В целях решения проблемы бесперебойного энергообеспечения промышленности и коммунально-транспортных служб Санкт-Петербурга Графтио предпринимает несколько комплексных экспедиций по изучению рек Невы, Волхова, Свири, Малой Иматры, Вуоксы. В этой работе принимают участие сотрудники Военно-топографического управления Министерства путей сообщения, а также большой отряд студентов Петербургского электротехнического института. В результате были получены ценные топографические, геологические и гидрологические материалы. Они составили основу проектной документации по строительству гидроэнергетических объектов области, крупнейшим из которых была Волховская ГЭС. Практическая возможность возведения станции открылась только после прихода к власти большевиков и смены в стране политического режима.
В годы студенчества, в отличие от многих сверстников, Графтио не проявлял тяги к играм в революционную вольницу, не растрачивал попусту силы и время на уличное фрондерство и юношескую маяту о «народном счастье», сторонился каких бы то ни было сходок, сборищ, общественных выступлений, был далек от политики, законопослушен, занимался всегда исключительно своим любимым инженерным делом. Вместе с тем, тщетно пытаясь в течение ряда лет продвинуть вопросы гидростроительства на Волхове, Свири и других водных артериях Севера, он постоянно сталкивался с пассивностью и равнодушием властей. Это вызывало непонимание и огорчение.
Пришедшие в 1917 г. к власти большевики словом и делом заявили о намерении электрифицировать Россию. Графтио был приятно удивлен. Настороженность в отношении нового руководства страны и неприятие практических методов его действий были потеснены в душе гидростроителя надеждой и ожиданием своей востребованности.
Сооружение Волховской ГЭС было одним из первых и главных пунктов ленинской программы электрификации. Уже в декабре 1917 г. Ленин предпринимает ряд конкретных шагов по развертыванию строительства. Позже Графтио об этом вспоминал: «Примерно в декабре 1917 г. ко мне на квартиру приезжал Смидович с предложением доложить о возможности осуществления запроектированной мною Волховской гидростанции. Я сразу и охотно согласился. В январе 1918 г. по поручению Владимира Ильича я составил смету. 14 июля 1918 г. меня вызвали в Москву, в Совнарком, где рассматривался вопрос о Волховстрое. В 1919 г. мы построили на Волхове бараки для рабочих, материальные склады и другие самые необходимые сооружения».
Неверие и настороженность в отношении большевиков и их лидера – поначалу Графтио обращался к Ленину не иначе, как сухо и официально: гражданин Ленин – уступили место чувствам уважения, согласия, а позже – и признательности. Объяснялось это прежде всего повседневной включенностью руководителя страны в «волховское дело» – без этого строительство ГЭС было бы просто невозможным. От материально-финансового и кадрового обеспечения работ до выделения подвод под перевозку теса и инвентаря – таков был круг постоянных забот Ленина о «деле архиважном и прописном для нужд красного Питера».
