Версия для печати
Вернуться к списку

Климатгейт

Надо ли после скандального "Климатгейта" начинать изучение климата с чистого листа? Почему ученые не хотят иметь ничего общего с Альбертом Гором? Почему Киотский протокол научно не обоснован? Можно ли управлять климатом? Сколько стоил документ из сейфа Владимира Щербицкого о чернобыльской катастрофе? Об этом и многом другом корреспондент "РГ" беседует с директором Института глобального климата и экологии, академиком РАН Юрием Израэлем.

Российская газета: Недавний скандал "Климатгейт" поразил весь мир. Хакеры вскрыли переписку британских ученых, и оказалось, что те совершили подлог, сфабриковав доказательства теории глобального потепления. Эта история ударила по репутации науки. Уже раздаются голоса, что общество обманывали, а потому изучение климата надо начинать с чистого листа.

Юрий Израэль: Если говорить предельно жестко, то подобные речи - это полная ерунда. Их ведут те, кто не представляет, как ученые создают картину климата. Я вам объясню. ООН совместно со Всемирной метеорологической организацией и ЮНЕП в 1988 г. сформировали Международную группу экспертов (МГЭИК), куда вошли около 300 ведущих ученых мира. Я был ее вице-президентом около 20 лет. В этот мировой центр стекаются данные институтов и университетов из многих стран, которые наблюдают за климатом в самых разных точках планеты, а также строят модели климата. И наш институт ведет такую работу.

Анализируя большие массивы информации, эксперты анализируют и делают обобщенный вывод о климате Земли. При таком сведения от какой-то одной группы - это, говоря образно, лишь мазок на большой климатической картине, никак не способный повлиять на конечный результат. А он на сегодняшний день таков: на планете происходит потепление, за последние 100 лет средняя температура выросла примерно на 0,7 С. И с этим не поспоришь.

Такие разные нобели

РГ: Почему многие ученые, входящие в Международную группу экспертов, открещиваются от Альберта Гора? Ведь Нобелевскую премию за привлечение внимания всего мира к проблеме климата вы получили вместе. Более того, нарисовавший в своей книге климатическую "страшилку" Гор заявляет, что основывался на выводах экспертов.

Израэль: МГЭИК получила премию не вместе с Гором, ее поделили между нами поровну. Мы свою часть отдали молодым климатологам развивающихся стран. Почему лично я не хочу иметь с Гором ничего общего? Наряду с вполне разумными фактами он опубликовал много откровенной чепухи, например, что до середины этого века уровень воды в Мировом океане поднимется на 8-9 метров и затопит огромные площади.

Откуда он это взял? Сегодня существует примерно десяток сценариев, как может меняться климат. По оптимистическому - температура за 100 лет повысится на 1,5 С, по самому пессимистическому - на 4,5 С, и вот тогда действительно начнет таять лед Антарктиды, особенно западной ее части, и Гренландии. Если не принять мер, последствия могут оказаться для многих береговых районов Земли катастрофическими.

Но процесс таяния займет не десятки лет, как утверждает Гор, а тысячи. За это время человек, думаю, найдет средство остановить потепление. Один из таких методов предлагает наш институт уже сегодня, но о нем я еще расскажу. Важно четко понимать, что все это гипотетические сценарии, их вероятность может оказаться ничтожной. Нельзя акцентировать внимание только на них и заявлять - вот какое страшное будущее ждет людей.

РГ: И тем не менее правительства воспринимают их вполне серьезно. Они подписывают Киотский протокол о сокращении выбросов парниковых газов. Причем ссылаются на мнение МГЭИК, которая считает, что в росте температуры виноват человек, его деятельность.

Израэль: Такого единства мнений среди экспертов никогда не было. Например, я считался одним из самых ярых оппозиционеров и всегда возражал против Киотского протокола, так как он научно не обоснован. Ведь в Рамочной конвенции ООН об изменении климата записано, что надо снизить содержания парниковых газов до уровня, не превышающего опасности антропогенного воздействия на климатическую систему. Но где эта граница? Никто не знает. А значит, ее можно "назначить" любой.

Вот недавно руководители стран договорились в Копенгагене: давайте возьмем за точку отсчета уровень температуры 1900 года - доиндустриальной эпохи - и будем делать все возможное, чтобы не превысить его более чем на 2 С. То есть пусть косвенно, но признается, что причина потепления - антропогенное воздействие. Но в истории Земли были периоды, когда человека вообще еще не было, а температура превышала нынешнюю на 10-12 С, содержание парниковых газов в 10-15 раз больше.

