Версия для печати

Академия избранных

В понедельник открывается Общее собрание Российской академии наук, которое должно выбрать новых членов РАН. Напомним: по итогам прошлых выборов в адрес академии был выдвинут целый букет претензий. Здесь и кумовство, и необъективность, и клановость. Не прошли ученые, чьи достижения признаны во всем мире, зато попали в члены академии те, чьи работы мало кто знает. Упоминали про избранных родственников академиков, которые имеют большой административный вес. Что сейчас изменилось в системе выборов? Об этом корреспонденту "РГ" рассказал президент РАН Александр Сергеев.

Александр Михайлович, вы несколько раз говорили, что будет сделано все возможное, чтобы ничего подобного не повторилось - никаких скандалов. О каких мерах идет речь?

Александр Сергеев: Прежде всего на выборах должна быть максимальная конкуренция, чтобы в честном соперничестве проходили самые лучшие. Как? Давайте по порядку. Выборы начинаются с объявления вакансий. Сколько их должно быть и по каким специальностям? Вопрос принципиальный. Вспомним, как эта система работала раньше. Правительством определено предельное общее количество академиков и членов-корреспондентов РАН. Если их по естественным причинам становилось меньше и появлялись вакансии, то во время выборов они, как правило, заполнялись практически на 100 процентов. В этом году впервые решено выбирать не на 100 процентов вакансий, а на 65-70 процентов.

Далее, иногда выборы на какую-то научную специальность превращались фактически в назначение, так как само название специальности было очень "узким". Условно говоря, "физика магнитных явлений в полупроводниках такого-то типа". А у нас в стране таких специалистов достойного академического уровня - один или, с натяжкой, два. Но тогда о какой конкуренции может идти речь. Поэтому в этом году было решено, что формулировки специальностей надо расширять.

Прежде всего, на выборах должна быть максимальная конкуренция, чтобы в честном соперничестве проходили самые лучшие.

Но насколько широко и по каким специальностям можно открывать эти двери?

Александр Сергеев: Практически все отделения сформулировали специальности максимально широко. Скажем, в Отделении физических наук есть вакансии по физике, астрономии, ядерной физике и медицинской физике. Отсюда и высокая конкуренция, в среднем по академии более четырех претендентов на академическое место и около девяти - на член-корреспондентское. Кстати, максимальное число заявок на одну вакансию в секции прикладной математики и информатики составило 55 человек на одно место член-корреспондента. Причем среди них много соискателей с серьезным, мирового уровня вкладом в науку. Чтобы выбрать среди самых достойных, в отделениях надо провести очень непростую работу. Но, конечно, это рецепт не на все случаи научной жизни. При определении специальностей надо учитывать и мировые тренды, и потребности страны, и потребности регионов. Поэтому нам приходилось балансировать, кое-где незначительно сужая круг специальностей, например, на выборах в наши региональные отделения. В целом же по всем отделениям должно быть избрано 76 новых академиков и 171 членов-корреспондентов РАН.

С конкуренцией понятно. А что с закрытостью, клановостью? Для общественности кандидаты всегда были этакими мистерами икс, кроме фамилий, практически никакой информации.

Александр Сергеев: Понимая, что многие претензии и вопросы к академии связаны с недостаточной прозрачностью выборов, с недостаточным информированием общества о кандидатах, в этом году было решено опубликовать о них подробную информацию. Подчеркну, что с их согласия. Теперь в интернете любой желающий может узнать про каждого кандидата, сколько у него публикаций, цитирований, каков индекс Хирша.

Джентльменский Хирш

Когда-то в интервью "РГ" лауреат Нобелевской премии Виталий Лазаревич Гинзбург сетовал: "Я с 1940 года участвую в выборах, и не было практически ни разу случая, чтобы у меня не оставался неприятный осадок. Нередко выбирают не тех людей, так как нет четких критериев. Работы должны быть первостепенного научного значения". Что это такое? Число публикаций? Индекс Хирша?

Александр Сергеев: Многие считают, что число публикаций, индекс Хирша предельно ясно говорят, кто есть кто, что место человека в науке определяется этими цифрами. Конечно, они важны и много говорят об ученом, но дают далеко не полную, а порой даже искаженную картину. Здесь, как говорится, дьявол в деталях.

