Версия для печати

Со сбитым прицелом

Решать важные для научного сообщества вопросы в условиях отпускного затишья - привычная в последние годы практика чиновников. В такое время самые спорные документы проскальзывают легко, незаметно, без шума и лишних дискуссий. Однако опубликованный недавно на сайте regulation.gov.ru проект Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации на долгосрочный период, несмотря на летний штиль, привлек внимание многих активных представителей научной общественности. Некоторые ученые даже отложили срочные дела, чтобы успеть в отведенное время (до 20 июля) написать свои отзывы и отправить их в адрес авторов документа (в качестве разработчика проекта на сайте указано Минобрнауки России, но известно, что текст непосредственно готовил Фонд “Центр стратегических разработок”). Будут ли приняты предложения ученых, мы не знаем. Процедуру учета мнения общественности через федеральный портал проектов нормативных правовых актов прозрачной не назовешь. Чтобы вывести дискуссию в публичное пространство, “Поиск” предоставил ее участникам свои страницы.

В РАН подготовлен резко отрицательный отзыв на проект Стратегии научно-технологического развития. Чем Академию наук не устраивает этот документ? На вопросы “Поиска” отвечает заместитель президента РАН, начальник Информационно¬аналитического центра “Наука” Владимир Иванов.

- Как, на ваш взгляд, были организованы разработка проекта Стратегии НТР и обсуждение документа?

- С самого начала предполагалось, что Стратегии научно-технологического развития будет придан такой же высокий статус, как Стратегии национальной безопасности, и она станет ориентиром для Стратегии инновационного развития и Национальной технологической инициативы. (На мой взгляд, правильнее было бы все их объединить, но власти, наверное, виднее.) Вряд ли стоит поручать разработку столь важных документов организациям, выбранным на основе конкурсных процедур. Лучше было бы воспользоваться опытом Совета Безопасности России, материалы для которого готовят специалисты в конкретных областях.

Выбор исполнителей определил методику разработки и обсуждения документа. В отличие от концепции Стратегии НТР, предложенной РАН, концепция представленного проекта широко не обсуждалась. На суд общественности был вынесен уже готовый документ. Он вызывает множество нареканий именно потому, что многие концептуальные положения носят весьма неоднозначный, а порой и спорный характер.

- А можно ли вообще строить стратегические планы в нынешней экономической ситуации, когда трудно предсказать даже, что будет завтра?

- Задача в том и состоит, чтобы взять ситуацию под контроль и сделать ее более предсказуемой. Именно это и должно стать одним из результатов реализации Стратегии.

- Опубликованный для общественного обсуждения проект довольно сильно отличается от того, что был выставлен на специально созданном под Стратегию сайте. Текста стало заметно меньше, почти нет цифровой информации. Как вы оцениваете изменения? Стал ли документ проще, понятнее?

- То, что объем сократился более чем в три раза, - это хорошо. Но нельзя сказать, что стало больше ясности. Хуже того, текст потерял целостность. Видно, что над новым вариантом работала уже не одна, а несколько команд, не имеющих единого взгляда на проблемы и способы их решения.

- Правильно ли, по-вашему, в проекте отражена нынешняя ситуация в научно-технологической сфере?

- В Стратегии, увы, не содержится объективного анализа современной ситуации. Причины нынешнего тяжелого положения научно-технологического комплекса остались “за кадром”. Это странно: ведь подробные результаты исследований состояния научно-технологической сферы и имеющихся проблем приведены во многих материалах РАН. Самый последний - “Доклад о состоянии фундаментальных наук в Российской Федерации и важнейших достижениях российских ученых в 2016 году” - президент РАН Владимир Евгеньевич Фортов передал Президенту России во время их недавней встречи. Этот доклад был подготовлен с использованием материалов президентского Совета по науке и образованию, Минобрнауки, ФАНО, госкорпораций, ГНЦ, ведущих университетов, а также зарубежных источников.

Неудивительно, что на основе неверной оценки происходящего предложены неадекватные решения.

