Версия для печати

Летний день науку кормит

Наш разговор с президентом Российской академии наук Александром Сергеевым пришелся, казалось бы, на период летнего затишья, когда не только академическая наука переезжает из больших городов на дачный плэнер, но и в чиновных кабинетах спадает накал, а законодатели официально уходят на каникулы.

Однако и в этот отпускной сезон рабочий день академика Сергеева был расписан по минутам.

Раньше в эту пору у руководства РАН была одна головная боль - Комиссия по оптимизации бюджетных расходов, сокращенно - КОБРА. А сейчас?

Александр Сергеев: И сейчас важна активность, связанная с обеспечением финансирования. Это время, когда заканчивают верстать бюджет следующего года и вносятся поправки в бюджет нынешнего. Поэтому расслабляться некогда. Мы должны сформулировать свои предложения и обосновать в правительстве необходимость их поддержки, включая новые стратегические инициативы Российской академии наук.

На что они направлены?

Александр Сергеев: Я напомню, что в соответствии с указом президента России и последующими решениями правительства академия наделена новыми полномочиями. В обновленный закон о РАН вошло то, что мы занимаемся прогнозированием не только научно-технологического, но и социально-экономического развития страны. Это значит, что Российская академия наук не должна замыкаться только на сугубо научных задачах развития технологий, а думать о том, как развитие науки и технологий сказывается на жизни страны в целом. Это появилось впервые.

Прогнозированием в разных формах занимаются и профильные НИИ еще с советским опытом, и недавно созданные структуры - например, Центр стратегических разработок. А где место и в чем особая роль Российской академии наук?

Александр Сергеев: Мы считаем, что академия может и должна заниматься прогнозированием на больших трассах развития страны. То есть не на следующий год, не на три года (что мы по бюджету вносим), а дальше - на перспективу. Однако планирование на больших временных трассах - очень сложная научная задача. Существует огромное количество факторов, которые влияют и на траекторию, и на конечный результат. Для того чтобы это все правильно учесть, в сопряжении с другими факторами, нужны глубокие исследования и мощный анализ.

Приведу пример. По одному из нацпроектов мы должны войти в пятерку экономических лидеров. А с другой стороны, и тоже в нацпроекте, ставим задачу обеспечить продолжительность жизни "78 плюс". Вот эти цели, которые ставятся, они научно сопряжены друг с другом? Ведь чтобы войти в пятерку экономических лидеров, мы должны резко повысить производительность труда, попросту говоря, должны вкалывать. Мы даже пенсионный возраст сдвинули вправо, чтобы обеспечить такое развитие своей экономики. А теперь спросим себя: сможем ли в условиях такой серьезной гонки и таких человеческих затрат обеспечить большую продолжительность жизни?

"78 плюс" - это очень амбициозная задача. По всем оценкам, которые полтора-два года назад обсуждались с разными министерствами, экспертами, выходило, в лучшем случае, 75-76 лет…

На больших трассах не должны расходиться две ключевые траектории - экономическая и социальная. Здесь приходит образ двойной спирали ДНК. Она словно указывает нам, как должно быть и в наших планах - идти рядом, поддерживая и стимулируя друг друга.

Стратегическое прогнозирование в рамках Академии наук - как вы это видите?

Александр Сергеев: Пока что у РАН не было этого ни в Уставе, ни в госзадании. Но вот как раз этим заняты сейчас и моя голова, и многих коллег в руководстве академии. Убеждены, что это важнейший для нас участок деятельности, и приходится в буквальном смысле сражаться, чтобы такой вид деятельности появился в Уставе РАН и в нашем госзадании. Чтобы не через институты академические или университеты, где тоже есть наши представители, а внутри Академии наук мы создали центр научного обеспечения стратегического планирования в разных направлениях. На этот момент наша инициатива получила серьезную поддержку Совета безопасности и Совета Федерации. Это новая деятельность, которую нужно ставить внутри Академии наук.

Будет создано новое юрлицо или это распределенная сеть?

Александр Сергеев: Должна появиться отдельная структура - Центр научного прогнозирования. Юридическим лицом остается Академия наук, а внутри нее - структура с новым функционалом. Планируем, что через небольшое время тут могли бы работать до тридцати профессионалов высокого уровня. И сейчас обосновываем это в различных инстанциях, потому что планированием в масштабах страны занимаются минэкономразвития, минфин, минобрнауки… Есть уверенность, что мы на правильном пути и такая деятельность у нас появится.

Эти тридцать профессионалов, которые войдут в новую структуру РАН, будут сами заниматься прогнозированием? Или станут организовывать процесс?

Александр Сергеев: Это будут ставки научных сотрудников. Они сами будут заниматься прогнозированием. И, конечно, будут привлекать существующие организации по тому или иному профилю. Считаем, что для Академии наук это сейчас, может быть, одна из самых важных функций. Мы не собираемся подменять минэкономразвития или кого-то другого. Мы говорим: Академия наук занимается прогнозированием на более длинных трассах, объединяя специалистов различных профессий. Здесь должны быть и экономисты, и социологи, и айтишники, и математики... Фактически мы уже организовали такую структуру и сейчас бьемся за то, чтобы обеспечить ее необходимым ресурсом.

