В завершение первого рабочего дня форума «Примаковские чтения» обсуждалась тема: «Полицентричный ядерный мир: риски без контроля».
Передаёт специальный корреспондент «Интерфакса» Вячеслав Терехов.
Что стоит за сильной формулировкой?
Модератором сессии был заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков, он первым предоставил слово научному руководителю Центра мировой военной экономики и стратегии университета «Высшая школа экономики» Дмитрию Тренину.
Докладчик начал с констатации, что ядерное сдерживание, о котором в последнее время часто говорят, «работает, но постоянно размывается; в первую очередь это происходит в ходе конфликта на Украине».
Он остановился в связи с этим на часто цитируемом в СМИ положении из ядерной доктрины России о возможности применения ядерного оружия. Оно представляется возможным только тогда, когда созданы условия, ставящие под угрозу само существование государства.
Тренин при этом предложил порассуждать над этой, как он назвал, «сильной формулировкой». В процессе рассуждения он отметил, что Россия существовала без Крыма до 2014 года, а без Донбасса — до 2022 года. «Но так можно договориться, — подчеркнул он, — до того, что Россия в принципе может сохраниться и за Уралом».
Дискуссия по вопросам ядерного сдерживания, продолжал он, это не разговоры «каких-то безответственных политиков, которым пришла охота помахать бумажными ядерными бомбами». Все гораздо серьёзнее, сказал он.
Речь идет о том, что «мы наблюдаем, как противник ведет себя безнаказанно, и при этом он уверен в своей безнаказанности». «Противник считает, что можно победить Россию, великую ядерную державу, таким образом, чтобы она не прибегла к своему средству сдерживания, которое у неё есть, но он не понимает, что те действия, которые Россия сегодня предпринимает, могут иметь для них печальные последствия, и это несмотря на то, что президент предупреждал об этом. Но противник на это не обращает внимания», — сказал он.
По мнению Тренина, именно этим обусловлено заявление президента о том, что ядерная доктрина России нуждается в конкретизации и в определённом пересмотре.
Выступающий отметил далее, что «дискуссия, которая ведётся сейчас, уже сыграла позитивную роль в совершенствовании наших подходов к важнейшим, судьбоносным проблемам внешней и оборонной политики».
«Любое сдерживание, — продолжал он, — основано на двух вещах: на убеждении и на реальной угрозе». «Когда убеждения оказываются неудачными, то в этом случае угроза приводится в исполнение. Если у противника есть уверенность, что угроза не будет осуществлена, тогда он и дальше будет действовать так же, что в конце концов может привести к гарантированному уничтожению», — сказал он.
Докладчик считает, что «задача нашей стратегии сдерживания ... состоит в том, чтобы создать такие барьеры в умах наших противников, которые они не посмели бы пересечь».
По мнению Тренина, диалог между США и Россией в современных условиях «маловероятен», а между Китаем и США, «как показала практика — малопродуктивен».
Более того, он уверен, что «противоборство США и России и усиливающееся противоборство между Америкой и Китаем будет продолжаться десятилетия».
Всё тот же вопрос: что делать?
Тренин далее задает вопрос: что же делать в данной ситуации? Он считает, что «здравая политика России должна быть направлена на укрепление стратегического сдерживания во всех сферах».
По его мнению, ядерное сдерживание в политике России необходимо укреплять и оно должно «стать реальным ядерным устрашением противника, и в конце концов должно привести к возрождению у него или укреплению имеющегося инстинкта самосохранения». Этот инстинкт, уверен он, «после окончания “холодной войны“ ослаб».
Арифметика, арифметика и опять арифметика
После Тренина модератор предоставил слово Роуз Гетемюллер, сотруднице Центра международной безопасности и сотрудничества Стэнфордского университета США.
Она согласилась с выступавшим, что мы живем в очень необычной ситуации, но при этом отметила, что надо исходить из того, что США и Россия остаются крупными ядерными державами, и потому на них лежит особая ответственность за поддержание ядерной стабильности в глобальном контексте.
Она считает, что США чётко придерживаются текста договора СНВ по неделимой безопасности и по ограничению и сокращению стратегических ядерных вооружений.
К сожалению, в настоящее время, продолжала она, политики уходят от тезиса «неделимой безопасности» и переходят к тезису «нулевой суммы».
Для решения проблемы предсказуемости и стабильности двух ядерных держав должен подключиться и Китай, сказала она.
«США исходят из того, что есть два конкурента и два соперника в области ядерного оружия. У Китая сотни боезарядов, поэтому принцип неделимости безопасности должен затрагивать и Китай. Если Россия развёртывает по договору СНВ-3 полторы тысячи боеголовок и Китай может развернуть столько же, то США тогда должны иметь три тысячи плюс одна, особенно если учитывать к России и Китаю может присоединиться КНДР», — сказала она.
