Версия для печати
Вернуться к списку

Новый курс академии будет связан с прикладной наукой, бизнесом и задачами военно-промышленного комплекса страны

Российскую академию наук впервые возглавил бизнесмен. Двадцатого сентября академик Геннадий Красников был избран президентом РАН на ее общем собрании. Красников с 1991 года занимает руководящие должности в НИИ молекулярной электроники (НИИМЭ) с опытным заводом «Микрон», до этого работал инженером на том же предприятии. Его сфера — разработка и производство полупроводниковых изделий. Он возглавляет АО НИИМЭ (замыкается на АФК «Система»), которое успешно по российским меркам и периодически показывает рекордные для отрасли в стране доходы. Компания становилась лидером по выручке в своем сегменте в 2018 и 2020 годах с показателями 1,9 и 2,9 млрд рублей соответственно. От верхней планки мирового технологического уровня ее продукты далеки (НИИМЭ разрабатывает микросхемы с топологией не ниже 65 нм, в то время как TSMC и Samsung уже покорили 7 нм), но они конкурентоспособны в своих нишах на отечественном и зарубежном рынках. Чипы НИИМЭ стоят в транспортных картах, биометрических паспортах, удостоверениях личности, полисах медицинского страхования, платежной карте «Мир» и других изделиях.

Как ученый Геннадий Красников специализируется в области физики полупроводников, возглавляет кафедру микро- и наноэлектроники в знаменитом Физтехе. Однако значительная часть его исследований носит закрытый характер, поэтому его научные достижения по общепринятым академическим критериям оценить сложно.

Для Академии наук это неожиданная фигура и новая ситуация. «Даже в годы сталинской диктатуры и брежневского застоя академией руководили выдающиеся ученые — Николай Вавилов, Александр Несмеянов, Мстислав Келдыш, Анатолий Александров, Гурий Марчук, — говорит член-корреспондент РАН, профессор кафедры химической энзимологии МГУ Александр Кабанов. — В те годы у власти было безусловное уважение к мнению экспертов и к самому институту Академии наук СССР».

В постсоветское время РАН, несмотря на все финансовые и организационные проблемы, оставалась одним из немногих социальных институтов в России с независимым и мощным авторитетом. Это часто вызывало напряжение между властями и академией, которую еще с 1990-х обвиняли в консерватизме и коррупции, но подчинить РАН правительству тогда оказалось не под силу реформаторам. В 2000-е годы РАН успешно сопротивлялась попыткам новых элит установить в ней внешнее управление. В 2008 году академики не пустили в свои ряды директора Курчатовского института Михаила Ковальчука, имеющего большой аппаратный вес и амбиции влияния на научно-технологическую политику страны. В 2017 году академики провалили на выборах главы РАН Владислава Панченко (директор Института молекулярной физики в структуре НИЦ «Курчатовский институт» и председатель РФФИ) и Евгения Каблова (на тот момент руководил Всероссийским институтом авиационных материалов, также входящим в НИЦ «Курчатовский институт»). В выборах 2017 года участвовал и нынешний глава РАН Геннадий Красников (его тоже называют человеком Ковальчука), который уступил в первом туре и директору Института прикладной физики РАН Александру Сергееву, и директору Института океанологии им. П. П. Ширшова Роберту Нигматулину. На выборах 2022 года он снова соперничал с Сергеевым и Нигматулиным и с новым кандидатом — директором Института теплофизики РАН Дмитрием Марковичем.

Но на этот раз путь Геннадия Красникова оказался расчищен от сильных конкурентов. Кандидатура Роберта Нигматулина не прошла утверждение правительства РФ, а действующий на тот момент президент РАН Александр Сергеев буквально накануне голосования снял свою кандидатуру, объяснив это тем, что «многие академики подвергались психологическому и административному давлению» и назвал свое решение «вынужденным». Влиятельный клуб ученых «1 июля» тут же распространил заявление, что «в сложившейся ситуации голосование де-факто превращено в фарс, участие в котором было бы унизительно для членов РАН», тем самым призвав бойкотировать выборы. В итоге из 2008 членов РАН к урнам пришли 1070 членкоров и академиков, остальные, очевидно, не явились в основном в знак протеста. Явка, впрочем, оказалось достаточной для признания кворума. Геннадий Красников выбран простым большинством голосов: за него отдан 871 бюллетень.