Есть такое понятие - "джентльменский Хирш". Он разный для разных наук. Но в конкретной области соответствует достаточному для взыскательных профессионалов уровню известности публикаций ученого, стремящегося к академическому званию. Для физиков, скажем, его можно оценить на уровне 25. Если индекс Хирша у соискателей выше джентльменского - 30, 50 или 70, ранжировать их на выборах в строгой последовательности и отдавать предпочтение только по этому числу неразумно. Это все очень высокие показатели. Понимаете, жизнь ученого по-разному складывается. Кто-то не любит мельчить с представлением своих результатов. А кто-то участвует в международной коллаборации, где каждая статья выходит под авторством сотни ученых. Такие публикации хорошо цитируются, и даже если там твое авторство одна сотая, ты растешь и в Хирше, и числе публикаций.

Совсем другое дело, если у соискателя Хирш явно, так сказать, не по-джентльменски низкий, а он претендует на членство в академии. Тут надо серьезно разбираться. Почему, несмотря на то, что он, судя по цитируемости, не очень известен в мировой науке, стал кандидатом в члены академии, получил рекомендацию, а тем более может быть избран членом-корреспондентом или академиком. Этот вопрос обсуждался с академическими отделениями, которые выдвигают кандидатов. Решили, что если вы выбираете такого человека, объясните коллегам из других отделений и средствам массовой информации, почему эти люди с низкими наукометрическими показателями являются очень крупными учеными.

Причины могут быть разные. Например, у аграриев до реформы госакадемий в 2013 году вообще не было принято мериться по публикационной шкале, не было никаких Хиршей. Они мерились сортами и породами. Даже если у человека сейчас мало публикаций, но он создал пять сортов зерновых, и ими сейчас засеяны миллионы гектаров в стране, конечно, это важнейший результат. Но это надо уметь объяснять, доказывать, почему мы таких людей выбираем.

Всей этой работой по оценке значимости достижений кандидатов занимаются экспертные советы академических отделений, которые в итоге и рекомендовали тех, кто прошел это сито обсуждений, Общему собранию. За ним последнее слово.

Может ли пройти кандидат из "черного списка"?

Накануне выборов в СМИ появились сенсационные результаты Комиссии по фальсификации научных результатов, где у 56 кандидатов выявлено множество разных нарушений: плагиат, подлоги данных, сопровождение недоброкачественных работ в качестве руководителя, повторные публикации одних и тех же статей, распространение антинаучных концепций и т.д. А тут и Комиссия по лженауке сообщила о нарушениях шести кандидатов. В списках есть известные имена, занимающие высокие посты. Их кандидатуры будут отклонены?

Александр Сергеев: Мы с большим вниманием отнеслись к работе этих двух комиссий. Вначале об итогах по фальсификации. Во-первых, должен сказать, что я уже приносил свои извинения на пресс-конференции, потому что этой комиссией, созданной по инициативе РАН, был нарушен регламент. Всю критику, предложения, рекомендации комиссии прежде всего должны пропускать через отделения и только после этого выносить в СМИ. Даже если мнение отделений и комиссий не совпадает, публикуйте информацию с разногласиями, но сначала все материалы надо показать профессионалам в отделениях. Так что мы сами немного поторопились с публикацией.

Теперь по сути. После того как с результатами комиссии по фальсификации ознакомились отделения, они тем не менее рекомендовали к участию в выборах 14 человек из этого списка.

Но ведь у этих 14 нарушения наверняка были. Комиссия сделала свои выводы не на пустом месте, у нее нет желания исключить именно этого человека…

Александр Сергеев: Экспертные комиссии отделений это признали, но заключили, что заслуги такого-то конкретного человека, его результаты перевешивают данные нарушения. Согласитесь, что нарушения бывают разные. К примеру, двойная публикация в разных изданиях. Такое иногда бывает в нашей неразберихе. Может, даже не этот человек инициировал вторую публикацию, а какой-то не основной автор что-то переопубликовал и даже не сказал. Поэтому все это нужно внимательно анализировать, чем и занимаются профессионалы в отделениях. В итоге этой работы эксперты решили, что к ряду ученых претензии комиссии по противодействию фальсификации не являются решающими, поэтому их можно рекомендовать участвовать в выборах.