РГ: Но это было миллионы или сотни тысяч лет лет назад, когда климат на планете еще не стабилизировался. Сейчас же ситуация относительно стабильна, и только человек вносит свой, все более весомый вклад в увеличение парниковых газов.

Израэль: Если бы все было так просто... За последние годы наука узнает все больше об истории климата. На протяжении веков температура на планете то росла, то падала. И причина такой цикличности пока полностью не ясна. Возьмем, к примеру, даже последние 100 лет. С 1900 года по 1910-й средняя температура на планете уменьшалась, затем к 40-м годам возросла почти на целый градус, хотя шли войны и промышленность работала на малых оборотах, парниковых газов выбрасывалось меньше. Чем же тогда объяснить такой рост? Сторонники потепления ответить не могут. А затем температура стала падать, а промышленность, наоборот, оживала, заработали заводы. И это падение температуры продолжалось до 1975 года, а затем резкий рост вплоть до нынешнего времени.

И вот в такой ситуации неопределенности - почему меняется климат - появляется Киотский протокол, цена которого - триллионы долларов. Столько надо потратить, чтобы только остановить рост парниковых газов. А вот удастся ли это сделать, даже потратив такие фантастические суммы, большой вопрос.

Я уверен, что этот документ работает на бизнес. Кстати, аналогичная история была с озоновой дырой. Тогда во всем обвиняли фреоны, обрушили целую отрасль, потом выяснилось, что они ни при чем, а дыра сама восстановилась.

Киотская ловушка

РГ: Говорят, что Киотский протокол выгоден России, мы сможем за большие деньги продать квоты на выбросы парниковых газов.

Израэль: Это тоже большой вопрос, может оказаться, что сильно проиграем. Для России установлен верхний предел выбросов - уровень 1990 года, когда экономика вышла на максимум. Сейчас она упала до 70 процентов от той величины. Вроде бы есть, что продавать. Но давайте считать. На бирже квот тонна углекислого газа стоит 5-8 долларов, и, предположим, мы включились в эту торговлю. Кстати, у нас не очень-то покупают квоты. Но экономика страны не может оставаться в нынешнем состоянии, она будет расти, ведь у нас рухнули целые отрасли. И когда подойдем к верхней разрешенной черте, то правила игры резко изменятся, так как за превышение будут назначены очень большие штрафы. И тут к вашим услугам "благодетели". Они вам продадут новую технологию почти без вредных выбросов. Но уже по цене 160-600 долларов за тонну. Вот и весь бизнес.

РГ: И тем не менее Россия ратифицировала Киотский протокол. Может, вы все-таки не совсем правы, относясь к нему отрицательно?

Израэль: В академии действует научный семинар при президенте РАН по проблеме климата. На нем ведущие ученые страны заявили, что Киотский протокол научно не обоснован. То есть это не только мое личное мнение, а сообщества ведущих ученых России. К нему присоединился и президент РАН, академик Юрий Осипов. Он направил письмо еще в 2004 г. руководителям страны, что российские ученые возражают против Киотского протокола. А почему он все же ратифицирован? Думаю, что это большая политика.

РГ: Многие ученые заявляют, что планету ждет не потепление, а похолодание, что она входит в очередной цикл холода. И пора готовить сани. Вы согласны?

Израэль: Эта версия основана на геологических данных, полученных за многие тысячи лет. Прямых доказательств грядущего похолодания нет, но имеются косвенные. Скажем, 10 тысяч лет назад закончился очередной цикл оледенения Земли, началась фаза потепления. Максимум средней температуры достигнут 5,5 тысячи лет назад, затем она только падала. Конечно, были скачки температуры, но в целом наблюдался тренд к снижению. На этом основании ученые и говорят о будущем похолодании, а сейчас, мол, происходит очередной температурный скачок.

Очень любопытны данные, связанные с содержанием парниковых газов. Известно, что при их концентрации около 180-200 молекул на миллион молекул воздуха на Земле начнется оледенение. В 1900 году данная величина составляла 280 молекул, а сейчас 380. Для сравнения, когда температура на планете превышала нынешнюю на 10-12 С, эта цифра достигала 4-6 тысяч молекул.

РГ: То есть мы сейчас ближе к похолоданию?

