http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=f6ec01cf-083c-4246-bae7-2896d642239b&print=1
© 2024 Российская академия наук

РАЗЫГРАЛСЯ АППЕТИТ

Кто "проедает" деньги, отпускаемые государством на науку

Администрация президента РФ объявила открытый конкурс на создание концепции реформирования отечественной науки. Тем самым Кремль дал понять, что его не устраивает ни правительственный вариант упомянутой концепции (делающий упор на акционирование и приватизацию), ни предложения самих ученых. Ситуацию для "ПЖ" комментирует член-корреспондент РАН Виктор ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН - специалист не только в области природопользования и экологии, но и в сфере системного анализа и моделирования социально-экономических процессов.

Ситуация с реформированием науки довольно типичная для нашего государства.

Для молодежи научная работа сейчас абсолютно непрестижна. Сегодня самая заурядная работа в самой заурядной фирме дает существенно больший доход, чем труд в академическом научном учреждении. Из-за этого в 90-е гг. было сломано воспроизводство научного сообщества. В результате возрастной баланс очень резко нарушен. Сейчас средний возраст докторов в Академии наук превышает 65 лет. Если ситуация радикально не изменится, через 20 лет в России не будет никакой науки.

Утратила наша наука и необходимое обеспечение. Скажем, у Института водных проблем АН в советское время был флот, а сейчас нет ни одного корабля. Размахнулись было строить на Иваньковском водохранилище, которое является основным источником питьевого водоснабжения Москвы, научно-исследовательскую станцию. Оказалось, что сейчас нет не только никакой возможности держать там должный персонал, но и содержать само здание.

К сожалению, есть тенденция попытаться решить проблемы Академии наук, не рассматривая ее в системе всей научной деятельности страны. Я считаю, что решение проблем российской науки - задача, которую надо решать не по частям, а в комплексе. У нас помимо науки академической существует еще отраслевая. Это разнообразные организации, которые подведомственны органам исполнительной власти. Министерства, службы и агентства получают от государства немалые деньги для заказов на научно-исследовательские работы. Согласно нашему законодательству, все эти заказы размещаются через конкурсную систему. На самом деле это все превращено в чистейшую фикцию.

Реально никаких конкурсов нет. Например, в области экологии очень многие научные заказы получены организациями, в которых вообще нет никаких научных сил для решения соответствующих проблем. В принципе сама по себе научная деятельность под эгидой министерств и ведомств превратилась в способ разбазаривания государственных средств. Госзаказ на НИР стал одной из главных форм "отката". Было бы очень неплохо, если бы прокуратура хоть раз всерьез занялась этим вопросом. Посмотрели бы, кто участвовал в конкурсе, кто его выиграл, почему было отдано предпочтение победителям, когда у них нет ни одного доктора наук, в то время как претендент, которому было отказано в госзаказе, имеет в своем штате, к примеру, 40 докторов наук.

В реформировании нуждается вся система государственной поддержки науки и государственных заказов на научные работы. Наша прикладная наука оказалась оторванной от академической, она лишь называется наукой, но по сути ею не является. Главный шаг, который должно сделать государство, чтобы исправить положение, - привлечь настоящую академическую науку к управлению наукой в целом, чего сейчас нет. Хотя в уставе Академии наук записано, что она является главной научной организацией России и возглавляет всю российскую науку в целом.

Проблемы академической и прикладной науки - это две разные стороны одной проблемы. Эти два аспекта обязательно нужно рассматривать совместно, но подходы к решению разные. Вообще прикладная наука "ест" гораздо больше денег, чем выдает результатов. Другой вопрос, что на самом деле деньги "ест" не она, а распределяющие эти средства чиновники. С точки зрения государства, к нужной цели трата этих денег не приводит. Для того чтобы вернуть прикладной науке действенность, нужен гораздо более тесный союз этой науки с фундаментальной, с Академией наук, где сохранились пока еще настоящие научные мозги. Нужно в значительной степени освободить эту науку от власти чиновников. Вообще власть чиновников в России - это фактор, который может убить что угодно. Уничтожение прикладной науки - это только один из его "подвигов".

Парадоксальная ситуация: у нас профицитный бюджет, нам некуда девать деньги, мы не знаем, куда их тратить. Мы возвращаем досрочно долги, хотя ни один соображающий должник так не поступает.

У нас больше всего боятся, что трата денег, которые переполняют стабилизационный фонд, приведет к росту инфляции. Однако существуют формы расходов (например, покупка научного оборудования), которые к росту инфляции не приведут.

У нас в последние годы много раз произносили замечательные слова о том, что мы должны освободиться от зависимости от сырьевого рынка, перестроить свою экономику таким образом, чтобы с сырьевого пути свернуть на путь высоких технологий. Однако при нынешнем состоянии прикладной науки это совершенно нереальная задача.

Сейчас предлагаются разные сомнительные рецепты реформирования науки. Например, сократить в пять раз число научных сотрудников и за счет этого увеличить зарплату оставшихся. Но такое сокращение персонала научных институтов будет фактически равносильно их смерти. Число сотрудников будет ниже "критической массы". Восполнение кадров быстро не произойдет, для этого нужно десятилетие. Пойдя по этому пути, мы можем потерять науку не через 20 лет, а уже через 5-7. Особенно нелепо такой подход выглядит в государстве, которое отнюдь не является нищим, но лишь не знает, что делать со сваливающимися на него нефтедолларами.

Перевод отраслевой науки на акционерные формы существования в принципе в определенной мере может быть полезен. Акционированные и приватизированные научные учреждения должны выдавать продукцию, которая пользуется спросом на рынке, то есть сугубо прикладные инновационные вещи. Фундаментальный результат продать нельзя, поэтому приватизация академических институтов бессмысленна. Но без фундаментального сектора наука в России существовать вообще не сможет. Еще страшнее то, что за всеми этими рассуждениями об акционировании и приватизации стоит желание отнять ту собственность, которая осталась в распоряжении науки. Это прежде всего недвижимость (зачастую - неплохие здания) и участки земли в престижных районах. Завладеть этим добром, вне всякого сомнения, главная цель тех, кто планирует соответствующие действия. Легко понять, что науке (и стране в целом!) никакого прока от этих движений не будет.

Принимать решение о том, как распределять деньги на прикладную науку, должны межведомственные советы, которые наполовину следует укомплектовать работниками Академии наук, представителями фундаментальной науки, потому что только они знают, что сейчас может сделать прикладная наука, и могут дать объективную оценку тому, что сделано. Чиновник на эти вопросы отвечать не умеет. Он выбирает организацию, откуда ему легче всего получить "откат". Некоторая угроза отрыва от практических нужд существует, если эту работу поручить только ученым, поэтому чиновники также должны в этом совете присутствовать. Но решающее слово должно оставаться за академическими учеными.