А какова ситуация с выводами Комиссии по борьбе с лженаукой? В СМИ просочилось сообщение о "наличии псевдонаучных публикаций у шести кандидатов в члены-корреспонденты и академиков. Речь идет прежде всего о публикациях кандидатов по так называемым релиз-активным препаратам, которые не содержат в себе действующего вещества". Это, по мнению комиссии, является ярким примером псевдомедицины. Причем среди этих шести человек есть очень известные ученые, руководители больших коллективов. Есть шанс у них остаться в списках кандидатов?

Александр Сергеев: Несколько лет назад Комиссия по борьбе с лженаукой опубликовала свой доклад, констатирующий, что на сегодняшний день научных доказательств по механизмам действия гомеопатических препаратов нет. А дальше, если вы считаете, что это вам помогает, то, пожалуйста, пользуйтесь.

Кандидаты будут голосоваться на выборах соответствующих отделений. Каков будет вердикт, трудно сказать. Совсем не исключено, что будет серьезная дискуссия уже на Общем собрании РАН. За ним последнее слово.

Вообще в академии наук много людей с разными взглядами. Это демократическая организация, что нам очень дорого. Хорошо, что на трибуну выйдут люди, выскажут свое мнение, им оппонируют другие. Надеюсь, что конечный результат голосования и будет ответом на ваш вопрос.

Почему с учеными не советуются

Не могу не спросить о недавнем массовом опросе ученых. Оказалось, что около 64 процента человек негативно оценивают нынешнее состояние науки, говорят, что она ухудшилась в итоге реформы. Какие-то выводы могут быть сделаны из этой информации?

Александр Сергеев: Какие выводы? Главный, что с учеными надо советоваться при принятии важных государственных решений в отношении науки. А если я вам скажу, что Академия наук узнала о Национальном проекте "Наука" из средств массовой информации, что его цели никто с Академией не обсуждал. Нонсенс? Но это реальность.

Когда мы говорим, что наша наука должна развиваться, то обязательно надо понимать, что успехи этого развития зависят от того, насколько сами ученые понимают, признают, поддерживают те или иные мероприятия. Так вот, что касается развития фундаментальных исследований, то зачастую к мнению Академии наук не прислушиваются, ее вообще не спрашивают. Мы считаем, что это неправильно. Это и отражено в ответах на анкету.

Надо объяснять коллегам и СМИ, почему люди с низкими наукометрическими показателями являются очень крупными учеными

Понимаете, у нас в стране есть разные сферы деятельности: промышленность, сельское хозяйство, строительство, наука. Но если в строительстве можно решить проблемы, привлекая турецких рабочих, а в сельском хозяйстве гастарбайтеров из Средней Азии, то научные задачи, которые стоят перед страной, никто, кроме наших ученых, не решит. Других ученых в нашей стране нет, и их никем не заменишь.

Чем же они отличаются от зарубежных коллег?

Александр Сергеев: Говоря простым экономическим языком, тем, что нет в мире таких ученых, которые могли бы сравниться с нашими в соотношении цена/качество. С такими зарплатами, с такой ресурсной обеспеченностью одного рабочего места - а здесь мы во многие разы отстаем от ведущих стран - нигде в мире не получают такое количество первоклассных результатов, как у нас. И с этими учеными порой не советуются при принятии важнейших для науки в стране решений. Такое отношение к отечественным ученым надо менять. Они должны чувствовать свою востребованность и активно работать по формированию и реализации научно-технической политики государства.

Справка "РГ"

В этом году должно быть выбрано 75 новых академиков и 171 членов-корреспондентов РАН. Больше всего вакансий в двух отделениях: медицинском - 15 академиков и 36 членов-корреспондентов, а также сельскохозяйственном - 12 академиков и 17 членов-корреспондентов. Новые члены академии определяются тайным голосованием. Выборы пройдут на Общем собрании РАН в один тур. Избранный академик должен получить не менее двух третей голосов только академиков, которые участвовали в голосовании, и не менее половины списочного состава. Членом-корреспондентом становится кандидат, получивший не менее двух третей участвовавших в голосовании и не менее половины списочного состава РАН.

Сейчас в РАН 828 академиков и 1059 членов-корреспондентов. Средний возраст академиков 73,7 года, членов-корреспондентов РАН - 66,7 года. Самому молодому академику, биологу Павлу Георгиеву, 54 года.

Источник: Российская газета - Федеральный выпуск № 249(8007)