Версия для печати
Вернуться к списку

НЕУСТАВНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

ИЗ КОРИДОРОВ ВЛАСТИ, ГДЕ СЕГОДНЯ РЕШАЮТ СУДЬБУ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ НАУКИ, ВСЕ НАСТОЙЧИВЕЕ ЗВУЧИТ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ИЗМЕНИТЬ УСТАВ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК И ПРОЦЕДУРУ ВЫБОРА ЕЕ ПРЕЗИДЕНТА. КОНКРЕТНЫЕ ПРОЕКТЫ ПОКА НЕ ОЗВУЧИВАЮТСЯ, НО ЯСНО, ЧТО ПО СУЩЕСТВУ РЕЧЬ ИДЕТ О НАЗНАЧЕНИИ ПРЕЗИДЕНТА АКАДЕМИИ НАУК ПРЕЗИДЕНТОМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. Это АРГУМЕНТИРУЕТСЯ ТЕМ, ЧТО РАН ФИНАНСИРУЕТСЯ ГОСУДАРСТВОМ И ЕЕ ИМУЩЕСТВО ПРИНАДЛЕЖИТ ГОСУДАРСТВУ.

Некоторые чиновники идут дальше и утверждают, что поскольку члены академии получают государственную зарплату, то и они должны назначаться, а не избираться. Недавно даже академик Е.П. Велихов высказался в телевизионной передаче в пользу назначаемости президента РАН. Однако подавляющее большинство членов академии не разделяют этой точки зрения.

В настоящее время президент РАН выбирается общим собранием членов академии. Так было не всегда. В старой России первое лицо в академии назначалось императором. Это возмущало российскую общественность до такой степени, что после смерти последнего назначенного президента - великого князя Константина Константиновича (поэта К.Р.) в 1915 году, царь Николай II не решился назначить преемника, и пост президента оставался вакантным в течение двух лет.

Вопрос решила Февральская революция: была введена выборность президента, и в мае 1917 года президентом академии стал выдающийся геолог А.П. Карпинский. Советская власть не отменила выборность президента, и Карпинский оставался на своем посту до самой смерти в 1936 году. После него на этой должности за советский период истории побывали еще шесть академиков - все они избирались.

Скептики могут сказать, что выборы были безальтернативными, а кандидат в президенты определялся властями и утверждался первым лицом государства. Но не следует упрощать историю. Выбору кандидата в президенты предшествовали консультации с ведущими учеными: выясняли, какая у него репутация в академической среде и насколько он пользуется уважением коллег.

После Карпинского, а затем ботаника В.Л. Комарова президентом АН СССР стал известный физик Сергей Иванович Вавилов - родной брат биолога и генетика Николая Вавилова, чья трагическая кончина в тюремных застенках в годы Великой Отечественной войны останется на совести Трофима Лысенко. Но сам Лысенко, будучи придворным любимцем и у Сталина, и у Хрущева, не поднялся выше президента Сельхозакадемии. Физика Сергея Вавилова сменил у руля Академии наук очень крупный химик - интеллигентнейший А.Н. Несмеянов.

Выборы президента академии имели серьезное идеологическое значение: они были призваны подчеркнуть ту исключительную роль, которую тогдашнее руководство придавало науке. Самое интересное, что советская власть действительно уважала академическую свободу, насколько это было возможно в тоталитарном обществе. Отношения между Центральным комитетом партии и Академией наук СССР вовсе не были примитивно-командными. Отдел науки ЦК постоянно продвигал своих кандидатов в академики и членкоры, но это далеко не всегда удавалось. По их представлению, кстати, был выбран академиком А.Д. Сахаров, имея к тому времени лишь две опубликованные работы. Но то был особый случай - после успешного испытания водородной бомбы. А заведующий отделом науки ЦК С.П. Трапезников так и не стал академиком, несмотря на большое давление со стороны властей. Бывший сталинский министр электростанций Д.Г. Жимерин был выбран членом-корреспондентом лишь только после того, как за него поручились несколько видных академиков.

Заметим еще, что когда А.Д. Сахаров в глазах властей превратился в мятежника, исключить его из академии не удалось. Он оставался в ее составе, находясь в горьковской ссылке. Нисколько не желая идеализировать советскую власть, мы должны признать, что великую российскую науку ей удалось и сохранить, и многократно приумножить. И это потому, что, несмотря на такие трагические отклонения как лысенковщина, приведшая к разгрому российской генетики, традиционный принцип управления наукой все-таки соблюдался.