Израэль: Да, но постепенно от этой границы уходим. Правда, надо учесть, что циклы длятся тысячи лет, и если геологи правы, то оледенение ждет Землю в далеком будущем, а вот резкий рост температуры происходит уже сейчас.

В целом могу сказать: у науки пока нет четких представлений о том, как и почему меняется климат, здесь много неопределенности, поэтому любые однозначные выводы делать нельзя. Велика вероятность ошибки.

Сколько японцы выложили за партийный сейф

РГ: Ваше имя тесно связано с чернобыльской катастрофой, в ваш адрес выпущено множество критических стрел. Обвиняли, что, возглавляя Госкомгидромет СССР, вы давали обществу неверную информацию о радиоактивном загрязнении местности.

Израэль: Чернобыль - это еще одна страница моей жизни, когда многим шел наперекор. Меня обвиняли во всех грехах: и неправильно мерил, или не то сообщал. А в 90-е годы несколько раз пытались отдать под суд, неоднократно вызывали к следователю, но в конце концов все обвинения оказались "липой" и были сняты.

О Чернобыле можно очень много вспоминать, но расскажу о самом критическом моменте. Когда радиоактивность появилась в Киеве, кое-кто из руководства вывез своих родственников из города. И началась паника. 7 мая собралось Политбюро Украины, куда приглашают меня и медика, академика РАМН Леонида Ильина. Задают вопрос, надо ли эвакуировать Киев, вывезти из города 3,5 миллиона человек. Заседание длилось десять часов. Мы доказывали, что жители Киева получат за год меньше допустимой дозы - один бэр (а минздрав на случай аварии установил норму в 10 бэр за год). Поэтому эвакуировать людей не следует. Как потом оказалось, мы были правы. За год киевляне получили 0,5 бэра.

Партийный руководитель Украины Владимир Щербицкий потребовал от нас написать записку, что эвакуация не требуется. Помню щелчок ключа его сейфа, куда он спрятал эту бумагу. Сколько я потом ни пытался получить хотя бы копию, ничего не добился. А уже в 90-х ко мне приехали японские журналисты, брали интервью по Чернобылю. Их руководитель периодически извлекал из портфеля различные документы и просил их прокомментировать. На второй или третий час беседы вдруг вынимает бумагу и говорит: а как вы относитесь вот к этому? Я смотрю - о боже, это та самая справка из сейфа Щербицкого. Тут же нажал на кнопку, вошла секретарь, говорю - сделайте копию. Японец вскочил, пытался ее вернуть, говорю, успокойтесь, сделаем копию и получите свою бумагу. Представляю, сколько он выложил за нее, наверное, купил весь сейф.

Вообще о Чернобыле написаны тома научной литературы, Гидрометслужбой в зоне аварии проделана огромная работа, которая велась в сложнейших условиях. Уже 2 мая была составлена первая карта загрязнения местности вокруг станции, очерчены границы загрязнения, на основании чего и принимались решения об эвакуации, зонах отчуждения и т.д. За мужественный труд более 70 человек Гидрометслужбы награждены государственными наградами. А затем были изданы научные работы по загрязнению от ЧАЭС, карты и атласы радиационной обстановки. Все эти документы стали уникальным материалом для специалистов, как для работающих сейчас, так и для тех, кто будет заниматься такими проблемами в будущем.

По ядерному следу

РГ: Расскажите немного о себе. Как вы пришли в климат?

Израэль: Я родом из Ташкента. Отец был военным, потом демобилизовался по болезни и много лет в университете возглавлял кафедру физиологии человека и животных, мать - профессор этой же кафедры. Я тоже мечтал стать биологом, но вышло иначе. После последнего школьного экзамена ушел в горы - очень увлекался альпинизмом, а когда вернулся, отец говорит: "Я получил твой аттестат и отнес на физический факультет. Сейчас время физики". Это был 1948 год, когда страна работала на атомный проект.

Вскоре после окончания Среднеазиатского университета пошел работать в Институт прикладной геофизики, которым руководил папанинец Евгений Константинович Федоров. Институт создавался по инициативе Курчатова для изучения распространения радиоактивности после испытательных ядерных взрывов. Помню, как 3 и 5 октября 1954 года мы на вертолетах и самолетах фиксировали следы радиоактивного облака. Была составлена карта загрязнения, которую разложили на большом столе, и ее с лупой изучали наши выдающиеся ученые - лауреат Нобелевской премии Николай Николаевич Семенов и Яков Борисович Зельдович и остались очень довольны результатами.

