Версия для печати

Бремя умных

15.05.2018 17:27

Российская газета - Федеральный выпуск №7566 (103)

В этом году 100-летний юбилей отмечает Национальная академия наук Украины. Более полувека ее возглавляет академик Борис Патон, которому по весьма символическому совпадению 100 лет исполнится в один день с Академией.

Фото: Виктор Васенин

Борис Патон: И все же мы не разбежались по национальным квартирам, а имеем возможность объединяться, когда это требуется. Фото: Виктор Васенин

Борис Патон не только президент НАНУ, но и многолетний директор Института электросварки имени Е.О. Патона НАНУ. Отец и сын - Евгений Оскарович и Борис Евгеньевич Патоны - выдающееся явление в мировой науке и инженерии. Борис Евгеньевич Патон - также академик Российской академии наук. "РГ" представляет читателю интервью, которое академик Б.Е. Патон во всех своих официальных качествах дал в Киеве члену-корреспонденту РАН Юрию Батурину.

Борис Евгеньевич, Национальная академия наук Украины (НАНУ) отметит столетие со дня образования. Позвольте поздравить вас как президента НАНУ с этим юбилеем и пожелать Академии успешной работы!

Борис Патон: Спасибо, Юрий Михайлович.

Вы видели развитие науки в разные эпохи - в советскую, в эпоху перестройки, в постсоветские времена… Как удавалось поддерживать четкую координацию научных исследований в довольно многомерной советской академической структуре?

Борис Патон: Вспомните, сколько академий существовало в Советском Союзе. Была Академия наук СССР. В военное время и сразу после появилось большинство республиканских академий. Возник очень сложный механизм, который предстояло настраивать на эффективную работу, без дублирования, но с профессиональной конкуренцией. И тогда по инициативе АН СССР с целью координации научной деятельности академий наук союзных республик в 1945 году при Президиуме АН СССР был создан Совет по координации научной деятельности академий наук союзных республик. Он возглавлялся президентом АН СССР, и в его состав входили президенты республиканских академий наук. Была проделана огромная работа и оказана помощь республиканским академиям наук в определении и разработке ведущих научных направлений и проблем, имеющих общегосударственное значение, создании новых институтов и лабораторий, укреплении материально-технической базы, подготовке высококвалифицированных научных кадров. Кооперация научного труда между учеными академий наук республик в составе Советского Союза достигла исключительно высокого уровня.

Не устаю повторять, что РАН - самая крупная и действенная академия наук в мире. Но все-таки союзная академия была более мощная. Может, я не прав

Зато потом тесная кооперация взрывным образом распалась…

Борис Патон: Да, после распада Советского Союза творческие и деловые связи научных коллективов, оказавшихся в одночасье по разные стороны государственных границ, были нарушены. Ученые лишились доступа к общей системе информации, банкам научных данных, уникальным научным комплексам, которые создавались совместными усилиями.

Давайте поговорим об академиях наук стран СНГ после того, как единая академическая структура рассыпалась.

Борис Патон: Российская академия наук в этой великолепной россыпи осталась ведущей академией. Я не устаю повторять, что РАН - самая крупная и действенная академия наук в мире, что бы там ни говорили те, кто пишет всякие рейтинги. Это действительно так. Но все-таки союзная академия была более мощная и более интересная, чем Российская академия наук. Мое искреннее мнение. Может быть, я не прав.

Борис Евгеньевич, в свое время вы смогли остановить "разбегание" Большой академической семьи, инициировав создание Международной ассоциации академий наук (МААН). Возможно ли, что академии СНГ смогут преодолеть центробежную тенденцию и сблизиться теснее, чем сейчас в МААН - в достигнутой точке некоторого равновесия?

Борис Патон: По-моему, возможно. Если так не произойдет, это будет большой ошибкой в научной деятельности и, в частности, в научно-координационной. Со временем неминуемы перемены, меняются и направления деятельности академий наук. В сложившейся ситуации важно было начать противостоять центробежным силам и, найдя адекватную организационную форму сложившимся реалиям, общими усилиями содействовать созданию таких условий для сотрудничества ученых, которые позволили бы эффективно использовать совместный интеллектуальный потенциал как в национальных интересах, так и в интересах самой науки.

Так и было. Академии наук ряда стран СНГ начали подписывать между собой двусторонние договоры о сотрудничестве.

Борис Патон: Важность укрепления и развития двусторонних связей академий не вызывала сомнения. Однако эти первичные связи не могли решить всех проблем сотрудничества ученых. Необходимость сотрудничества на многосторонней основе для объединения усилий большего числа академий наук была очевидна. Об этом свидетельствовал также богатый опыт работы таких известных международных сообществ, как Международный совет научных союзов, Академия наук Третьего мира и ряда других. В конце концов академии наук пришли к выводу о необходимости образования ассоциации. Академии - участницы МААН были совершенно разными по масштабам, но вместе они создавали полноценное научное ядро. И слава богу, что мы, таким образом, не потеряли связи между академиями.

Разорвать связи можно мгновенно, а восстанавливать их приходится десятилетиями.

