http://93.174.130.82/news/shownews.aspx?id=acb0d7fd-8a6f-4885-93e4-2468a4a612a0&print=1© 2024 Российская академия наук
Как составляли повестку. Российский научный фонд объявил конкурс по новым приоритетам.
С 6 июля РНФ открыл прием заявок на конкурс проектов исследований, направленных на решение конкретных задач в рамках только что объявленных фондом научных приоритетов:
Перспективные промышленные биотехнологии;
Электрохимические и термоэлектрические технологии в энергетике;
Интеллектуальные технологии в робототехнических и мехатронных системах;
Снижение риска возникновения и уменьшение последствий катастроф природного и техногенного происхождения;
Восстановительная, регенеративная и адаптационная медицина;
Перспективные квантовые коммуникации и вычисления;
Новые агротехнологии управления основными звеньями трофической цепи для оптимизации питания населения России;
Нейротехнологии и когнитивные исследования.
Звучат приоритеты современно, некоторые явно выросли из потребностей населения, тем не менее - откуда взялись? Почему именно эти и чем они лучше тех, что считали главными прежде? И вообще, если приоритеты так важны, может, стоит поощрять работу ученых только на этих направлениях, а когда продвинутся, определить новые?
С этими вопросами редакция обратилась к руководству Российского научного фонда. Вот что ответил заместитель генерального директора РНФ Юрий ¬СИМАЧЕВ.
- Определением приоритетов промышленной, технологической, научной политики занимаются правительства многих развитых стран. Но позаимствовать чужие для своего государства нельзя, - объясняет Юрий Вячеславович. - Всё: условия жизни, цели, задачи - разное. Например, у США научные приоритеты обычно связаны с торговым балансом, в Германии акцент делается на социальных вызовах, то есть на обеспечении качества жизни населения. В Великобритании предпочитают поддерживать науку, которая дает технологии, серьезно влияющие на развитие не одного, а целого ряда секторов экономики, - в этом случае риск нерационального выбора того или иного приоритета снижается, если позитивные эффекты его реализации проявляются в нескольких отраслях.
Нам же надо и то, и другое, и еще многое. С одной стороны, у нас, безусловно, есть серьезные научные компетенции, которые важно развивать, чтобы добиться опережающего развития по тем или иным направлениям. С другой стороны, долго отсутствовали нормальные инструменты стимулирования спроса на инновации, на результаты научных исследований, и возник разрыв между тем, что предлагает российская наука, и тем, что сейчас требуется стране, обществу, бизнесу. Сам научный сектор у нас словно замер в структуре полувековой давности: скажем, мы сильны в физике, а большинство развитых стран вкладывают массу сил и средств в науки, связанные с медициной, различными социогуманитарными исследованиями. Наконец, просто есть определенные направления, где мы отстали. Ну, не занимались - и все.
Как пример - узенькая область науки: градоустройство и градостроительство. Мы не слишком умеем делать города так, чтобы они были комфортными, существовали не в борьбе с природой. Есть специалисты, которые неплохо в этом ориентируются, но нужно выучить целое молодое племя, воспитать круг людей, которые реализовали бы идеи профессионалов на рутинном, каждодневном уровне. Без них каждое улучшение жизни мегаполиса становится вызовом практике.
Или вот, например, нам необходимо существенно развивать аграрные технологии. Причем на всех этапах в цепочках формирования добавленной стоимости. В аграрном деле мы не можем просто позаимствовать технологии, семена, методики - это не всегда целесообразно из-за специфики климата, почв, генофонда... Есть определенные направления знаний, которые характеризуются существенным барьером восприимчивости. Тут важно и свои исследования развивать, и чужие отслеживать, потому что влияние аграрных технологий на экономику сногсшибательное. Словом, периодически приоритеты надо определять: как свои часы сверять с ходом мирового времени.
- Если есть знаковые для страны приоритеты, может, на них только и давать деньги?
- Лишняя крайность. В документе РНФ, регламентирующем принципы формирования приоритетов, не зря жестко зафиксировано: в рамках приоритетов распределяют не более трети ресурсов. Основные же средства идут на поддержку инициативных исследований, которые предлагают сами ученые. Однако в любой науке есть сложившаяся группа интересов, представление о том, как должны проводиться исследования, в каких направлениях. И если просто дать средства, все так и будет линейно развиваться. Но иногда надо отойти в сторону, попробовать восполнить недостающие компетенции, быстро продвинуться по каким-то новым направлениям. В военной терминологии это называется разведка боем. Здесь и нужны приоритеты. Оглашение их, с нашей точки зрения, объявление некоторой повестки дня ученым. Сами же они неоднократно говорили, что хорошо бы государство им сказало, в чем нуждается.
