http://93.174.130.82/news/shownews.aspx?id=625cbc9c-a183-41bf-9df4-d59c6b8d580e&print=1© 2024 Российская академия наук
Глубокоуважаемый Вячеслав Федорович!
С пониманием отношусь к стремлению профсоюзов лучше представлять себе позицию кандидатов на пост президента РАН. Но не могу не отметить, что Ваши вопросы обнародованы недопустимо поздно (23 мая 2008 г.), и это, для меня лично, создает огромные проблемы при подготовке к Общему собранию. Дам поэтому короткие ответы, позволяющие понять мою позицию, но не претендующие на ее исчерпывающее обоснование. В развернутом виде моя точка зрения в отношении положения дел и перспектив развития Академии будет представлена на Общем собрании.
1. Недостаточный объем финансирования гражданской науки и в том числе академической (порядка 1% ВВП вместо принятых в мире 3-4%, о стремлении к которым говорил на недавнем Госсовете РФ в г.Дубне вновь избранный Президент РФ Д.Медведев).
Да, сегодня объем финансирования еще недостаточен. Но он быстро увеличивается. Финансирование РАН за 2004-2007 гг. выросло более, чем в 2,5 раза (с 15,6 млрд. руб. до 39,6 млрд. руб.), наши внебюджетные доходы – в 1,8 раза (с 12,7 млрд. руб. до 22,9 млрд. руб.). Сегодня государственные органы с участием представителей РАН ведут проработку объемов финансирования науки до 2020 г. Ход этой работы, а также принятая в стране установка на формирование мощной инновационной системы дают основание российской науке с оптимизмом смотреть в будущее. Разумеется, активную позицию в выработке государственных решений в этой области должна и будет занимать Российская академия наук.
2. Оплата труда научных работников, даже в размере намеченных (пока не полученных) 30 т.р., недостаточна для реального возрождения науки и привлечения в неё талантливой молодежи. Только мировой уровень оплаты труда ученых вернет в науку и молодежь, и уехавших за рубеж.
Мне кажется, следует занимать взвешенную, разумную позицию по данному вопросу. Нужно исходить из того, что единого мирового уровня оплаты труда ученых просто не существует: в Европе он один (более низкий) в Соединенных Штатах – другой (существенно более высокий). Важно, чтобы уровень оплаты обеспечивал нормальное воспроизводство кадрового потенциала академической науки. Решает ли эту задачу бюджетная заработная плата в 30 тыс. руб.? Дойдем до этого уровня – увидим. Пока же налицо признаки, свидетельствующие о том, что мы на правильном пути. Среднемесячная заработная плата по Академии из всех источников составила в 2007 г. 21,1 тыс. руб., что в 1,56 раза выше, чем соответствующий показатель в российской экономике в целом (в 2005 г., т.е. в год, предшествовавший началу пилотного проекта, эти уровни практически совпадали). Сегодня мы все чаще слышим жалобы на то, что нет ставок для привлечения молодежи. А ведь еще два года назад ставок было пруд-пруди, но молодежь никакими силами заманить в академические институты было невозможно. И наконец, по поводу возвращения уехавших за рубеж российских ученых. Здесь опять-таки ситуация начинает меняться: некоторые (пока очень немногие) ученые уже вернулись, значительно больше тех, кто начал «прощупывать» возможности возврата. Я это приветствую. Но убежден, что создавать какие-то особые финансовые и жилищные условия для возвращающихся и не нужно по сути, и не справедливо по отношению к тем, кто все эти непростые годы держал на своих плечах российскую науку.
3. Полностью противоречит инновационной стратегии государства и задаче востребованности результатов фундаментальной науки исключение ИТР и специалистов РАН из проекта повышения оплаты труда. РАН нужны инженеры и программисты, которые «стоят» >50 т.руб.!
Проблема, действительно, существует, но это, как хорошо известно профсоюзам, не результат ее игнорирования руководством Академии. Мы не могли пойти на срыв пилотного проекта из-за разногласий с правительством по этому вопросу. Кстати, правительство тоже можно понять: ускоренный рост оплаты труда ИТР в академической науке создавал бы для него серьезные проблемы во взаимоотношениях с другими бюджетными секторами, где работают такие же специалисты. Президиум РАН, понимая важность этого вопроса, призвал институты активнее использовать внебюджетные средства для смягчения наметившихся перекосов в оплате научных работников, с одной стороны, и специалистов, с другой. И, по нашей информации, большинство институтов так и поступало. Сегодня перед нами открываются новые возможности как в связи с увеличивающимся объемом финансирования, так и в связи необходимостью введения отраслевой системы оплаты труда для этой категории работников. Финансово-экономическое управление РАН уже работает над соответствующим документом, и мы убеждены, что в течение 1-2 года нам удастся устранить возникшие диспропорции.