- Прокомментируйте, пожалуйста, несколько выдержек из проекта Стратегии. Вот такую, например: “Российский исследовательский потенциал является одним из самых значительных в мире как по объемам государственных инвестиций в исследования и разработки, так и по численности занятых”?

- Судите сами. До падения курса рубля доля России в мировом научном бюджете составляла примерно 2,5%, США - около 30%, ЕС - 23,1%, Китая - 13,5%. Значительным такой объем инвестиций и раньше трудно было назвать, а сегодня ситуация существенно ухудшилась. На недавнем заседании НКС при ФАНО было объявлено, что в перспективе науку, по крайней мере институты РАН - ФАНО, ожидает дальнейшее сокращение финансирования. Да и общая экономическая ситуация в стране не дает повода для оптимизма.

Что касается численности занятых в сфере исследований и разработок, то в 2014 году она составляла 732,3 тысячи человек: это на 17,5% меньше, чем в 2000 году. Сокращения продолжаются, и есть основания полагать, что не скоро закончатся.

Но вопрос не в том, как мы выглядим на фоне других стран, а в том, достаточно ли нам этих кадров (как по количеству, так и по качеству), чтобы решать задачи развития страны. Представляется, что имеющаяся тенденция не способствует переходу на инновационный путь.

- Еще одна цитата: “Качество жизни населения (России. - Ред.) по основным параметрам приблизилось к странам-лидерам”.

- Вновь обратимся к цифрам: в рейтинге качества жизни ООН за 2015 год Россия занимает 50-е место.

- А как вам такое замечание: “За период 2005-2016 годов созданы условия перехода к новому этапу развития научно-технологической системы, изменению ее роли и трансформации в источник получения общественных и экономических благ. Решены необходимые задачи по совершенствованию нормативной базы исследований и разработок, улучшению условий труда научных работников, созданы условия коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности”?

- На самом деле, картина прямо противоположная. Трудно, например, согласиться с тем, что трансформация Российской академии наук “привела к улучшению условий труда научных работников”. Факты говорят об обратном. Да и с научным законодательством все не лучшим образом.

- Авторы проекта Стратегии так формулируют ожидаемый итог реализации намеченных планов: “Результатом развития национальной научно-технологической системы должны стать обеспечение целостности и связности страны, высокая эффективность освоения территории и ресурсов, конкурентоспособное и привлекательное качество жизни, условия для наилучшей реализации талантов и творческого потенциала граждан”. Одобряете такую конечную цель?

- Тут сплошные загадки. Что такое “национальная научно-технологическая система”, чем она отличается от национальной инновационной системы? Что такое “связность страны” и как она зависит от научно-технологического развития? Что такое “конкурентоспособное и привлекательное качество жизни”? Каждое словосочетание туманно, требует обсуждения. И такими перлами усеяна вся Стратегия. Вот как ставится задача на перспективу перед высшей школой: “Доминирующей функцией университетов становится выпуск не отдельных специалистов, а междисциплинарных проектных команд единомышленников”.

- Каким авторы Стратегии видят механизм управления научно-технологической сферой? Согласны ли вы с их позицией?

- Предложенный механизм управления противоречив и до конца не понятен. Декларируется, что государство должно уйти из управления научными организациями и заняться регулированием. Но регулирование - это ведь тоже управление. И без него явно не обойтись. Вряд ли научные исследования в интересах обеспечения безопасности страны могут вестись без государственного участия.

Говорится в документе и о самоорганизации. Но что под этим подразумевают авторы, догадаться трудно. Система самоорганизации фундаментальной науки успешно работала в дореформенной РАН: ученые определяли, какие направления развивать, решали судьбу научных организаций. Во многом благодаря этому по эффективности организации исследований у РАН не было конкурентов. Но раз академию решили реформировать, такая самоорганизация чем-то не подошла. Будет предложена какая-то другая? В документе, по крайней мере, она не прорисована.

Что же касается прикладных исследований, то там ситуация иная: любая технология должна иметь конкретного заказчика или хотя бы потенциального потребителя. В противном случае работа просто бессмысленна. В предлагаемом проекте это не учитывается.

