На IV Международном конгрессе средневековой археологии Евразийских степей «Кочевые империи Евразии в свете археологических и междисциплинарных исследований» в Улан-Удэ ученые представили предварительные результаты реализации трехлетнего проекта, посвященного изучению древних народов и империй Внутренней Азии. В том числе — новые данные с раскопок единственного известного на сегодняшний день города хунну.
Проект «Динамика народов и империй в истории Внутренней Азии» проводится в рамках гранта правительства Российской Федерации. Он рассчитан на три года (последний из которых уже подходит к концу) и, возможно, будет продлен еще на два. Для реализации этого проекта в Институте монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (Улан-Удэ) в 2017 году была создана лаборатория археологии, этнологии и антропологии, в состав которой вошли 36 сотрудников под руководством директора Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока Дальневосточного отделения РАН (Владивосток) члена-корреспондента РАН Николая Николаевича Крадина.
Ученые ставили перед собой задачи изучить пути культурных обменов, маршруты миграций и межрегиональные связи населения древних и средневековых культур Внутренней Азии, реконструировать происходившие там этнокультурно-генетические процессы, показать, как развивались торгово-экономические взаимоотношения оседло-земледельческих цивилизаций и кочевых обществ. Также было необходимо выявить роль буддийских институтов и буддийской общины в социокультурной жизни изучаемых стран, проследить, какие историко-культурные процессы происходили в кочевых социумах, когда монгольские народы вошли в пространство России и империи Цин. Отдельная большая задача — ввести в научный оборот новые письменные источники на старописьменном монгольском языке по истории, религии и культуре. «Можно выделить три основных блока работ: археология и междисциплинарные исследования, этнология и социальная антропология, религиоведение, философия и востоковедение. По каждому из блоков были получены интересные результаты», — отметил Николай Крадин.
Каждый год реализации проекта проводилось от 12 до 14 археологических и этнографических экспедиций, охватывающих территории Монголии, Бурятии, Забайкальского края и Иркутской области. В исследованиях принимали участие не только бурятские ученые, но и специалисты из Германии (Байройтский университет, Институт истории человечества Общества Макса Планка), Южной Кореи (Университет Кёнхи), Монголии (Институт истории и археологии Академии наук Монголии, Монгольский государственный университет науки и технологий), а также сотрудники Алтайского государственного университета, Забайкальского государственного университета, Северо-Восточного федерального университета, Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, Тихоокеанского океанологического института им. В. И. Ильичёва ДВО РАН.
Одним из самых ярких памятников, который позволил ученым получить новые интересные данные о жизни хунну, стало Иволгинское городище.
Иволгинское городище расположено в Иволгинском районе Республики Бурятия в 15 км от центра Улан-Удэ на левом берегу реки Селенги. Это археологический памятник эпохи хунну в Западном Забайкалье. Шире —Иволгинский археологический комплекс, включающий Большое и Малое городища, а также могильник. На рубеже I в. до н. э. — I в. н. э. городище являлось пограничным форпостом, торговым, административным, ремесленным и земледельческим центром на северной окраине империи хунну.
Большое Иволгинское городище стали изучать еще в 1920-х годах. Огромный вклад в его исследование сделала впоследствии археолог из Ленинградского университета Антонина Владимировна Давыдова. Ею было раскопано 54 жилища на городище и 216 погребений на могильнике, в которых были найдены образцы ювелирных украшений из камня и металлов, предметы быта и многое другое.
«Мы решили снова обратиться к изучению Иволгинского городища, чтобы на основе современных методов получить новые результаты. Уникальность этого памятника заключается в том, что на настоящий момент это единственный известный город хуннской империи. Все остальные городища, которые находятся на территории Монголии, городами как таковыми не являются, а, скорее всего, представляют собой ритуальные объекты вроде тюркских поминальных памятников», — отметил Николай Николаевич.
«На Иволгинском городище мы проводим работы с 2017 года. В раскопках принимали участие коллеги из Монголии, Южной Кореи, Германии. Основная цель при раскопках такого объекта — выявление и изучение жилищ. Советскими археологами было обнаружено 54 жилища. Благодаря нашим исследованиям удалось выявить еще три в северной половине городища, заложенные на разных строительных горизонтах», — рассказал научный сотрудник ИМБТ СО РАН кандидат исторических наук Александр Ильич Симухин.
Раскопки на этом памятнике проводились крайне деликатно. Исследователи тонкими пластами снимали грунт и отправляли на флотацию, то есть промывку, на реке. Помимо различных мелких бусин и других археологических артефактов там было найдено очень много костей мелких животных и рыб, зерен. Изучение их с помощью современных методов позволит ученым реконструировать систему жизнеобеспечения того времени — климат, природную среду, хозяйство, и дать ответ на другие интересные вопросы. Найденные на территории Иволгинского городища свидетельства земледелия (орудия, ячмень, просо) являются еще одним доказательством того, что обитавшее здесь население вело оседлый образ жизни.
«Жители Иволгинского городища занималось охотой, рыболовством, скотоводством, земледелием и ремеслами. Определение костных остатков выявило разведение следующих домашних животных: крупного и мелкого рогатого скота, лошадей, свиней. Кроме того, найдено значительное количество костей собаки. Животные охотничьего промысла представлены изюбрем, лосем, дзереном, косулей, медведем, кабаргой, зайцем, лисицей и сурком. Из всех видов доминирующее положение занимает косуля», — отметил Александр Симухин.
