Институт археологии: клад времен Бориса Годунова в Подмосковье

23.08.2018

Пресс-релиз Института археологии РАН

Клад, найденный на селище возле поселка Большие Дворы Павло-Посадского района Московской области.

Археологи нашли в Подмосковье клад времен Бориса Годунова

Сотрудники Подмосковной экспедиции Института археологии РАН во время охранных раскопок перед строительством автотрассы в Павлово-Посадском районе Московской области обнаружили клад начала XVII века: керамический сосуд с 623 серебряными монетами, отчеканенными во время царствований Ивана Грозного и Бориса Годунова. Это первый крупный «крестьянский» клад с таким составом, найденный археологами в целости и сохранности, что позволяет реконструировать ситуацию, в которой он был спрятан. После изучения клад, как того требует закон, будет передан в один из государственных музеев Москвы или Подмосковья.

«Этот клад поразил даже опытных специалистов. Его уникальность заключается не только в крупном размере и необычном составе, но и в его целостности. Он найден в процессе археологических раскопок, ни одна монета не утрачена, так как кубышка была обнаружена in situ, то есть там, где 400 лет назад ее закопал хозяин», – говорит заместитель директора Института археологии РАН по науке Ася Энговатова

История клада возле деревни Большие Дворы Павлово-Посадского района опосредованно связана с историей открытия Америки. С начала XVI века испанские галеоны стали привозить в Европу огромное количество серебра из американских рудников, и в результате его стоимость падает. Примерно в 20-х годах XVI века этот процесс доходит и до России. Серебро на Руси тогда было главным монетным металлом: золотых монет чеканилось мало – как правило, это была царская награда за какие-либо заслуги. В обращении в основном были серебряные и медные монеты: копейка («новгородка», новгородская денга), денга (полкопейки, «московка», или московская денга), полушка (четверть копейки). На тот момент в России не было серебряных рудников, и монеты чеканились из ефимочного серебра, то есть из привозных западно-европейских иоахимсталеров – крупной серебряной монеты, производимой в Иоахимстале в Богемии. В России в основу названия была взята первая часть слова, и серебряные монеты получили название «ефимков». С падением стоимости серебра в Россию поступают крупные партии талеров, из которых начинают чеканить серебряные копейки.

Тогда же российские дворяне, состоящие на военной службе, начинают брать часть оброка с крестьян не натуральным продуктом, а деньгами, которые нужны на покупку лошадей, оружия и на появившиеся тогда в России предметы роскоши. Крестьяне вынуждены выходить на рынок: продавать урожай, меха, мед, ткани и другие товары собственного производства. В результате у крестьян появляются деньги, которые нужно где-то хранить.

Поскольку крестьянские дома (и большая часть городских построек) были деревянными и часто горели, самым надежным способом хранения денег в то время становится керамический сосуд, который прячут в подполье или зарывают в землю возле дома.

С середины XVI века «крестьянские» клады становятся настолько обычным явлением, что гончары начинают делать кубышки – керамические сосуды для хранения денег. Кубышки были с широким туловом и очень узким горлом, чтобы, если сосуд случайно упал набок или перевернулся, то из него выпала бы только небольшая часть денег, а остальные монеты застряли в узком горлышке. Горло кубышки закрывали какой-либо пробкой – деревянной, восковой или матерчатой. Прятали сосуды с монетами в подполье жилых и хозяйственных построек, во дворах, в приметных уголках садов и огородов.

«Фактически сколько было в деревне домов, столько и было кладов. Другое дело, что большую часть из них доставали сами владельцы и пускали в оборот. Но ежегодно по стране около сотни кладов оставались в земле: их владельцы умирали, уходили на войну и не возвращались», – говорит Василий Зайцев, старший научный сотрудник отдела нумизматики Государственного Исторического музея, консультирующий Институт археологии РАН.

Такой «крестьянский» клад и нашли археологи на селище недалеко от современного поселка Большие Дворы Павлово-Посадского района. Поселение на этом месте, как полагают исследователи, существовало с домонгольских времен (XII–XIII век) и было жилым вплоть до XIX века. Довольно крупное (площадью в несколько тысяч квадратных метров) селище было открыто в 2015 году во время государственной историко-культурной экспертизы перед строительством скоростной автодороги М7 (Москва – Нижний Новгород – Казань). В 2018 году здесь начались спасательные археологические раскопки, в ходе которых ученые обнаружили тысячи артефактов – обломки керамической посуды, предметы быта, украшения. Были найдены и остатки деревянных построек, некоторые из которых относятся к концу XVI – началу XVII веков. На территории одного из дворов был найден клад – керамический сосуд-кубышка с серебряными монетами внутри.