В общем, целостной и понятной системы управления не просматривается, а это указывает на то, что разработчики слабо представляют специфику объекта управления - его сложность, особенности функционирования.

- Мне показалось, что многие положения документа напоминают заклинания. А чем вообще должна отличаться Стратегия от долгосрочного прогноза и грез о будущем?

- Мечты о будущем - это хорошо, это двигатель прогресса. Но “чтоб сказку сделать былью”, надо затратить много усилий. Прежде всего, оценить с известной точностью, куда мы можем попасть через определенный промежуток времени при тех или иных условиях с учетом имеющихся возможностей. Это как раз долгосрочный прогноз, на основании которого разрабатываются стратегические документы и планы их реализации. А собственно Стратегия должна содержать точные формулировки конечных целей, тех задач, которые необходимо решить для их достижения, и предлагаемые механизмы решения.

- Удовлетворяет ли представленный проект перечисленным вами условиям?

- Главная проблема этого проекта заключается в том, что у авторов “сбит прицел”: не ясно, каким они видят развитие страны - как технологически независимой державы или как сателлита стран-лидеров. В тексте есть слова о вхождении в число технологически развитых стран, но эта декларация ничем не подкреплена. Главными факторами технологического развития являются спрос (который формулируется в виде цели), фундаментальная наука, прикладные исследования, производство. В проекте же фактически не раскрыта тема развития фундаментальной науки. Отсутствуют даже положения, направленные на восстановление целостной системы фундаментальных исследований под руководством РАН, которое предусмотрено Федеральным законом о реорганизации РАН (№253). Вопросы развития наукоемкой промышленности не рассматриваются вообще. Авторы, по-видимому, предполагают, что производство по российским технологиям будет налажено за рубежом. А как в этом случае быть с обеспечением национальной безопасности и повышением качества жизни?

Если согласиться с тем, что Россия не претендует на статус ведущей технологической державы, то этот проект можно утверждать и в таком виде. Если все же ставить целью технологический суверенитет и инновационное развитие, то не стоит торопиться: цена вопроса слишком высока.

- Какое место в системе управления наукой авторы проекта отводят РАН?

- Академию наук рассматривают как “свадебного генерала”. В проекте упомянуто, что она играет большую роль в развитии общества и участвует в формировании реестра экспертов. И больше ничего. Это еще раз указывает на то, что критический анализ ситуации в науке не проводился.

Поэтому Российская академия наук дала отрицательный отзыв на проект Стратегии НТР. Все, о чем мы говорили, - это только незначительная часть тех замечаний и предложений РАН, которые были официально переданы в президентский Совет по науке и образованию, а также непосредственным исполнителям.

- А готова ли РАН наряду с критикой выдать конструктивные предложения?

- Конечно. Подходы уже давно разработаны в Академии наук и корректируются исходя из ситуации. Цель определяется как обеспечение технологического суверенитета страны и паритета со странами - технологическими лидерами. Для этого необходимо создание национальной инновационной системы, обеспечивающей реализацию полного инновационного цикла - от фундаментальных исследований до производства и реализации продукции.

Институционально это выглядит так. Общую политику определяет Президент России, как записано в Конституции. Развитие фундаментальной науки, включая вопросы прогнозирования и экспертно-аналитического сопровождения, - прерогатива РАН, как следует из ФЗ №253. За прикладные исследования отвечают НИЦ, ГНЦ, госкорпорации, за выпуск продукции - госкорпорации и негосударственные структуры. Вузы обеспечивают подготовку кадров, а также участвуют во всех направлениях деятельности в соответствии со своей специализацией. Для координации процесса в Правительстве РФ создается Комиссия по научно-технологическому развитию по образцу уже существующей Военно-промышленной комиссии РФ.

Основные принципы: четкие цели, обеспеченность ресурсами, контроль за результатами, персональная ответственность.

Вот в общем-то и вся идеология. Остальное - дело техники. Но, кроме всего прочего, необходимо исходить из здравого смысла, подкрепленного политической волей.

Беседовала Надежда ВОЛЧКОВА, Поиск