Учёный всё-таки считает, что несмотря на все сложности, переговоры надо начинать, хотя они, возможно, могут продлиться и до десяти лет. «Но в конечном итоге надо достичь соглашения, чтобы США, РФ и Китай ограничили на каком-то разумном уровне свои потенциалы», — сказала она.
Пока ядерное сдерживание работает
Модератор предоставил слово академику РАН Алексею Арбатову, который, как подчеркнул он, имеет большой опыт в вопросах разработки документа по стратегическому разоружению.
Арбатов в своем выступлении подчеркнул, что «ядерное сдерживание работает, несмотря на остроту конфликта на Украине и вокруг Украины». «Но тем не менее ядерное сдерживание день за днем размывается, оно размывается развитием новых технологий, новыми системами оружия, которые пока не являются предметом переговоров... Оно также размывается и ударами вглубь территории РФ, как, например, недавний удар по Севастополю, и по российским системам предупреждения ракетного нападения... Оно также размывается и призывами применить ядерное оружие, при этом говорят даже об избирательном применении и о небольших его масштабах. Но это должно, по мнению предлагающих, обеспечить успех в ходе боевых действий».
Арбатов тоже напомнил о положениях ядерной доктрины РФ, когда возможно применение такого оружия.
«Что же предлагают те, кто выступает за снижение ядерного порога? — продолжал он, — Они предлагают применить оружие в других случаях, нежели определено доктриной, для демонстрации своей решимости. Я думаю, что это достаточно безответственные предложения, и надеюсь, что к ним не будут прислушиваться. Если применить ядерное оружие в каких-то второстепенных случаях, а не как определено в доктрине, то в ответ последует применение ядерного оружия и начнется неуправляемая эскалация конфликта... Дальше открывается ядерный ящик Пандоры, в котором в конечном итоге все проиграют».
И немного о роли искусственного интеллекта
Генеральный директор Института оборонных исследований и анализа имени Манохара Таррикара (Индия) [Суджан Р. Чиной — прим. ред.] остановился в своём выступлении в том числе и на роли искусственного интеллекта в определении реальности угроз и в возможностях применения ядерного оружия.
«Главный вопрос в том, — сказал он, — сможет ли искусственный интеллект обладать чувством интуиции, сомнениями и моралью, то есть теми качествами, которые есть у людей, чтобы определить степень угрозы, в частности, является ли эта угроза ложной или нет, и надо ли применять ядерное оружие».
Он предложил в связи с этим глубоко и серьёзно изучать вопрос о возможности применения искусственного интеллекта в ядерных вопросах.
Модератор Рябков не только согласился с ним, но и отметил, что эта проблема «уже стучится в двери». «Вы правы, — сказал он, обращаясь к индийскому учёному, — что естественный интеллект с его способностью к прозрениям, к творчеству, несмотря на новые высоты искусственного интеллекта, будет сохранять возможность контролировать происходящее». «Но этим, несомненно, надо заниматься», — подчеркнул замминистра иностранных дел РФ.
Проблема ответного удара
Следующим выступающим был директор ИМЭМО член-корреспондент РАН Фёдор Войтоловский. Он остановился, в частности, на проблеме ответного встречного удара.
«Если мы говорим о потенциале ответного встречного удара стратегическими ядерными вооружениями и о способности нанести противнику приемлемый ущерб, то надо помнить не только о том, что сейчас сохраняется договоренный потолок ядерного оружия. Надо смотреть и на то, что США переходят к логике так называемого «двойного сдерживания». Но Россия на какой-то период сохраняет паритет с США, а США, в то же время, уже сейчас планирует существенную модернизацию своей стратегической ядерной триады.
Он сказал, что согласно опубликованным данным, на эту модернизацию будет выделено 1,7 трлн долларов.
Россия готова постоять за себя
В заключение дискуссии выступил модератор Сергей Рябков. Он согласился с выступающими, которые подчёркивали наличие «недооценки нашими западными противниками готовности России постоять за себя и обеспечить в любой ситуации защиту собственных интересов».
«Не хочется предполагать даже, что эта недооценка может приобрести трагический характер», — сказал он.
Рябков продолжал далее, что есть люди на Западе, «которые делают карьеру и даже выбрали себе специальностью провоцирование на все более жёсткое и наглое противостояние с ядерной державой». «Силами этих деятелей и силами идеологов западного тоталитарного доминирования в мире создается иллюзия полнейшей безнаказанности», — сказал он.
Рябков подчеркнул при этом, что «ответ на это может быть как риторическим, так и практическим».
Источник: «Интерфакс».