- Огласило стратегию развития?
- Да. Я, например, считаю важным, что у нас приняты такие приоритеты, как, например, “Интеллектуальные технологии в робототехнических и мехатронных системах”. Там увлекательные вещи, связанные с бионикой, сенсорикой, с тем, как может взаимодействовать человек с роботами: управлять ими, пользоваться как частью организма. Еще одна сложная проблема - как роботы должны между собой взаимодействовать, как могут они работать в системе, учиться друг у друга. Сегодня ответ на эти вопросы - самый край математики, физики, биологии, психологии, лингвистики, нейронауки и т.д. Робототехника увлекает, она для молодежи. Потому соответствующие компетенции быстро развиваются в университетах.
Второе направление, которое мне представляется увлекательным, - “Нейротехнологии и когнитивные исследования”. Там сгусток революционных идей. Ну, например, картирование мозга. В ближайшие несколько лет здесь ждут прорыва. Посмотрим... Или сложнейший вопрос: почему люди в определенных коллективах и условиях вдруг начинают вести себя агрессивно? Или как обеспечить эффективную передачу знаний новым поколениям? Ведь всем известно, насколько сейчас перегружены школьники...
Еще один показательный пример - регенеративная медицина. Активнейшим образом это направление развивается за рубежом, в основном потому, что люди стали дольше жить, но с возрастом приходят в “негодность” многие органы. Это, естественно, ухудшает качество жизни. Сам по себе потенциал регенеративной медицины громадный, в том числе трансляционный, связанный с возможностью коммерциализации результатов исследований. И на этом направлении мы можем успеть стать одной из продвинутых держав.
В целом могу сказать, что каждый из приоритетов РНФ по-своему очень важен для обеспечения социально-экономического развития, в их пользу можно приводить множество аргументов, но для нас при этом было важно еще и обеспечить некоторый баланс между приоритетами в плане их ориентации на научные прорывы или преимущественно на восполнение недостающих компетенций, между долгосрочными целями и возможностями получить эффекты для общества и экономики уже в среднесрочной перспективе.
- Все интересно, но в народе говорят, что чем больше ученых с сильным лоббирующим потенциалом, тем больше приоритетов.
- Зная это, мы в фонде начали с того, что определили принципы и подходы к формированию приоритетов. Они утверждены Попечительским советом и размещены на сайте фонда. Направления, по которым объявлен конкурс, формировались уже исходя из этих принципов. Более того, загодя мы разместили материалы по всем приоритетам у себя на сайте для общественного обсуждения. Мы старались взаимодействовать при формировании предложений по приоритетам со всеми - с научным сообществом, с институтами развития, с министерствами. Были весьма интересные и содержательные обсуждения в рамках подготовки предложений по Национальной технологической инициативе, ряд идей пришел с этой площадки. Мы понимаем, что каждый считает свое направление самым важным. Поэтому и сказали: вот наши приоритеты, давайте их обсуждать, вот наша схема, показывающая, как вы можете предложить новые и внести изменения в обсуждаемые.
Структурно приоритеты формировались примерно так: сверху (от государства, политиков, общества) определялся некоторый вызов для социально-экономического развития страны, повестка, задачи, на которые желательно, чтобы отреагировала наука. А с другой стороны, именно ученые определяли, какие научные проблемы надо решить в рамках этих задач по приоритетам.
Подчеркну, определялись не тематические рубрики, в рамках которых надо проводить исследования, а научные проблемы, которые должны быть решены. Мы надеемся, что такой подход обеспечит дополнительные предпосылки к междисциплинарности исследовательских проектов, а также лучшие возможности последующего мониторинга и “настройки” приоритетов.
Пусть исполнители собираются командами, потому что в рамках конкурса РНФ поддержка предоставляется научным проектам, реализуемым группами исследователей. Важно здесь и то, что фонд делает ставку на молодых: есть требование, чтобы до половины коллектива составляли молодые ученые.
Проектный подход подразумевает, что уже в заявке ученые скажут, какой вклад внесет их проект в решение тех или иных проблем, отмеченных в описании приоритета. РНФ отберет проекты, прежде всего, за потенциальный вклад в решение выделенных проблем, при этом на каждый отобранный проект будет выделено до 6 млн рублей в год в течение трех лет. Плюс возможность продления работы еще на год-два.
- Думаете, новые приоритеты вдохновят? Или, будь ваша воля, кое-что поправили бы?