Главная ценность клада, найденного возле Больших Дворов, в том, что он попал в руки археологов не разграбленным. Это позволяет воссоздать исторический контекст, в котором был сформирован клад, точно датировать его и нарисовать «портрет» хозяина клада. Изъятие даже одной монеты из клада или одного, как показалось бы неспециалистам, самого незначительного предмета влияет на правильность «прочтения»: например, убранная монета может оказаться самой «старшей» или наоборот, «младшей», то есть более раннего и позднего года выпуска, что сильно изменяет датировку. Если клад находят черные копатели, то они редко бывают заинтересованы в тщательном исследовании всего культурного слоя, который дает наиболее полное представление не только о номинальной стоимости клада на антикварном рынке, но об условиях его формирования, об условиях жизни, бытовом устройстве и в конечном итоге о широком историческом контексте, в который оказался включен этот клад.

Находка в Больших Дворах позволит реконструировать полную картину жизни этого поселения и отчасти – хозяина клада. Уже сейчас понятно, что он был человеком состоятельным по крестьянским меркам: клад закопан во дворе, где также находился ледник с каменной обкладкой стен, а рядом стоял большой жилой дом.

Клад состоит из серебряных монет эпохи Ивана IV и Бориса Годунова. Почти 98% этих монет относится к периоду царствования Бориса, правившего в 1598–1605 годах: следовательно, клад был спрятан в самом начале XVII века, незадолго до Смутного времени – возможно, в 1601 – 1603 годах. Но особенно интересно, что большую часть клада составляют новые, не успевшие побывать в обращении монеты. Ранее археологи не находили «крестьянские» клады с такой крупной суммой и с таким необычным составом.

«Бо́льшая часть клада – это новые, только что отчеканенные, ни разу не бывшие в обороте монеты. Они не только не стерлись – на них даже сохранились заусенцы, оставшиеся от чеканки. Это совершенно не свойственно крестьянским кладам, но тем не менее это именно он, потому что был закопан на территории небольшого поселения, в котором к началу XVII века было три-четыре двора», – отмечает Ася Энговатова

Всего в кубышке археологи нашли шесть рублей 23 копейки. По тем временам это была довольна большая сумма, на которую можно было построить дом или купить рабочую лошадь с коровой. Размеры клада в Больших Дворах в два-три раза больше обычных «крестьянских» кладов XVI – начала XVII века, в которых было от 100 до 300 серебряных копеек. Как предполагают исследователи, клад мог быть собран в результате удачной торговой операции – например, продажи урожая: в 1602‒1603 годах, после двух лет неурожая, цены на хлеб в Москве выросли более чем в 20 раз. Возможно, владелец клада успел воспользоваться этим скачком цен.

Однако «вклад» остался невостребованным: владелец не вернулся за ним. Объяснить это можно множеством причин, но в периоды эпидемий, войн и других потрясений и бедствий, переживаемых обществом и государством, количество оставленных владельцами кладов резко возрастало. А в начале XVII века самым большим бедствием для страны стала, конечно, Смута, поставившая на грань выживания саму российскую государственность.

Кроме монет, изготовленных из высокопробного серебра, в сосуде находился медный крестик, который, видимо, должен был защищать клад, чтобы он не попал в чужие руки. «Скорее всего, это оберег клада – чтобы никто, кроме хозяина клада, то есть владельца, не смог его взять. В Средние века были распространены заклинания кладов, а иногда в кладах даже встречается замок – а ключ у хозяина. И, действительно, те, кто занимается кладами, часто слышат истории, что эти заговоры действуют: например, с людьми, которые забирали себе такие клады, случалось что-то плохое. Но клад в Больших Дворах нашли те, кто не пытался его присвоить», – говорит Василий Зайцев.

Все эти детали складываются, как мозаика, в единую драматическую картину жизни хозяина клада. Очевидно, что это была зажиточная крестьянская семья, которая могла отложить небольшие запасы, а затем, в короткий период правления Бориса Годунова, хозяин совершает какую-то выгодную торговую операцию, которая позволяет отложить очень крупную сумму, но ни он, ни остальные члены его семьи не успевают ею воспользоваться. Но кем был владелец клада, как к нему попали монеты из казны, почему он спрятал такую большую сумму, что произошло здесь в начале XVII века – ответы на эти вопросы еще предстоит узнать.

Ася Викторовна Энговатова
заместитель директора по науке ИА РАН,
engov@mail.ru

Подразделы

Объявления