А он хорошо известен: учеными должны управлять ученые. Государство призвано делегировать им это право. При этом интересы государства будут соблюдены, если оно станет осуществлять функции контроля за законностью распределения средств, выделяемых на науку. Так делается во всем мире. Практика академической свободы, выражающаяся, в частности, в принципе самоуправляемости университетов и национальных лабораторий, сложилась еще в Средние века и с тех пор продемонстрировала себя как единственно возможная.

История знает примеры административного вмешательства в дела науки и их негативных последствий. Самый убедительный прецедент - управление некогда великой немецкой наукой в условиях нацистского режима. После Второй мировой войны прошло шестьдесят лет, Германия стала одной из самых богатых стран мира, но немецкая наука все еще не может полностью восстановиться после столь грубого администрирования.

Далек от намерений проводить параллели, но сегодня нам откровенно навязывают неприкрытую форму административного вмешательства в управление наукой. Хотят внедрить некоего руководителя-хозяйственника, который будет "оптимизировать" управление немалой еще академической собственностью. И очень вероятно, что самым "оптимальным" способом управиться с академическими институтами вдоль Ленинского проспекта сочтут скорейшее превращение их в казино или в роскошные частные дворцы. И никакой обратной связи, никаких способов воздействия на такого руководителя не просматривается. Он назначен самим президентом страны, кому же на него жаловаться?

В случае если эта административная тенденция возобладает, нет никакой уверенности, что во главе академии окажется человек, имеющий серьезную научную репутацию и преданный делу науки. Сейчас в научных кругах циркулируют слова, приписываемые одному из претендентов на пост руководителя российской науки: "Для меня легче разрушить академию, чем быть в нее избранным". И ученые чрезвычайно озабочены перспективой, что такой руководитель будет тратить средства академии на исчисляемые восьмизначными или даже девятизначными цифрами гранты, поддерживающие сомнительные проекты и исчезающие неизвестно куда.

Некоторые из моих коллег по академии верят, что происшедший за последние пятнадцать лет почти полный развал российской науки был операцией, спланированной западными спецслужбами. Чтобы доказать этот тезис, нужны все-таки факты, и лучше, следуя Ньютону, не изобретать гипотез. Одной разрухи в мозгах достаточно, чтобы добиться сколь угодно отрицательного результата. А чтобы произвести эту разруху, достаточно внедрить в мозги несколько ложных идей. Например: "У нас слишком много науки". И особенно: "Наука должна приносить немедленную прибыль". И это наука, которая финансируется на смехотворно низком уровне! Сегодня Российское государство тратит на науку меньше, чем маленькая Чехия.

Все же наше общество сегодня выходит из состояния наркотического опьянения и не впадает в эйфорию при слове "рынок". Появляется все больше здравомыслящих людей, осознающих, что без собственной успешной науки Россия не сможет стать технологически развитой страной. Что вообще без науки у России нет будущего. И что главной причиной тяжелой болезни российской науки является ее длительное, хроническое недофинансирование. Приступая к лечению этой болезни, нужно помнить главный принцип медицины "Не навреди! "

Нет сомнений в том, что нужен комплекс мер по оздоровлению российской науки. Для выработки этих мер следовало бы устроить широкий общественный форум с привлечением активно работающих ученых. Но что определенно не нужно, так это ломки действующей сегодня системы управления РАН. Лучше не трогать ее устава, а провести в полном соответствии с ним и в положенное время выборы нового президента академии и нового президиума. Выборы должны быть демократическими, за пост президента пусть борются несколько кандидатов, объявленных заранее.

Пусть их достоинства обсуждаются не только в зале Общего собрания РАН, но и в открытой печати. И будет замечательно, если правительство Российской Федерации проявит к этим выборам активный интерес.

И еще два замечания. Те, кто сегодня хочет превратить Российскую академию наук в закуток административно-командной системы, создают мнение, что действуют от имени президента страны. Это лукавство. У главы государства достаточно забот и хлопот, и он не может до бесконечности увеличивать зону своей ответственности. На самом деле они хотят управлять сами, прикрываясь его именем.

И второе. Россия вошла на равных с другими в "большую восьмерку" и стремится доказать, что является страной цивилизованной и демократической. Однако страна, которая не уважает академических свобод и не развивает свою науку, таковой считаться не может. Сегодня имидж России подвергается многим атакам, и попытки по существу заменить выборы президента РАН его назначением дадут новые аргументы тем, кто утверждает, что наше общество постепенно сползает от демократии к авторитаризму.

У главы государства достаточно забот и хлопот, и он не может до бесконечности увеличивать зону своей ответственности.