http://93.174.130.82/news/shownews.aspx?id=0fe1c91a-9124-4129-99ba-066d56710696&print=1
© 2024 Российская академия наук

Большие поселения, охота, рыболовство и ездовые собаки: как жили камчатские аборигены 1000 лет назад

Пресс-релиз Института археологии РАН

Сотрудники Камчатского археологического отряда Института археологии РАН изучили следы укрепленных поселений в долине реки Камчатки и озера Ажабачье, возникших в V — VII веках и покинутых в XVIII веке. Сложная структура сотен укрепленных усадеб и высокая плотность застройки свидетельствуют, что до начала русской колонизации на полуострове существовала развитая аборигенная культура, важную роль в экономике которой, помимо рыболовства и охоты, играло ездовое собаководство.

«Мы впервые увидели масштабы заселения Камчатки от середины первого тысячелетия до периода освоения этого региона русскими первопроходцами. Нигде больше на Камчатке нет такого скопления укрепленных усадеб. Возможно, это указывает на особое, центральное значение этого микрорегиона в поселенческой структуре полуострова накануне его колонизации русскими и высокий уровень развития социальной структуры общества коренных жителей полуострова», — сказал руководитель Камчатского археологического отряда ИА РАН, доктор исторических наук Николай Кренке.

Слева: карта маршрутов С.П Крашенниникова (С. П. Крашенинников. Описание земли Камчатки. С приложением рапортов, донесений и других неопубликованных материалов. Издательство Главсевморпути, М.,-Л. 1949).

Справа: Карта района работ Камчатского археологического отряда ИА РАН в 2018-2019 годах.

Первые данные о жизни аборигенов Камчатки встречаются в «скасках» первопроходца Владимира Атласова — приказчика Анадырского острога, который в 1697 году отправился за ясаком в неизведанные тогда места к востоку от Сибири и присоединил Камчатку к Российскому государству. Атласов описывал жилища аборигенов как «остроги» — укрепленные земляные жилища, предназначенные для защиты во время войн, как между собой, так и с казаками. «А как плыли по Камчатке — по обе стороны реки иноземцов гораздо много — посады великие, юрт ста по 3 и по 4 и по 5 сот и больши есть. <...> ... по Камчатке реке к морю посылал Володимер казака для проведыванья иноземцов, и тот казак по Камчатке до моря ходил и сказывал, что он видел по Камчатке камчадальских иноземцев от Еловки речки до моря 160 острогов. А в остроге в одной зимной юрте, а в иных острогах в 2 юртах живет людей человек по 200 и по 150». (Н.Н Оглоблин, Две "скаски" Вл. Атласова об открытии Камчатки).

Вероятно, система расселения сильно изменилась после покорения Камчатки: в описаниях долины реки Камчатки, сделанных 40 лет спустя первыми исследователями полуострова Г.В Штеллером и С.П. Крашенниковым, нет больших «посадов» — ученые фиксируют «острожки», или «юрты» на одну-две семьи: «По камчатски такие жилища называются атынум, а казаки прозвали их острожками без сумнения от того, что по приходе их на Камчатку укреплены были оные земляным валом или палисадником, как у сидячих коряк в севере и поныне укрепляются». (С. П. Крашенинников. Описание земли Камчатки). Уже к моменту составления Крашенинниковым «Описания…» плотность населения в районе нижнего течения реки Камчатки сильно снизилась. Крашенинников упоминает рассказы, что «шантальцы были прежде сего и славны и многолюдны, так что один острог их более двух верст в длину простирался», но, судя по его же описям, в Шантальском остроге (точное местоположение не известно, но казаки озеро Ажабачье называли Шантальским) здесь проживало примерно 120 человек.

В конце XVIII века этот тип жилищ окончательно был вытеснен избой русского типа. В ХХ веке, когда начинаются первые археологические исследования Камчатки, никаких конструкций, указывающих на существование больших укрепленных поселений, не осталось.