«Традиционно академию возглавляли представители фундаментальной науки — как правило, математики или физики. Сейчас дан другой вектор, причем дан довольно жестко, даже грубо — через вынужденное снятие действующего президента РАН. Новый президент — генеральный директор организации, которая не входит в РАН, председатель совета директоров частной компании. Это крайне непривычная ситуация для академии, и непривычна форма, в которой это сделано», — поделился мнением главный научный сотрудник Института космических исследований (ИКИ) РАН, доктор физико-математических наук Сергей Богачев.

Многие академики отказались комментировать скандальную ситуацию, впервые возникшую на выборах в РАН. «Пока не хочу портить отношения с новым президентом и президиумом РАН (хотя не исключаю, что впоследствии придется), а без этого высказаться не получится» — так объяснил свой отказ дать комментарий «Эксперту» один из известных академиков. В критической ситуации в которой оказались страна и наука, ученые предпочитают сначала посмотреть на первые действия нового руководства РАН, чем сходу раздувать скандал.

«Вне зависимости от личности и научных достижений вновь избранного президента РАН Геннадия Красникова, с которым я лично не знаком, сам факт, что кандидат, имевший очевидное преимущество на выборах, под давлением был вынужден снять свою кандидатуру, отражает то печальное обстоятельство, что нынешняя власть не испытывает уважения к экспертам и институтам, — говорит Александр Кабанов. — Это само по себе плохо как для страны, так и самой власти. Несмотря на это, я желаю РАН всяческого успеха, так как в даже в этих обстоятельствах академия остается важнейшим институтом России».

Новый вектор — прикладной

Нового вектора в академии, конечно, ждали — очевидны и велики вызовы стране и науке в ней. Программы всех кандидатов содержали пункты о планируемых реформах — от наделения РАН правом законодательной инициативы до восстановления системы научного реагирования на запросы военно-промышленного комплекса и конкретных шагов по участию в «обеспечении технологического суверенитета страны». Программа Геннадия Красникова на фоне остальных выглядела самой радикальной.

Следуя ей, академия будет направлена в более прагматичное русло. При академических институтах планируется создать инновационные предприятия, а сами институты объединить в консорциумы с прикладными НИИ, вузами и бизнес-структурами. Консорциумы, в свою очередь, должны получить статус особых экономических зон с льготным налогообложением. В качестве примера такой модели Красников в своей программе приводит консорциум «Перспективные материалы и элементная база информационных и вычислительных систем», созданный с участием НИИМЭ, нескольких академических институтов, НИУ «Московский институт электронной техники», Экспериментального завода научного приборостроения РАН и нескольких компаний госкорпорации «Ростех». Это объединение около десяти лет производит «под ключ» технологии для электронной промышленности, а также развивает задел в новых нишах, например в изготовлении микросхем на основе нитрида галлия, который в будущем, вероятно, заменит в электронике кремний (см. «Нитрид галлия идет на смену кремнию», «Эксперт» № 17‒18 за 2022 год).

По такой же схеме новый президент РАН планирует создавать консорциумы для запуска технологических цепочек полного цикла в других областях. В частности, в создании высокоэффективных мобильных энергоустановок и способов хранения энергии, развитии технологий поиска, добычи и переработки углеводородов, создании производств аддитивных технологий, разработке новых поколений лекарств, обеспечении транспортной доступности всех территорий России, освоении Арктики и многих других. РАН и прежде участвовала в подобных тематических проектах, но без тесной связки с партнерами из научных структур других ведомств и бизнеса.