4. Недопустимо резко нарастает расслоение по доходам среди сотрудников РАН.
И это правда. Главная причина ясна: различный потенциал получения коммерческих заказов в различных сферах академической науки. Сказываются, конечно, и различия в коммерческих способностях руководителей различных институтов и отдельных научных подразделений. Дискуссия по этому вопросу в Президиуме РАН начиналась, однако пока к единому выводу в отношении целесообразности жесткой увязки источников оплаты с характером деятельности (основной и коммерческой) в соответствующий период как отдельных научных сотрудников, так и целых научных подразделений прийти не удалось. Это – задача на будущее, и здесь для Президиума РАН будет важна позиция профсоюзов.
5. Сокращение штатной численности Академии и подведомственных ей учреждений противоречит потребностям развития российской науки и экономики, а также мировой практике относительно доли населения, занятого исследованиями (в РФ сейчас дефицит исследователей ~175 тыс. чел.).
Не согласен. Основная задача для нас на обозримый период – восстановить нормальное воспроизводство кадрового потенциала, создать мощные материальные и моральные стимулы для эффективного труда сотрудников РАН. Увы, это связано и с избавлением от накопившегося в тяжелые годы балласта. Профсоюзу эта позиция руководства Академии хорошо известна; более того, мы ее считаем совместной.
6. Состояние оборудования, научно-производственной инфраструктуры и масштабы их обновления не отвечают потребностям ведения исследований на мировом уровне.
Конечно, это правильная постановка вопроса. Но мы действуем в условиях жестких ресурсных ограничений и должны ответственно принимать решения об их использовании. Перед выдвижением идеи пилотного проекта по этому вопросу шла очень острая дискуссия. В конечном счете, пришли к выводу, что главную опасность для судеб академической науки в России представляет катастрофическое положение дел с научной молодежью. Согласились, что без научных кадров самое лучшее приборное оборудование не спасет науку. Ради решения этой важнейшей задачи допускали даже возможность замораживания на три года на уровне 2005 г. затрат на обновление приборной базы. К счастью, на деле ситуация оказалась более благоприятной для РАН, так как государство нам выделило дополнительные ресурсы на импорт оборудования. В результате если в 2005 г. Академия (с региональными отделениями) ввезла приборов из-за рубежа на 1,096 млрд. руб., то в 2006 – на 1,850 млрд. руб. и в 2007 – на 2,603 млрд. руб. Это, конечно, не могло не облегчить существенно наше положение. С завершением же пилотного проекта в этом году у нас появляется возможность перенести центр тяжести на решение вопросов оплаты труда ИТР и специалистов (об этом говорилось выше) и на кардинальное обновление приборной базы. Именно на эти цели и должна идти основная часть прироста финансирования РАН в ближайшие годы.
7. Права членов РАН отражены в документах Академии, и, в частности, в ее Уставе, права основной действующей единицы в Академии, ее научного сотрудника -нет.
Думаю, что это не совсем так. В положениях о конкурсе на замещение должностей и об аттестации прописаны и обязанности, и права наших работников. Распространяется на них и трудовое законодательство Российской Федерации. Наконец, никто не отменял коллективных договоров как на уровне РАН, так и ее организаций. Но если у профсоюзов есть малейшие опасения о недостаточной защищенности сотрудников Академии, Президиум должен быть открыт для рассмотрения любых разумных предложений.
8. Поддержка научной молодежи в РАН имеет недопустимо низкий уровень: стипендия аспирантам = 1500 р., на всю РАН выделяется чуть более 100 млн. руб. на всю молодежь в программе Президиума РАН, чуть более 100 молодых ученых в год получают жилищные сертификаты; в объявленной Правительством 7.04.08 концепции ФЦП «Научные и научно-образовательные кадры инновационной России» РАН исчезла вообще.
Хотел бы повторить: пилотный проект был инициирован прежде всего ради привлечения молодежи в науку, и он эту свою функцию, я уверен, выполнит. Поэтому вывод о недопустимо низком уровне поддержки молодежи разделить не могу. Конечно, стипендия в 1500 рублей абсолютно недостаточна. Но не мы определяем ее величину. Кроме того, в большинстве институтов перспективным аспирантам, ориентированным на работу в Академии, в разных формах оказывается дополнительная помощь. С жильем проблема самая острая. Но вы знаете, что 22 мая с.г. я обратился к В.В.Путину с предложением об использовании имеющихся у РАН территорий для строительства жилья, которое на льготных условиях передавалось бы вначале в аренду молодым ученым, а по истечении определенного срока в льготном же режиме ими приватизировалось. Премьер-министр положительно реагировал на это предложение и дал поручение органам исполнительной власти проработать его детали совместно с РАН.