Первым ученым, осознавшим научную значимость для археологии долины реки Камчатка, был японский исследователь Эйдзи Накаяма. В 1932 году он провел небольшие раскопки возле Усть-Камчатска. Позже эти места изучали экспедиции магаданских ученых: в 1960-х годах провел археологическую разведку Н.Н. Диков, а в 1996 году А.К. Пономаренко составил первые глазомерные планы поселений. В начале 2000-х годов в районе озера Нерпичье работали американские исследователи из университета Буффало (Hulse, Keeler, Zubrow, Korosec) совместно с И.Ю. Понкратовой (СВГУ, Магадан).

Следы укрепленных поселений и поля ям. Долина реки Ажабачья, Усть-Камчатск.

Еще в 60-х годах прошлого столетия на берегах реки Камчатка были найдены следы прямоугольных строений. Но впервые исследовать эти сооружения с помощью точных современных инструментальных методов и интерпретировать находки археологи смогли лишь начиная с 2013 года, когда Камчатку стала изучать комплексная экспедиция ИА РАН.

В 2018-2019 году комплексная экспедиция, в состав которой вошли специалисты Института археологии РАН, Геологического Института РАН, Института Проблем Экологии и Эволюции им. А.Н. Северцова Ран, Государственного Эрмитажа и Камчатского Университета, исследовала территорию возле поселка Ключи на реке Камчатка и окрестности озера Ажабачье. Работы выполнялись согласно плану научных работ ИА РАН, а также по заказу Камчатской службы охраны объектов культурного наследия.

Выяснилось, что по берегам реки Ажабачьей, вытекающей из озера и впадающей в Камчатку, на протяжении около 10 км были расположены поселения на расстоянии всего нескольких сотен метров друг от друга. Поселения правильной геометрической формы, в основном квадратные или прямоугольные, размером примерно 40 х 40 метров, были окружены рвами и валами по периметру и располагались в пойме и на мысах высокого берега. Следы таких же конструкций были обнаружены и в районе поселка Ключи.

Сооружения хорошо видны только весной, когда начинает сходить снег и долина еще не покрыта травой. Съемка с помощью квадрокоптера позволила обнаружить скопление усадеб в районе озера, увидеть их расположение и внутреннюю структуру построек: внутри усадеб находятся перемычки, а вокруг — скопление ям.

«Анализ снимков показал, что количество поселений значительно больше, чем было обнаружено при пешей разведке, и приближается к сотне. Термин „городище“ не вполне подходит к данному типу объектов — это скорее укрепленные усадьбы, расстояние между которыми часто не превышает первые сотни метров. Наличие валов и рвов позволяет предположить, что это — те самые посады, о которых писал Атласов, но он описывал небольшие поселения, а в таких усадьбах могло проживать до тысячи человек», — пояснил Николай Кренке.

Особенностью камчатской археологии является то, что отложения вулканических пеплов, датированные и идентифицированные с извержениями камчатских вулканов, позволяют еще в процессе проведения полевых работ определить «вилку» возраста археологических объектов, залегающих между слоями определенного пепла. Датирование, проведенное с помощью радиоуглеродного анализа, и исследования слоев вулканического пепла указывают на то, что возраст основной части объектов, а также элементов фортификации составляет не более 500 лет. Но разведки по течению реки Ажабачьей показали, что большинство стоянок имеют культурный слой, перекрытый пеплом извержения вулкана Ксудач, произошедшего около 1800 лет назад. Таким образом, поселения возникли не ранее 2000 тысяч лет тому назад и закончили свое существование в XVI - XVII веках. Любопытно, что элементы фортификации - рвы, земляные стены, которые были дополнены деревянными укреплениями, возникли сравнительно недавно, в XVI-XVII веках: это говорит о возникших в обществе конфликтах и военных стычках.