Борис Патон: Да. Еще в ноябре 1994 года МААН предложила рассмотреть на заседании Совета глав государств СНГ вопрос о воссоздании единого научного пространства в рамках Содружества, то есть сделать еще один шаг на пути научной интеграции. МААН, владея информацией о состоянии научной сферы, неоднократно обращала внимание глав государств и правительств стран СНГ на то, что невозможно образовать общее научно-технологическое пространство, если каждое государство не примет срочных мер по сохранению и развитию своего научного потенциала, не создаст благоприятных условий для совместного проведения важнейших научных исследований, использования уникальных научных объектов и сооружений в странах СНГ, не будет способствовать объединению усилий при подготовке научных кадров и осуществлению всестороннего обмена информацией.

К сожалению, крупных результатов в этом направлении не достигнуто. По-видимому, основная причина - отсутствие политической воли и существовавшая неопределенность отношения властей к науке. В результате принимаемые на межгосударственном уровне решения не выполнялись, и хорошая полезная идея была утоплена чиновниками в ворохе бумаг. Cегодня наши научные связи ослаблены до символичного уровня. Совместные работы проводятся очень редко. Но все же, как модно говорить, мы не разбежались по национальным квартирам, а имеем возможность объединяться, когда это требуется.

Борис Патон показывает Юрию Батурину уникальное оборудование для сварки, разрабатываемое в институте
Фото: Из архива Юрия Батурина

Аналогичные процессы, насколько мне известно, происходят и с университетской наукой.

Борис Патон: Абсолютно верно! Несколько лет тому назад у меня состоялась встреча с очень уважаемым и любимым мною ректором Московского государственного университета академиком РАН Виктором Антоновичем Садовничим. Я отношусь с огромным пиететом к МГУ имени М.В. Ломоносова. Хочу подчеркнуть выдающуюся роль В.А. Садовничего как многолетнего ректора этого замечательного университета. Мы с ним нашли общий язык не только потому, что он по "первоначальной национальности" украинец. Мы думаем похожим образом. И мы нашли общие связи. Если бы такие связи существовали не только в отдельных направлениях и областях, а стали бы законом нашего творчества, это было бы очень здорово. К сожалению, не везде так обстоят дела.

Виктор Антонович - президент Евразийского союза университетов. И мы решили заключить договор между союзом вузов и нашей МААН. Результатом углубления взаимодействия науки и образования актуальным стало подписание 15 октября 2010 года в Москве Соглашения о сотрудничестве между Евразийской ассоциацией университетов и МААН. Следствием стало вхождение Московского физико-технического института (государственного университета) и Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова в МААН - событие неординарное и неслучайное. Пополнение академий наук талантливой молодой научной сменой, в том числе для обеспечения преемственности школ и поколений, - проблема из проблем. Совет МААН рассматривает упомянутые всемирно известные университеты в качестве своих стратегических партнеров в ее решении. Оба университета проводят активную деятельность по подготовке в интересах стран СНГ высококвалифицированных кадров.

Вы без малого четверть века возглавляли МААН. Заслуга ваша в сохранении научных связей огромна, а вины в том, что не все получилось, нет.

Борис Патон: МААН существует 25 лет. Я посчитал необходимым передать бразды правления кому-нибудь из более молодых организаторов науки. Признаться, сил на третью работу (помимо НАНУ и Института электросварки) уже не хватает. Да и возглавлять международную организацию на второй сотне лет - несколько вызывающе. Теперь МААН будет вести Владимир Григорьевич Гусаков - Председатель Президиума Национальной академии наук Беларуси. Я рад, что не погибла эта интересная международная сеть, в которой принял участие… Дай бог, чтобы дело укрепления наших научных связей продолжилось. Похоронить содружество академий наук не удастся. Дальнейшее развитие будет происходить в соответствии с движением Истории.

Ключевой вопрос

Чего вы сами желаете своей Академии в год столетия?

Борис Патон: Нового развития, движения вперед, и чтобы Академия не забывала того, ради чего она существует, что она уже сделала, и помнила, что многое надо бы сделать значительно глубже и лучше, чем пока удалось.

Надеюсь, вам не предлагали готовить заявление по собственному желанию? У нас традиционно про юбилейные даты не забывают только кадровики.

Борис Патон: Знаете, Юрий Михайлович, наука живет в турбулентном, штормовом времени, в котором и так трудно ориентироваться. Ученым доводится оценивать чаще короткие волны развития, редко кому везет увидеть эпохи как длинные волны. А это очень важно! Когда начинаешь измерять время эпохами, тогда видишь Историю с большой буквы, взаимосвязи, нереализованные возможности и непредставимые достижения, причины побед и поражений, роль случайностей… Кто подскажет Академии, что надо или не надо делать, если ее президент сядет писать заявление об уходе? Нас рано списывать на берег, мы много знаем и понимаем…

Полная версия интервью академика Б.Е. Патона будет опубликована в журнале "Вопросы истории естествознания и техники", 2018, том 39, № 2.

Источник: Российская газета - Федеральный выпуск №7566 (103)