Опрошенные «Экспертом» ученые оценивают новые веяния неоднозначно. Так, Сергей Богачев из ИКИ РАН высказывает опасения, что упор на практику в его крайней форме может навредить фундаментальным направлениям. «Прикладную науку должны все же развивать частные фирмы, а государство должно вкладываться именно в фундаментальные знания, — говорит он. — Непонятно, что будет с классической фундаментальной наукой, прежде всего с теоретическими направлениями, где у нас всегда были очень сильные позиции. Есть опасение, что их полностью отдадут на финансирование научным фондам, а деньги в РАН будут накачивать только на прикладные направления, главным образом на импортозамещение и гособоронзаказ. Лично я считаю, что такой путь (в такой крайней постановке) имеет сильные минусы, которые, может, не проявятся сразу, но окажут негативное воздействие на качество фундаментальных знаний. При этом нового президента РАН я считаю сильным ученым и хорошим организатором. Вопрос не к нему, а к вектору, который сейчас задан всеми этими событиями. Требуется время на понимание процессов».

Опасается возможной асимметрии в поддержке разных направлений и и. о. директора Института теоретической и экспериментальной биофизики РАН Ирина Селезнева, хотя при этом она настроена на позитив и выражает надежду на рост государственного спроса на науку на новом этапе развития: «С приходом в РАН нового руководства ожидаем восстановления преемственности между стадиями исследований и повышения заинтересованности в этом органов государственной власти и самих организаций. Настораживает то, что может произойти перекос финансирования в сторону строго прикладных исследований, ведь без полноценного финансирования фундаментальной науки невозможно достичь прорывных результатов, на основе которых возможно осуществить не только импортозамещение, но и рывок в технологическом развитии».

Директор Палеонтологического института им. А. А. Борисяка РАН академик Алексей Лопатин напоминает, что связь академии с практикой имеет давние традиции в российской организации науки: «В отношении прикладных исследований так было и раньше, во времена Госкомитета по науке и технике СССР, но теперь надеемся на новый уровень этих взаимосвязей. Фундаментальные знания, конечно, не устаревают, но все новое и полезное должно как можно скорее внедряться в практику, для того и существует наука, в представлении общества. Тревожить в этой ситуации может недостаточная поддержка отдельных научных направлений и областей, на первый взгляд практически менее ярких, чем некоторые другие».

Заведующий кафедрой химической технологии и новых материалов химического факультета МГУ, глава группы компаний «Унихимтек», осуществившей быстрое импортозамещение фторзамещенных композитных материалов для крыла самолета МС-21, Виктор Авдеев полагает, что связь науки с бизнесом — важнейший вопрос организации науки в России: «Мне кажется, что в России это большая проблема. Об этом говорят и выборы в академии, и вся дискуссия о том, как науку организовывать. Для меня самая идеальная модель, по крайней мере лучшая, — это университеты третьего поколения. Сейчас университеты — это наука и образование, а университеты третьего поколения — это когда они еще берут ответственность за реализацию своих идей, за бизнес, за организацию этого бизнеса, за то, что называется инновациями».

При академических институтах планируется создать инновационные предприятия, а сами институты объединить в консорциумы с прикладными НИИ, вузами и бизнес-структурами. Консорциумы, в свою очередь, должны получить статус особых экономических зон.

Больше прав, больше денег

Новый глава РАН также намерен вернуть академии функции, утраченные в ходе реформ 2013 года, когда РАН получила статус ФГБУ, перешла в подчинение правительству и была фактически отстранена от принятия ключевых решений по созданию и финансированию новых институтов, контролю численности научных сотрудников. Красников планирует вернуть эти функции, а также сделать РАН главным экспертным органом по общей координации расходования бюджетных ассигнований на выполнение фундаментальных исследований в стране. В этой сфере он идет по пути своего предшественника Александра Сергеева, который за пять лет президентства проделал основную часть работы по возвращению академии в «доперестроечный период». При нем были приняты поправки в 253-ФЗ «О Российской академии наук», расширяющие ее функции в части научно-методического руководства институтами, согласования и назначения их директоров, а также решений об реорганизации и ликвидации институтов. В 2022 году на рассмотрение президента РФ поступили предложения о повышении юридического статуса РАН до уровня «государственная академия наук» с правом законодательной инициативы и полномочиями учредителя научных организаций.