С прогнозированием замах понятен. А на поле экспертной деятельности РАН что сейчас происходит?

Александр Сергеев: В соответствии с новыми полномочиями академия призвана осуществлять научно-методическое руководство всеми научными учреждениями в стране, включая университеты. Это резко прибавило нам работы, ведь в России четыре тысячи научных учреждений. И там, где тратятся бюджетные деньги, там предмет нашей экспертизы.

Предмет постэкспертизы? Уже по результатам того, как сработали?

Александр Сергеев: Не только. Планы, темы, программы развития мы тоже подвергаем экспертизе. Если не утверждаем план работ, под них нельзя получить ассигнования из бюджета. Понятно, что для академии это очень трудозатратная деятельность - до 30 тысяч экспертиз в год.

За эти экспертизы вы беретесь в инициативном порядке? Или они приходят в рамках обязательной процедуры?

Александр Сергеев: Есть постановление правительства о научно-методическом руководстве Академии наук, где прописано, каким образом к нам поступают в обязательном порядке материалы из научных учреждений страны, которые тратят бюджетные деньги на науку.

И вы должны их все рассмотреть?

Александр Сергеев: Да. Это огромная работа. Чтобы она была правильно организована в техническом отношении, решено создать государственную информационную систему. Невозможно на флешке возить по Москве все это хозяйство - распределять, сверять экспертизы… Сейчас выходим на постановление правительства о создании ГИС под экспертную работу Российской академии наук.

В наших планах и стратегиях не должны расходиться ключевые траектории развития - экономическая и социальная. Как не расходится двойная спираль ДНК, сохраняя генетичекий код

Она должна отвечать всем требованиям цифровой экономики и без проблем коммуницировать с другими ГИС, которые уже существуют и будут создаваться. Ее форма должна быть максимально удобна для экспертов и для тех, кого подвергаем экспертизе. У нас в Академии наук нет средств для создания такой системы. Это уровень сотен миллионов рублей, чтобы эту систему только разработать.

Купить нельзя, поэтому разрабатываете сами?

Александр Сергеев: Конечно. Академия наук частично разрабатывает, частично дает на аутсорсинг какие-то понятные вещи. Потом нужна соответствующая инфраструктура, чтобы это работало. Это же подключенные компьютерные сети, сервера.

К осеннему Общему собранию РАН она заработает?

Александр Сергеев: Мы хотели бы первый этап создания ГИС завершить в этом году. И тем самым существенно упростить коммуникации в экспертной среде.

Еще одно важное поле деятельности, закрепленное за академией указом президента России, - международные научные связи…

Александр Сергеев: Вы правы, сейчас это действительно очень важно. И не только в плане научной дипломатии, но и в том, что касается научных обменов, поиска новых тем, проведения совместных исследований. Академия наук всегда этим занималась. Но в 2013 году ее лишили этих полномочий. А к ФАНО они не перешли, потому что в положении о Федеральном агентстве научных организаций их не прописали. Эта деятельность оказалась, мягко говоря, "бесхозной" и совершенно лишилась ресурсов. Сейчас ситуация изменилась. И в положении об Академии наук эта статья появилась.

Дальше встает вопрос - ее надо наполнять ресурсом под конкретные проекты. Как раз над этим мы сейчас активно начали работать - у себя в академии и с учеными из других стран. Только в последнее время подписаны соглашения с Академией наук Франции, с национальными академиями наук США, Китая, Белоруссии, с рядом других академий.

Насколько я знаю, соглашение с китайской Академией наук было подписано в прошлом году в Пекине, в присутствии первых лиц России и Китая…

Александр Сергеев: Да, тогда сформулировали основные направления, по которым решили сотрудничать. А в этом году, уже в Москве, подписали "дорожную" карту со всей конкретикой. В ней совместное изучение Мирового океана, природных катастроф, лазерные технологии, исследования мозга, наблюдения в Тибете, а также оптика для космических аппаратов.

Была очень серьезная встреча у вице-премьера Татьяны Алексеевны Голиковой. Она приняла президента Китайской академии наук Бай Чуньли и от имени правительства России подтвердила заинтересованность в научных контактах между учеными наших стран. Нам поручено дать предложения по содержательному наполнению такого сотрудничества, чтобы правительства России и КНР выделили необходимое финансирование.

В "дорожной карте" на китайском направлении есть, например, такая тема - "Глубоководные исследования". Речь о совместном изучении минеральных и биологических ресурсов глубоководных морей. Интереснейшая тема! Ведь глубоководье практически не исследовано. Вы только задумайтесь: в космос летало больше 550 космонавтов и астронавтов. А на глубину больше 7-8 километров погружалось всего несколько человек…

Меньше, чем побывало на Луне…

Александр Сергеев: В океане есть области, не изведанные совсем. Между тем сейчас появились роботы, которые могут спускаться глубоко и без риска для жизни гидронавтов проводить исследования, передавать информацию, открывать новое.