«Долины нижнего течения реки Камчатки и озера Ажабачье с вытекающей из него протокой — регион, богатый пищевыми ресурсами. Здесь находятся места наивысшей концентрации на полуострове ресурсов лососевых рыб, которые приходят на нерест, и, в свою очередь, служат пищей для большого количества зверей. Это невероятный по своей продуктивности участок, и этим обуславливается очень высокая плотность здесь древних поселений, намного превосходящая, например, концентрацию населения в долине Москвы-реки в железном веке», – отметил Николай Кренке.

Внутреннее строение камчатской юрты. Иллюстрация к первому изданию С. П. Крашенинникова «Описание земли Камчатки».

Остатки поселений в долине реки Ажабачья.

Усадьбы были окружены сотнями округлых ям около двух-трех метров в диаметре и глубиной до полутора метров. Изучение одной из таких ям показало, что в ней накапливался мусор, также в ней были обнаружены несколько черепов собак. Основываясь на этнографических наблюдениях, исследователи предположили, что эти ямы выкапывались для заквашивания рыбы, которую заготавливали как корм для собак.

Сотрудники экспедиции отобрали образцы из ям для геохимических анализов, с помощью которых, вероятно, получится определить, для чего предназначались ямы. Это, в свою очередь, позволит понять, как было устроено домашнее хозяйство аборигенов, населяющих Камчатку от середины первого тысячелетия до периода русской колонизации. Пока не определено, собак каких пород разводили аборигены, но собранный археостеологический материал, возможно, даст ответ и на этот вопрос.

«Это была цивилизация ездовых собаководов. По уровню цивилизации, по набору орудий эти люди близки европейским культурам финального неолита и раннего бронзового века, то есть периоду, когда появляется производящее хозяйство. У них не было домашнего скота, но зато были собаки, с помощью которых они могли перемещаться зимой на огромные расстояния. Вероятно, это имело очень важное значение для жизни аборигенов, раз ради этих поездок они заготавливали для собак корм на зиму», — отметил Николай Кренке.

          

Сверху справа: укрепленные усадьбы на мысу реки Ажабачья и поле ям. Вид сверху.

Сверху слева: компьютерная модель расположения усадеб и ям.

Внизу: – орудия из обсидиана и халцедона, найденные на стоянках на р. Ажжабачья в слоях возрастом около 2 тысячи лет.

На сегодняшний день история сибирского ездового собаководства изучена мало, а данных, как и когда сформировалось общество, построившее такие большие поселения и приручившее собак на территории Камчатки, практически нет. Именно поэтому исследования, позволяющие заполнить эту лакуну, чрезвычайно важны.

Данные, полученные по письменным и этнографическим источникам, позволяют предположить, что в низовьях рек Камчатки и Ажабачьей жили, скорее всего, ительмены — одна из групп коренного населения Камчатки. Их стремительное исчезновение нельзя объяснить только участием в военных действиях и жестоко подавленным в 1731 году восстанием. Как полагает Николай Кренке, аборигены Камчатки не выдержали притока занесенных казаками болезней, к которым они не были адаптированы, так как жили в большой изоляции от материка. Также население Камчатки могло сильно сократиться в результате эпидемии оспы XVIII века. Так или иначе, в течение XVIII исконное население долины реки Камчатки растворилось, и к концу XVIII века в этих местах жили камчадалы — потомки аборигенного населения и переселенцев.

«Мы только сейчас начинаем осознавать масштабы культурного наследия Камчатки как археологического источника. Археологическое наследие Камчатки уникально в силу его сохранности: все памятники, которые находятся практически на поверхности, не разрушены, не распаханы, и у нас есть реальный шанс получить данные о процессах, происходивших в этом месте практически во все периоды его заселения, от палеолита до этнографического времени. Наша ближайшая задача — определить стратегию обращения с этим наследием, чтобы сохранить и полноценно исследовать его. Совершенно необходимым является придание этой территории статуса историко-природного заповедника», — отметил Николай Кренке.

Следы укрепленных поселений в долине реки Ажабачья.

Пресс-служба Института археологии РАН:

press@iaran.ru