Таким образом, Геннадий Красников принял РАН, практически готовую к реформам и усилению своего влияния как минимум до уровня 2013 года. Если роль РАН при нем действительно вырастет, это может снизить фактор недоверия к нему со стороны многих академиков. На второй день после избрания он получил возможность проголосовать за долгожданное и популярное в академической среде решение о создании нового регионального отделения РАН в Санкт-Петербурге, которое также готовилось прежней управленческой командой. «Мы передаем академию в гораздо лучшем состоянии по сравнению с тем, что она представляла собой осенью 2017 года», — написал в своем телеграм-канале теперь уже бывший вице-президент РАН Алексей Хохлов.

В интервью «Эксперту» (см. «Дать науке свободу», № 14 за 2022 год) Алексей Хохлов рассказывал о тех направлениях, которые лидеры РАН считали первоочередными в условиях санкций, включая использование разработок академических институтов в деле критического импортозамещения, создание платформы современных российских научных журналов открытого доступа и либерализацию госзакупок в науке и вообще уменьшение бюрократизма в ней. Эти наработки, очевидно, могут быть использованы новой командой.

В системе управления самой академии уже по инициативе Геннадия Красникова начаты реформы. Полностью обновился состав вице-президентов, их количество сократилось с 11 до 10. Не исключены и дальнейшие кадровые сокращения в аппарате: по крайней мере, в предвыборной программе Красников обещал опираться на «слаженную и сбалансированную деятельность аппарата с неизбыточной структурой» и непрерывным контролем за выполнением решений, принимаемых президентом и президиумом академии.

При получении РАН статуса государственной академии наук (что, вероятно, случится в ближайшее время) не исключены изменения в системе финансирования научных организаций. Планируется, что при сохранении поступающей из федерального бюджета базовой части будет привлекаться больше средств от фондов и институтов развития, инвестирующих в фундаментальные проекты. В своей программе Геннадий Красников также обещал индексацию стипендий членов РАН и достойную заработную плату ученым, которые, по его мнению, «не должны заниматься бесконечными поисками источников финансирования исследований и конъюнктурной борьбой за продвижение результатов своих работ». Старшему поколению обещаны льготное медицинское обслуживание и повышенные пенсии.

В общем, РАН, как и всю страну, мобилизуют на решение первоочередных задач. Административным образом преодолен конфликт между властями и РАН, после многих лет недоверия к ней со стороны государства академия вновь становится востребованной в качестве главного генератора знаний и производителя технологий в стране. Курс, который для нее избран, одновременно внушает и оптимизм, и тревогу. У Геннадия Красникова немало сторонников в РАН, прежде всего в Отделении нанотехнологий и информационных технологий, для которых он безусловный авторитет и даже символ успеха в науке. Но немало и тех, кто считает его приход к управлению академией и продвигаемую им политику в организации науки слишком нестандартными даже в сложившихся экстраординарных условиях в стране. Но если правила игры в деле организации науки будут достаточно прозрачными, без лоббистского перекоса к группам институтов и бизнесов, связанных с новым руководством; если качество научной экспертизы при распределении грантового и проектного финансирования не упадет, а вырастет; если, наконец, избранному президенту РАН удастся найти правильный центр тяжести в поддержке фундаментальных и прикладных исследований, то он сможет спокойно работать, опираясь не только на протекцию власти, но и на доверие ученых, многие из которых сегодняшние потрясения в академии готовы списать на издержки эпохи мобилизации.

В подготовке статьи принимали участие Виталий Лейбин и Антон Резниченко