- Думаю, что приоритеты сработают. Экспертный совет РНФ ранжировал приоритеты в соответствии с научными и технологическими критериями, с ожидаемым влиянием на социально-экономическое развитие страны. И мы увидели, что все восемь приоритетов - сильные, нужные. Что-то направлено на решение проблем безопасности, что-то - здоровья, питания, а что-то - на еще более сложные вещи: например, достижение гармонии в обществе... При определении приоритетов главным было: получим ли мы ответы на вызовы времени и научные результаты для новых передовых технологий, найдем ли пути развития, которые смогут удовлетворить общественные потребности, рационально вписать нашу науку в международное взаимодействие с учетом рисков, ограничений и перспектив.
Одновременно убежден: невозможно приоритеты сразу сделать идеальными. Мы ведь толком не знаем, насколько у нас сильные коллективы и группы в этих направлениях. Сейчас в российском исследовательском секторе идут динамичные процессы формирования новых сильных коллективов. Конкурс даст некоторое представление, но неполное. Дальше - сутевой мониторинг и как результат - хотя бы раз в три года - подготовка специальных докладов о прогрессе в рамках этих приоритетов с определением барьеров и возможности их преодоления. Есть надежда, что система “peer review” - оценка коллегами - может быть эффективной.
- Там, где по приоритету маловато компетенций, сразу звучит вопрос: “А судьи кто?”.
- Именно поэтому я считаю, что усилиями моих коллег в деятельности фонда произошел прорыв: удалось договориться с серьезной группой зарубежных экспертов о том, что они тоже будут оценивать наши заявки в тех случаях, когда это требуется. Первый опыт есть. Радует, что экспертизу пришли делать ученые высокого уровня, судя по их публикациям и позициям.
- Их оценки решающие?
- Скорее они - индикатор. Если оценки наших и зарубежных экспертов сильно разошлись, то это повод внимательнее посмотреть на заявку, на экспертов. В пуле РНФ почти тысяча зарубежных экспертов, а участвовала пока первая сотня.
- Расскажите подробнее о сутевом мониторинге: мало предложить решение, нужно проверить, годно ли?
- Вот именно. С приоритетами я рассчитываю на то, что мы сможем сдвинуться с характерной для нас линейной модели: запустили проект по фундаментальным исследованиям - и три-пять лет им никто не интересуется. А через пять лет на вопрос, можно ли взять тему в дальнейшую разработку, ответ: “Рано”. А мы хотим, чтобы уже через год-два появлялись потребители нового знания. Это не обязательно бизнес, может, внутрифирменная наука при крупных компаниях. Сейчас фонд пытается решить задачу выстраивания каналов взаимодействия науки с другими институтами развития. Ведь приоритет - это реализация модели “user-driven research”, то есть исследования, в отношении потенциальных результатов которых есть заинтересованный пользователь. Это может быть и крупный бизнес, старающийся “не выпасть” из сути изменений, и стартапы, ориентированные на технологические революции, и много других субъектов... Мы хотим задействовать все цепочки, чтобы результаты шли в применение раньше и блага от них быстрее распространялись в экономике. Один путь мы уже пытались опробовать: сотрудничество с бизнес-акселерационными программами. Добавлю также: выяснилось, что небольшие инновационные фирмы часто ищут серьезных исследователей для работы на аутсорсинге. Наши конкурсы, уверен, выявят для них конкурентоспособные коллективы.
- РНФ берет на себя новую функцию? Обычно фонды дают деньги и собирают отчеты...
- А зачем без этой функции приоритеты? Применение приоритетов подразумевает изменение естественного хода событий, отражает неудовлетворенность наблюдаемыми трендами, а раз так, то встает задача измерения прогресса - того, что удалось и, что не менее важно, не удалось сделать. Оценка изменений, достижений, сдвигов должна проводиться не только учеными, но и теми, кто применит результат на практике. Приоритеты - интригующий и многообещающий инструмент, но им очень трудно овладеть, умело воспользоваться. Будем учиться...
- Конкурс объявлен и ученым стало не до летних каникул?
- Мы специально продлили период приема заявок до 22 сентября и подведение итогов до 15 декабря, а самое главное: Попечительский совет согласился с тем, что деньги пойдут победителям по этим приоритетам в 2016-2018 годах. На работу дается как минимум три полноценных года.
У меня одно только пожелание к готовящим заявки: посмотрите внимательно документацию конкурса. Так жалко терять хорошие заявки из-за несоответствия формальным признакам - только из-за того, что люди не прочитали условия конкурса или считают, что какие-то ограничения их не касаются. А в остальном - успеха!
Беседовала Елизавета Понарина, Поиск