Версия для печати
Вернуться к списку

"Загадки Перельмана" нет

За последнюю пару недель средства массовой информации как в России, так и за рубежом необычайно много внимания уделяли математике. В принципе, пропаганду научного знания, труда математиков и вообще ученых следует всячески поддерживать, тем более что в обществе потребления наука всерьез интересует весьма немногочисленную аудиторию. Однако в данном случае ажиотаж был вызван не массовым всплеском любви к геометрии, а необычностью ситуации, сложившейся в связи с присуждением престижнейшей медали Филдса российскому математику Григорию Перельману.

Сенсационность придали два обстоятельства. Во-первых, было признано верным решение Перельманом знаменитой проблемы Пуанкаре - одной из семи великих математических задач, за решение которых учреждена премия в миллион долларов. А во-вторых, Перельман, вопреки принятой логике поведения, не только не присутствовал при вручении медали, но и отказался предпринимать какие-либо усилия к обретению заслуженных наград, премий, почестей - скорее наоборот, пытался всего этого избежать.

Возникла принципиально новая "загадка Перельмана", быстро обросшая множеством комментариев, часто неточных и взаимно противоречивых. Все они изначально страдали существенным дефектом: это лишь интерпретации мотивов и действий самого ученого, в последнее время избегающего общения с прессой и коллегами. Доминирующий сегодня стиль обсуждения этой темы представляется недостойным и уводящим общественное мнение от поиска истинной и полной картины. В предыдущем номере "МН" я кратко высказывался на этот счет. Требуется, однако, более серьезный анализ.

Мысль под напряжением

Меня глубоко возмущает бесцеремонность обсуждений, вторжения в частную жизнь ученого. Отношение к Григорию Перельману, вольно или невольно пропагандируемое СМИ, считаю глубоко несправедливым. К этому выводу приводят многочисленные беседы с математиками, личный опыт общения с этим гениальным ученым, а также разговоры с ним по телефону в эти дни.

Встретился я с Гришей в 1982 году, когда был руководителем команды СССР на Международной математической олимпиаде. К тому времени он уже был активным участником математического кружка при Дворце пионеров, учеником знаменитой 239-й школы Ленинграда, успешным финалистом двух Всесоюзных олимпиад. Система подготовки предусматривала тогда несколько этапов: недельные зимние и месячные летние сборы в Черноголовке, заочная школа в течение года.

Конкуренция между кандидатами была очень острой. Но с самого начала было ясно, что Гриша Перельман, несмотря на то, что он был самым юным кандидатом (окончил школу в 16 лет), несомненно лидер. Это подтвердилось как на Всесоюзной олимпиаде в Одессе, так и на международной в Будапеште, где он стал победителем, показав абсолютный результат (42 балла из 42). Одесская олимпиада стала последней, на которой в качестве почетного председателя жюри присутствовал Колмогоров, обративший внимание на талантливого мальчика.

Мне довелось встречаться со многими исключительно сильными "олимпиадниками" разных поколений. Но и на этом фоне Гриша производил исключительно яркое впечатление. Обращала на себя внимание исключительная способность к сосредоточенной, интенсивной, но при этом спокойной работе. У него проявился сильный спортивный характер. Гриша определенно получил хорошее воспитание и стал достойным лидером команды - уверенным в себе, но скромным, сдержанным, доброжелательным.

Вспоминаю, как он решал задачи: садился, руками начинал тереть брюки на коленях, так сильно, что ткань электризовалась, минут через пять-семь брал ручку и аккуратным почерком записывал предельно краткое решение. После чего съедал шоколадку и приступал к следующему заданию. В трудных случаях он начинал мурлыкать какие-то мелодии.

Горе от ума

Андрей Николаевич Колмогоров, великий ученый, создатель не имеющей аналогов в мире научной школы, пропагандировал такую мысль: "Надо уметь прощать талантливому человеку его талант". В личной беседе, говоря о молодом математике N, он однажды заметил: "N, конечно, бывает удивительно противен, но он удивительно талантлив". И, несмотря на факт наличия повышенного "уровня противности", Андрей Николаевич очень много сделал для становления N как математика (ныне очень известного в мире) при весьма непростых внешних обстоятельствах.