Геофизика позволила исследователям восстановить планиграфическую структуру древнего поселения. «Это был настоящий город, его окружала система нескольких валов со рвами между ними. Здесь проживало несколько тысяч человек, так что по меркам того времени город был большой. Он имел достаточно компактную застройку, четко выделяются несколько рядов улиц с жилищами разного статуса. Изучение материалов жилищ показывает, что население не группировалось в кварталы богатых и бедных, а жило вперемешку. По письменным источникам известно, что у хунну были города. А то, что пока нашли только один, говорит только о том, что мы еще не нащупали, где бы они могли находиться, — сказал Николай Крадин. — Антонина Владимировна Давыдова в свое время работала в южной части памятника. Мы хотим провести масштабные исследования в северной, чтобы посмотреть, как они соотносятся друг с другом. Кроме того, в северной части Иволгинского городища было найдено очень много шлаков. Такое ощущение, что там располагались ремесленные мастерские. Было бы интересно найти эти мастерские, раскопать и посмотреть, какой тогда был уровень развития металлургии».
«С помощью беспилотных летательных аппаратов мы проводили анализ местности, выбирали перспективные места, где условно могут находиться те или иные жилища. К сожалению, по территории городища проходит несанкционированная траншея, которую сделали военнослужащие для прокладки кабеля. Она нарушает целостность памятника. Тем не менее по этой траншее нам удалось выявить ряд строений и ям различного назначения. В раскопе 3 2018 года мы обнаружили остатки жилищ, которые пострадали от сильного пожара, о чем свидетельствуют обугленные остатки деревянных конструкций. По мнению Антонины Владимировны Давыдовой, городище прекратило свое существование после сильного пожара. Возможно, выявленные жилища являются подтверждением этого факта», — добавил Александр Симухин.
Материальная культура памятника представлена предметами косторезного ремесла, бронзолитейного производства, камнерезными изделиями, продукцией цветной и черной металлургии и, конечно же, керамическими изделиями в большом количестве. Найдено много фрагментов браслетов, подвесок, бусинок из различных материалов: кости, минералов. Есть также пастовые бусы, которые могут иметь происхождение из Средней Азии.
«Из интересных находок, которые могут маркировать контакты с другими территориями, здесь обнаружены морские раковины каури — во время хунну они могли выступать в качестве товарных денег. Находили и сами раковины каури, и их реплики (то есть сделанные из других материалов, но похожие на них предметы). Например, литые бронзовые, либо раковины, сделанные из толстых стенок более крупных раковин путем обтачивания. Эти ракушки имели широкую географию распространения еще в каменном веке. Они также фиксируются в неолитических погребениях Западного Забайкалья», — сказал Александр Симухин.
Исследования в рамках мегагранта проводились и на других памятниках. Например, Хирхиринское городище (Забайкальский край), где проживал племянник Чингисхана Исунке, было обследовано с помощью дронов. Это позволило выявить улицы, кварталы, переулки, несколько усадебных комплексов и сделать новый, более точный план города. В 60 километрах от Хирхиринского городища находится другой памятник — Кондуйский дворец. Сейчас ученые предполагают, что это было место резиденции самого младшего брата Чингисхана Темугэ-отчигина.
Продолжались раскопки и на уникальном хуннском могильнике Нур-Тухум (Бурятия). В пади Липовка (Бурятия) ученые обнаружили очень интересные хуннские захоронения, в том числе детское погребение в сосуде. Исследовали также и многие другие памятники, провели разведочные работы для выявления новых объектов. На основе всех известных на сегодняшний день поселений и городищ ученые составляют атлас древних и средневековых городов Внутренней Азии.
В рамках третьего направления работ по тематике мегагранта сотрудники лаборатории археологии, этнологии и антропологии ИМБТ СО РАН исследовали добуддийские религиозные традиции народов Внутренней Азии, начиная с наиболее архаичных, шаманских, тэнгрианских, бурханистских верований, изучали роль буддизма в политической культуре стран Центральной Азии, углубились в архивные фонды Степных дум.
Степные думы были учреждены в 1822—1824 гг. у бурят, хакасов, якутов и эвенков согласно «Уставу об управлении инородцев» (1822 г.) как высшая административная единица ведомства. Они занимались вопросами землепользования в своих ведомствах, рассматривали дела о калыме, долговых взысканиях, потравах посевов и покосов, мелких кражах. Думы были упразднены в 1888—1890 гг. в Иркутской губернии и в 1901—1904 гг. в Забайкальской области.
Часть текста памятника «Дайчин улсын монголын магад хууль» («Правдивые записи о монголах Цинской империи»), посвященная первым правителям маньчжурской династии, была переведена со старописьменного монгольского языка на русский. По словам Николая Крадина, комментированные переводы этого памятника должны войти в классику российского востоковедения.
«Сейчас набирается материал, а его осмысление будет чуть позже. За три года мы реализовали все установленные показатели и даже перевыполнили план. Надеемся, что грант продлят еще на два года. Тогда мы сконцентрируемся только на самых фундаментальных исследованиях. Будет написано несколько серьезных обобщающих книг. Также перед нами стоит задача подготовить работы, которые связаны не только с чисто фундаментальными научными исследованиями, но и с практическим внедрением их результатов в образовательную деятельность. У нас работает студенческий археологический отряд “Аттила”, в археологические исследования мы вовлекаем даже школьников. В последний год запланировано написание целой серии учебных изданий по истории Бурятии, Южной Сибири. Важно, чтобы результаты нашей работы доходили до массового читателя, до студентов и школьников, — рассказал Николай Крадин. — Самое главное, как мне кажется, благодаря этому мегагранту в Республике Бурятия был получен мощный интеллектуальный толчок, который стимулировал нас работать еще более интенсивно».
Диана Хомякова
Фото предоставлены исследователями