«Будущее
России. Национальные проекты» ТАСС, 12.04.2019
Президент РАН рассказал о своем видении задач научно-образовательных
центров, создаваемых в регионах, а также о том, как такие центры могут
мотивировать бизнес инвестировать в научные исследования
Президент
Российской академии наук (РАН) Александр Сергеев в интервью порталу
"Будущее России. Национальные проекты", оператором которого является
информационное агентство ТАСС, рассказал о своем видении задач
научно-образовательных центров (НОЦ), создаваемых в регионах в рамках нацпроекта
"Наука", а также о том, как такие центры могут мотивировать бизнес
инвестировать в научные исследования, и почему научные центры мирового уровня
должны создаваться там, где есть надежная база.
—
Первые результаты по нацпроекту "Наука" должны быть уже в этом году –
в виде пяти созданных НОЦ. Что это такое в вашем понимании?
—
Нацпроект "Наука" в целом продолжает вектор, обозначенный в Стратегии
научно-технологического развития страны. Понятно, что научно-образовательные
центры, формирование которых является одной из главных целей нацпроекта,
находятся в центре внимания. На самом деле это не просто связка науки и
образования, а взаимодействие внутри треугольника, в котором бизнес обязательно
должен иметь равноценное значение с наукой и образованием. Сейчас даже говорят
- четырехугольник, потому что очень важно, что там будет присутствие регионов,
региональной власти. Эти центры обязаны быть "с региональным
звучанием", должны стать опорой для развития высокотехнологичных
производств, науки и образования, прежде всего в регионах.
Мы
сейчас наблюдаем очень интересный тренд. В первый год реализации нацпроекта в
его рамках предполагается выделить не очень большие средства. И, конечно, пока
совсем не понятно, сколько пойдет в 2019 году именно бюджетных средств на
создание нескольких научно-образовательных центров. Но я вижу, что регионы
сейчас начинают создавать НОЦ сами, вероятно, понимая, что впоследствии, когда
объявят конкурсы на эти НОЦ, у них будет конкурентное преимущество, потому что
их центры уже функционируют.
Руководители
ряда регионов, в том числе Свердловской, Нижегородской, Тюменской области,
вышли с такими предложениями по формированию НОЦ как консорциумов с
управляющими компаниями, которые уже сейчас планируют выстраивать
взаимоотношения между промышленностью, образованием и наукой. Я считаю, что это
очень хороший тренд.
Кстати,
именно НОЦ могут стать эффективным инструментом для стимулирования бизнеса
инвестировать в научные исследования на ранних стадиях. По своей эффективности
НОЦ могут сравняться даже с самым распространенным в мире методом - налоговыми
льготами для осуществляющих рисковые вложения в ранние фазы инновационного
процесса.
—
Нескольким десяткам экспертов в разных научных областях я задал один вопрос:
"Что такое научные центры мирового уровня (НЦМУ)"? Большинство из них
не сумело мне на него ответить.
—
Вы меня провоцируете на ответ, что я вхожу в это большинство. У меня есть по
этому поводу несколько слов. Прежде всего, НЦМУ — это не НОЦ, идеология которых
конкретна и понятна. НЦМУ предполагает развитие фундаментальных исследований.
Но организационная форма их неоднозначна и интерпретируется разными экспертами
и "заинтересантами" по-своему. С другой стороны, на мой взгляд, у нас
в стране давно функционируют центры мирового уровня. К примеру, Институт
ядерной физики имени Будкера в Сибирском отделении РАН, Математический институт
имени Стеклова. Никто не возразит, что это именно институты мирового уровня.
Считаю, что новые центры мирового уровня в стране не надо создавать, так
сказать, в чистом поле. Лучше формировать их на базе существующих сильных
научных организаций, выделяя им должное финансирование.
—
Приведу вам один пример. В Брянске крупные промышленные предприятия столкнулись
с проблемой: не могут получить квалифицированных инженеров из технических
вузов, которые там есть. А те, в свою очередь, не могут вырастить студентов,
потому что из школ приходят очень слабо подготовленные дети. Промышленные
предприятия Брянской области объединились и создали систему
физико-математических центров в районе.
—
Это и есть НОЦ, расширенные на школьное образование.
А
про инженерную науку разговор особый. Я считаю, что в значительной степени это
дело РАН, хотя у нас есть Инженерная академия в России. Ко мне как раз недавно
приходили коллеги с предложением включить РАН в деятельность по восстановлению
инженерного образования в стране. А с ним ситуация, наверное, хуже даже, чем с
научным образованием.
Коллеги
привели такой пример: в Москве осталось очень небольшое количество ученых,
специалистов, которые занимаются современными проблемами сварки. Эта профессия
особенно востребована в связи с масштабным развитием современных, в том числе
аддитивных, технологий. Но сегодня никто не идет в сварку, никто сварщиком не
хочет быть. Вероятно, надо профессию наполнить современным содержанием и
по-другому назвать, к примеру, будет не сварщик, а специалист по современным
3D-технологиям.
Я
думаю, что мы обязательно должны провести президиум Российской академии наук,
посвященный вопросам организации инженерной науки. Обсудить то, чем академия
могла бы здесь помочь, и пригласить на заседание Инженерную академию, а также
представителей различных подведомственных организаций. Без современных
инженеров мы не сможем внедрить в производство, в промышленность ни одну
передовую разработку, созданную учеными.
Считаю,
что в российских регионах должны формироваться условия для высокотехнологичной
работы. Это можно сделать только совместными усилиями представителей науки,
бизнеса и образования. Из регионов не должны уезжать высококвалифицированные
кадры, для их удержания необходимо создавать привлекательные рабочие места.
Беседовал
Андрей Резниченко