На испытание глубоководного аппарата "Витязь-Д", который создали в питерском "Рубине" и уже этой осенью собираются погрузить в Марианскую впадину, вы коллег из Китая не приглашаете?

Александр Сергеев: Думаю, там есть ограничения по линии минобороны, поэтому мы приглашать не можем. А вот китайцы пригласили нас на испытание своего глубоководного аппарата. В марте, когда было совещание по глубоководью, мы такое приглашение получили.

Тут надо понимать, что Китайская академия наук в нынешнем виде - это организация, у которой сто пять научных институтов. Она запускает на орбиту космические корабли, проектирует и заказывает суда, делает подводные спускаемые аппараты. Поэтому они могут нас пригласить на те испытания, которые сами проводят. А Российская академия наук, начиная с 2013 года, этого лишена.

Хотя академики и члены-корреспонденты РАН участвуют практически во всех экспериментальных разработках, сами готовят и проводят испытания…

Александр Сергеев: Разумеется. Важное направление взаимодействия с Китаем - создание сверхмощных лазеров. Наши восточные соседи выходят тут в мировые лидеры. Этой осенью, предположительно в ноябре, проводим в Шанхае первую двухстороннюю встречу, где будем обсуждать создание сверхмощных лазеров на петаваттном и эксаваттном уровнях: как и откуда привлекаем средства, кто и чем занимается. И китайцы, и мы - каждая сторона на своей территории - будем строить две самых мощных установки в мире. Они на разных принципах будут создаваться. Но мы хотим образовать коллаборацию, чтобы помогать друг другу в технологиях и в последующей эксплуатации этих установок.

Третье направление - вопросы, связанные с исследованием мозга. Будет проведено совещание в России по этой тематике. Китай, как я уже сказал, по многим направлениям занимает лидирующие позиции, в том числе в нейронауках, в изучении физико-химических и биологических процессов мозга. Там добились серьезного прорыва в изучении механизмов высшей нервной деятельности приматов, без чего невозможно исследовать мозг человека.

Для того чтобы эффективно заниматься человеческим мозгом, необходимо изучать мозг приматов, в том числе создавать модели нейродегенеративных заболеваний. В Шанхае есть очень мощный институт нейронаук. Мы там были недавно, смотрели. И теперь уже со своей стороны пытаемся инициировать программу по исследованию мозга.

В российском НИИ медицинской приматологии, который находится в Сочи, вы с этой целью недавно побывали?

Александр Сергеев: Да. Вместе с вице-президентом РАН Владимиром Чехониным и академиком Борисом Лапиным, известным отечественным приматологом, мы обсудили, как можно включить сочинский институт в программу по нейронаукам и искусственному интеллекту, которую сейчас разрабатываем. НИИ медицинской приматологии мог бы стать базовым учреждением. Но чтобы он стал такой базой для исследований мозга человека с помощью приматов, нужно решить несколько, в том числе неотложных, вопросов. Пример китайских коллег в этом смысле хороший ориентир.

Неожиданно

Третий полюс Земли отыскали на Тибете

Сергеев: Очень интересным направлением совместной деятельности является изучение и предсказание природных катастроф. Там сейчас много новой науки. Например, установлено, что до 15 процентов разрушительных цунами инициируются не землетрясениями, а подводными оползнями. В таких случаях почти не остается времени на оповещение людей об опасности. Поэтому нужен совсем другой подход в прогнозировании.

Еще одно направление исследований, где мы решительно поддержали наших китайских коллег, - совместное исследование третьего полюса. Третий полюс - это Тибет. Если внимательно посмотреть на топографическую карту, видно, что Тибетское плато возвышается совершенно особым образом. Эту область сейчас называют третьим полюсом, и Китай очень активно ее исследует.

Оказывается, что Тибетское плато играет огромную роль в формировании погоды и климата на Земле. Из его ледников берут начало реки, которые снабжают водой большую часть населения планеты. Мы в России избалованы тем, что воды у нас сколько хочешь. Не везде, но в большинстве районов. А в Китае к этому совсем другое отношение. Поэтому они с готовностью идут на сотрудничество. Совместное изучение Тибетского плато может дать понимание, как будут меняться экология и климат Земли в будущем. И мы, конечно, заинтересованы в том, чтобы разместить в Тибете свои и совместные астрофизические станции.

А средства для этого есть? Или мы вкладываемся только интеллектом?

Сергеев: Нет, этого в мире уже давно нет. Если хочешь сотрудничать, ищи ресурсы. Да, мы обмениваемся идеями, концептами, осуществляем международный обмен. К нам приезжают, мы командируем своих ученых. Но денежки врозь. Ты можешь стать партнером, когда имеешь для этого ресурс.

И есть шанс, что в правительстве вас поддержат?

Сергеев: Такая надежда есть.

Александр Емельяненков

Источник: Российская газета