http://93.174.130.82/news/shownews.aspx?id=7c802702-93cb-45dd-9576-9c0295e72185&print=1© 2024 Российская академия наук
Заседание Совета по науке и образованию при Президенте РФ, прошедшее в Эрмитаже, не принесло сенсаций: реформирование Российской академии наук продолжается, разделение полномочий между РАН и ФАНО остается, но зато мораторий на сделки с имуществом академических организаций продлен еще на год.
Но отсутствие новостей — не всегда хорошая новость. Как показывают данные недавнего опроса, значительная часть научного сообщества не понимает смысла реорганизации Академии и не видит положительных перспектив реформы. Так что сохранение неопределенности по ее ключевым вопросам только усиливает нервную обстановку в академической среде. А тут еще многочисленные заявления, которые можно понять двояко.
Скажем, утверждение, что «созданы условия для прихода на управленческие должности молодых перспективных профессионалов, при этом сохраняется преемственность: авторитетные, опытные учёные могут осуществлять научное руководство институтами» не позволяют понять, что будет происходить после принятия поправок в Трудовой кодекс — начнется ли волна увольнений этих самых «опытных ученых», вышедших из подходящего, по мнению федеральных властей, возраста?
Руководитель ФАНО М.М. Котюков говорит о необходимости распространения моратория и на «строчку неснижения финансирования» —значит, существует иной вариант, подразумевающий сокращение бюджета? И какие «более гибкие и удобные механизмы финансирования науки» имеются в виду, в контексте сокращения финансирования почти всего подряд?
Остроту подобных вопросов усиливает то, что выступления одних участников заседания указывали на умолчания других. Говоря об обеспечении жильем молодых ученых, помощник Президента РФ А.А. Фурсенко утверждал, что решение «квартирного вопроса» замедляется исключительно из-за сложных бюрократических процедур, ответственность за которые несет Росимущество. Но державший речь позднее М.М. Котюков заявил, что обязательства перед научной молодежью «в полном объёме, к сожалению, выполнены быть не могут», поскольку «часть средств, выделенных в предыдущие годы, не была в полном объёме использована» (см. данные по ФЦП «Жилище»).
Наиболее впечатлительных читателей стенограммы заседания могли насторожить изоляционистские нотки в выступлении участников. Мы узнали, например, что в условиях напряженной внешнеполитической обстановки, развитие отечественной науки должно «обеспечивать технологическую независимость и суверенитет страны». Для этого необходимо заботиться об импортозамещении, — «там, где это целесообразно и необходимо», — что, в свою очередь, позволит обеспечить опережающее развитие отечественной науки по приоритетным отраслям, среди которых неоднократно назывались и оборонные исследования. И там же, вроде бы комментируя объявление президента РАН В.Е. Фортова о создании в структуре Академии должности вице-президента «по оборонной тематике», Владимир Путин отметил, что научные учреждения не должны на 90% обслуживать нужды оборонно-промышленного комплекса, как это было в советское время. Несведущие читатели могут остаться в недоумении.
Самым же острым вопросом, как и предполагалось, стало разграничение сфер ответственности между Академией наук и Федеральным агентством научных организаций. Владимир Фортов, с самого начала своего выступления занявший жесткую позицию по отношению к коллегам-соперникам из ФАНО, требовал законодательно развести полномочия между двумя организациями. Более умеренную позицию занял заместитель председателя правительства А.В. Дворкович, считающий, что РАН и ФАНО во взаимоотношениях необходимо руководствоваться «принципом двух ключей». Если же достигнуть консенсуса не получится, вице-премьер пообещал лично снимать возможные разногласия. Наиболее серьезные противоречия между академией и агентством, по его словам, способны решать Председатель Правительства или Президент РФ.
О личной роли В.В. Путина в проведении реформы РАН много говорилось в течение всего заседания. Владимир Фортов искренне благодарил президента за спасение Академии от полной ликвидации и выражал сочувствие, что тому приходится «в ручном режиме разруливать возникающие проблемы». Евгений Примаков — в 1980-е годы руководивший академическим Институтом востоковедения — отметил, что стабилизировать обстановку внутри РАН удалось благодаря личному вмешательству В.В. Путина и «большой работе, которую проводит Администрация Президента».
И это не протокольный этикет. Первоначальный вариант реформы, действительно, был приостановлен мораторием, введенным лично Путиным. То, что многим казалось склонностью к драматическим эффектам, «глупостью или изменой», на самом деле больше похоже на хорошо продуманный шаг — свидетельствующим, правда, о специфическом стиле решения управленческих задач. Как отмечала Ирина Дежина, известный специалист по экономике и организации науки, доктор экономических наук и руководитель группы по научной и промышленной политике Сколковского института науки и технологий, цель разработанного — в условиях почти секретности — нарочито непроработанного варианта реформы состояла «в разрушении действующей структуры» РАН. Выглядело это как создание удобной «переговорной позиции» — требовать заведомо много, чтобы сойтись на желаемом.
После того как блицкриг удался — откорректированный вариант закона был принят — двоевластие РАН и ФАНО осуществляется под контролем администрации президента РФ и лично главы государства. Об этом свидетельствуют, например, документы, опубликованные газетой «Троицкий вариант». Такой расклад вынуждает обе организации принимать участие в доработке реформы по ходу ее реализации, а в случае принятия неудачного решения позволяет «отмотать его назад». Последнее заседание Совета по науке, инициировавшее продление моратория, продемонстрировало, что приверженность ручному управлению сохранится и дальше. Но все равно, продление моратория, на чем настаивали Академия и лично Владимир Фортов — уже победа и шанс.
Дмитрий Козлов, Научная Россия