Участвовал я в испытаниях самой мощной первой водородной бомбы в две мегатонны на Семипалатинском полигоне. Моя задача была простая: измерить дозы в эпицентре взрыва, который производился в воздухе. На самолете были три военных и я со своими датчиками. Задачу, как говорится, выполнили. Мне тогда было 25 лет. Я получил за это задание орден Трудового Красного Знамени, военные - ордена Красного Знамени.

Потом было много экспедиций в районы испытаний ядерного оружия, в частности, на полигон Новая Земля. И только благодаря полученному здесь большому опыту мы сумели в Чернобыле быстро раскрутить всю систему измерений, оперативно принимать решения о зонах загрязнения, отселения людей и т.д.

РГ: Вы стали очень молодым директором института, всего в 39 лет. Как это получилось?

Израэль: Меня рекомендовал Федоров, когда его назначили начальником Главного управления Гидрометслужбы при Совмине СССР. Но уже очень скоро он утащил меня к себе заместителем. А в 48 лет я возглавил Гидрометслужбу, которой и руководил почти 14 лет, вплоть до конца 1991 года.

РГ: Про вас говорят, Израэль - трудоголик. А есть интересы помимо работы?

Израэль: Альпинизм и филателия, которой увлекаюсь с четырех лет. Я, кстати, действительный член академии филателии. Собрал практически всю коллекцию марок по тематике "Советский Союз". Но "белые пятна" остались. Например, нет знаменитой марки, которую Сталин подарил Рузвельту - заядлому филателисту. Известна такая история. Когда американскому президенту отправили коллекцию марок, тот поблагодарил, но сообщил, что одной не хватает. Она связана со спасением нашими летчиками челюскинцев. В честь этого события была выпущена серия марок, а на марках с портретом Леваневского была сделана надпечатка "Перелет Москва - Сан-Франциско", причем некоторые имели особенность - опечатку в одном слове. Более того, 10 марок оказались напечатанными и с ошибкой, и еще вверх ногами. Вот об этой марке Рузвельт и сообщил Сталину. Конечно, очень быстро она была ему доставлена.

Редакция поздравляет академика Юрия Антониевича Израэля с юбилеем. Завтра ему исполняется 80 лет.

Рецепт от академика

Юрий Израэль: Как укротить климат

Фантаст Артур Кларк предсказывал, что человек научится управлять климатом к середине XXI века. Не поспешил ли писатель? Думаю, нет

Мы сегодня предлагаем такой способ, создав своего рода зонтик от Солнца. Эта идея была высказана нашим выдающимся ученым, академиком Будыко еще в 1974 году. Вот мы говорили о серьезных минусах Киотского протокола. Его цель - борьба с парниковыми газами антропогенного происхождения. Но наука не знает причин потепления. А если кроме парниковых газов есть какие-то другие, которых мы пока не знаем? Тогда человечество впустую потратит триллионы.

В нашем портфеле имеется радикальное решение проблемы, независимо от того, что является ее причиной. В чем суть? Надо уменьшить приходящую на Землю солнечную радиацию на 1-2 процента.

Для сравнения: скажем, набежавшая тучка уменьшает излучение сразу на 50 процентов. Мы предлагаем закачать в стратосферу около 600 тысяч тонн аэрозолей, сжигая 100-200 тысяч тонн серы. Этого достаточно, чтобы стабилизировать температуру и климат на нынешнем уровне.

В этом случае на один квадратный метр Земли выпадет за год 0,2 миллиграмма серы, что в 1000 раз меньше, чем ее выпадает сегодня за тот же период из обычных промышленных осадков. Наш метод безопасен для здоровья и во много раз дешевле "киотских разработок". Если человечество действительно поймет, что ему грозит катастрофическое потепление, то может внедрить метод за 2-3 года. Натурные эксперименты подтвердили наши расчеты.

Эту идею критикуют многие ученые... Но я предлагаю - давайте обсуждать. В 2008 году перед заседанием в Токио "большой восьмерки" президент РАН Юрий Осипов сумел добиться, чтобы я выступил перед президентами 13 ведущих академий мира и рассказал о нашей идее. После моего доклада все президенты подписали документ, что надо внимательно изучить этот метод стабилизации климата и обсудить его международной конференции. Я доложил суть дела Дмитрию Анатольевичу Медведеву. Сейчас мы такую конференцию готовим, хотя согласования у нас тянутся бесконечно.