Талантливый человек потому и талантлив, что способен увидеть в мире то, что не видят другие. У него особый характер и особый склад мышления. Очень часто он не только необычен, но и неудобен и колюч. Забываемые ныне хрестоматийные примеры - Чацкий, герой пьесы, которой Грибоедов дал примечательное название "Горе от ума". Но в XIX веке выдающемуся человеку в поисках внутренней гармонии не нужно было лишаться работы, скрываться от прессы. Все было проще.

Математическое творчество, как и любое другое серьезное творчество, - процесс мучительный. Процесс решения трудной задачи обладает дополнительной спецификой: от человека требуется не просто полное сосредоточение, но и длительный уход из реального мира в мир абстрактных образов и понятий. В случае сложнейших задач - таких, как гипотеза Пуанкаре, - на постоянное размышление уходят годы. Красота найденных конструкций, сам момент открытия приносят непередаваемое эмоциональное переживание. Но велика и вероятность ошибки. Математики - это люди, обреченные на постоянный поиск собственных и чужих ошибок. Поэтому подготовка публикаций, защита работы перед профессиональным сообществом требуют дополнительных, очень серьезных, а часто и малоприятных усилий от первооткрывателя. Обостряют ситуацию случаи откровенного воровства крупных идей в процессе представления работы. Лишь немногие десятки ученых, которым посчастливилось решить великие задачи, в полной мере осознают, какого напряжения и, без преувеличения, подвига требуют великие открытия. По отзывам ряда математиков, Перельману удалось не только взять высоту под названием "Проблема Пуанкаре", но и пройти над планкой с запасом: на основе его идей решается ряд других задач, открываются новые перспективы.

Возвращение из мира математических задач в реальный мир - дело тоже непростое. Необходим длительный отдых. Вот почему я полагаю, что никакой "загадки Перельмана" нет. Он совершил научный подвиг и заслужил право действовать в соответствии со своими принципами и взглядами, какими бы парадоксальными они ни казались.

Не нашлось места

А вот загадки в поведении общества действительно есть. Их несколько. Во-первых, подтверждается старая истина: "В России каждое доброе дело должно быть вовремя и по достоинству наказано". Ситуация и парадоксальна, и постыдна: кроме широкой, но очень странно окрашенной известности, Григорий Перельман никаких знаков признания не получил. Совсем уж удивительно, что поздравлений из наших академических и официальных инстанций не последовало. А может быть, причина самоизоляции ученого в том, что и ранее кому-то не хватало чуткости и такта?

Григорий Перельман сегодня - простой кандидат наук, не выдвигавшийся в члены РАН, не получивший ни одной из многих существующих в России научных премий, к тому же вот уже более полугода безработный. Между тем уж совсем очевидно, что за решение одной из семи "великих математических проблем" он заслужил как минимум звания доктора наук. В эти дни математическое сообщество предпринимает усилия, чтобы как-то исправить положение, но неизвестно, увенчаются ли они успехом.

Эта ситуация с гениальным математиком, доведенная до абсурда, обнажает многие проблемы организации российской науки. На происшедшее полезно посмотреть с точки зрения идей реформ, пропагандируемых министром образования и науки Андреем Фурсенко: конкурентоспособность, прорывные зоны, эффективность, рыночные механизмы и т.д. Что-то не сработали эти идеи в случае с Перельманом, которому не нашлось места в академической системе, несмотря на очевидную эффективность работы ученого, осуществившего научный прорыв. Может быть, мы имеем дело с протестом против превращения любимого дела в товар, а математика - в рыночного производителя? Может быть, полезно вспомнить пословицу "Бойтесь простых решений" и еще раз подумать, прежде чем сокращать ставки математиков в РАН?

Следует также очень серьезно обсудить нарастающие проблемы математического образования. Талантливый математик начинает формироваться с ранних лет. Это учитывали создатели замечательной советской системы, школьного математического образования, которые уделяли большое внимание олимпиадам, литературе для учителей и учеников, подготовке учителей, школам. Сейчас эта система разрушается, престиж профессии математика падает. И есть большая опасность того, что в новых поколениях мы не увидим звезд первой величины.

Надо уметь гордиться великими соотечественниками, выращивать таланты, поддерживать их и благодарить. Надеюсь, что, несмотря на выпавшие на долю Григория Перельмана тяжелые труды и испытания, математический мир еще увидит его новые блестящие работы.

* Автор - один из первых выпускников физико-математической школы-интерната N 18 при МГУ, руководитель команды СССР на международных математических олимпиадах (1981-1984), основатель и директор Московского института развития образовательных систем.