг. ведущие физические институты (ЛФТИ, ГОИ, ИХФ, УФТИ и др.) финансировались Наркоматом тяжелой промышленности (НКТП), но их работа координировалась и контролировалась Академией наук через посредство Группы физики АН СССР. В эту группу входили почти все крупные физики страны (а также астрономы). Председателем группы (в середине 1930-х гг.) был акад. А.Ф. Иоффе, его заместителями акад. С.И. Вавилов и астроном акад. В.Г. Фесенков, ученым секретарем был фиановец Б.М. Вул, ставший членом-корреспондентом АН СССР в 1939 г. Группа насчитывала около 70 человек.
Начиная с 1935 г., в связи с переездом Академии наук в Москву, включением Комакадемии в ее состав и принятием в ноябре 1935 г. нового устава Академии, власти стремятся сосредоточить управление наукой в Академии наук, в частности распространить академический контроль и на наркомтяжпромовские и другие наркоматные институты. В этом отношении весьма показательна Мартовская сессия АН СССР (1936 г.), которая была целиком посвящена обсуждению состояния физической науки в стране (1). В центре внимания на ней были ЛФТИ и ГОИ, хотя затрагивалась и деятельность других институтов: ГРИ, ФИАНа, УФТИ и др. Власть имела намерение жестко контролировать научную деятельность физиков, особенно в двух направлениях: 1) физика должна быть технически эффективной и 2) физика должна быть «идеологически выдержанной».
Ядерная тематика существенно затрагивалась на сессии и касалась не только научных достижений в этой области, но и обоих требований, предъявляемых партийно-государственной системой к физике.
Физики (И.Е. Тамм, который сделал доклад, целиком