9. Не решается проблема достойного выхода на пенсию работников науки.
Еще одна острая и социально чувствительная проблема. Профсоюзам известно, что руководство Академии неоднократно ставило ее перед руководством страны, но пока решить ее не удается. Мы, кстати говоря, понимая сложности правительства, связанные с наличием многочисленных и оправданных просьб о повышении пенсии со стороны разных категорий работников, ставили вопрос о формировании за счет внебюджетных источников в рамках РАН своего пенсионного фонда, из которого оказывалась бы поддержка нашим пенсионерам. В результате добились, что в новом Уставе РАН, как известно утвержденном правительством, такая возможность в принципе предусмотрена. Но пока сохраняется ряд правовых ограничений, которые не позволяют нам приступить к реализации этого проекта. Так что на этом направлении предстоит еще работать. И здесь участие профсоюзов совершенно необходимо.
10. Бюрократические проблемы грозят парализовать всю финансово-хозяйственную, а в конечном итоге и научную деятельность учреждений РАН: конкурсы на закупки по нормам ФЗ-94; недопустимые проволочки с получением финансирования как по программам РАН, так и по иным источникам; введение чисто счетно-формальных подходов к оценке результативности научной деятельности (ПРНД) и аттестации научных сотрудников.
Вопросы, связанные с неэффективностью установленных конкурсных процедур Академия, как, впрочем, и другие организации, может только ставить перед органами исполнительной власти, что мы в меру сил и делаем. Задержки в первые месяцы года с финансированием по программам РАН, к сожалению, повторяются из года в год и связаны с действующей технологией бюджетного процесса. С учетом того, что со следующего года мы должны перейти на новую систему финансирования, нужно сделать все, чтобы такое положение дел поправить. Мы против – и это наша неизменная позиция – «счетно-формальных подходов к оценке результативности научной деятельности». Конечно, вести учет различных сторон деятельности как отдельных работников, так и подразделений и организаций абсолютно необходимо. Только использовать эти результаты нужно не бездумно-автоматически, а как «ценное сырье» для получения содержательных оценок, которые должны делать ученые советы институтов. С учетом этого сейчас Совет директоров РАН ведет подготовку новой редакции положения о стимулирующих надбавках, которое Президиум РАН сможет самостоятельно принять, опираясь на права, предоставленные Академии Законом о науке и Уставом.
11. Уже пять лет не пересматриваются нормативы размеров расходов, связанных с командировками за счёт средств Федерального бюджета: 550 руб. в сутки за гостиницу, 12 руб.- за ночёвку без гостиницы и 100 руб. суточные.
Конечно, это создает проблемы. Но решить этот вопрос самостоятельно Академия не может.
12. Все госструктуры (госслужащие, армия, МЧС и т.д.), рыночные субъекты (Газпром, РЖД и т.д. вплоть до мелких компаний), и даже бюджетники (учителя, врачи и т.д.) успешно реализуют социальные программы (в нынешних терминах - корпоративная социально-кадровая политика, соцпакет и т.п. – даже учителям оплачиваются из бюджета оздоровительные путевки). В РАН, кроме ведомственной медицины, практически ничего не осталось. Не прекращаются нападки на остатки социальной сферы РАН – ведомственную медицину, детские сады, Дома ученых, образовательно –оздоровительные детские лагеря и базы отдыха. Не решены вопросы полномасштабного обеспечения прав на льготы и компенсации сотрудникам РАН, проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных местностях. Академия последовательно отстаивает право на сохранение в ее рамках организаций социальной сферы. Конечно, это крайне важно для наших сотрудников. Но мы также исходим из того, что такое решение не только не снижает, но во многих случаях повышает эффективность функционирования соответствующих структур. Наиболее яркий пример здесь - наша медицина. Кстати говоря, мы никогда не отказываем органам власти в обслуживании находящегося на их попечении контингента российских граждан, если наши организации физически обладают такими возможностями. Очень важно, что в новом Уставе РАН удалось закрепить право Академии иметь в своем составе организации социальной сферы. Опираясь на эти прочные правовые основы, Академия и должна строить свою социальную политику в будущем.
В заключение еще раз подчеркну, что академический профсоюз может оказать действенную помощь в решении всех поставленных вопросов. И наше конструктивное и взаимоуважительное сотрудничество совершенно необходимо.
Ю.С.Осипов
Источник: ПР РАН