http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=f4d2c3a3-39a8-4422-971b-ef1c68b30b4c&print=1© 2024 Российская академия наук
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
В БЛИЖАЙШИЕ дни ПРОЙДЕТ ЗАСЕДАНИЕ СОВЕТА ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РФ ПО НАУКЕ, ТЕХНОЛОГИЯМ И ОБРАЗОВАНИЮ, НА КОТОРОМ БУДЕТ ПРОАНАЛИЗИРОВАНО ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ В ОБРАЗОВАНИИ. ДОКЛАД, ПОДГОТОВЛЕННЫЙ РАБОЧЕЙ ГРУППОЙ ЭКСПЕРТОВ, ПРЕДСТАВИТ РЕКТОР САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА ЛЮДМИЛА ВЕРБИЦКАЯ, с КОТОРОЙ ВСТРЕТИЛСЯ КОРРЕСПОНДЕНТ "РГ".
"Российская газета" | Людмила Алексеевна, какие основные вопросы вы поставите на Совете?
Людмила Вербицкая | Акценты будут сделаны на содержании образования и его доступности для всех без исключения слоев населения. В последнее время образованию уделяется достаточно большое внимание: определены приоритетные направления его развития, серьезную поддержку получат лучшие учителя, инновационные школы и вузы. Но многое еще предстоит сделать. Я бы начала с самой первой ступеньки - с детсадов. Тревожит состояние дошкольного образования, которое сильно разрушено. Многие детские сады закрыты, а их здания сданы в аренду предпринимателям.
РГ | Почему у вас, ректора вуза, "болит голова" за детские сады?
Вербицкая | Все взаимосвязано. И мы в вузах получаем результат деятельности всех предыдущих "этажей" образовательной системы. Вспомним: когда-то старшая группа в детсадах по существу готовила к школе. Сейчас нулевые классы организуются в лучших школах. Хорошо бы, чтобы это была система.
РГ | И все-таки что лучше: предшкольная подготовка в школе или в детском саду?
Вербицкая | Мне жалко детей, которые так рано начинают ходить в школу. Надо, чтобы шестилетки осваивали азы грамоты в игре в детсаду.
РГ | Что особенно беспокоит в средней школе?
Вербицкая | Мне кажется, что такого, как сейчас, увлечения профильными школами не должно быть. Талант отдельных детей, конечно, нужно развивать, и я обеими руками за это. Но базовые знания нужны всем без исключения. Три года назад я как русист проанализировала все школьные учебники русского языка. Учебников оказалось более семидесяти. И ни одного такого уровня, который в 1934 году написал академик Щерба. Меня потрясло, что учебники в некоторых школах выбирают родители, а не профессионалы. Тут есть и еще проблема. Формально образование у нас бесплатное, но то и дело слышишь от знакомых: они сдают в школу деньги - то на ремонт, то на дополнительные занятия. Сыну моей знакомой ставили двойки до тех пор, пока она не взяла репетиторов из родной же школы (! ) по четырем предметам.
РГ | Так не родители же виноваты в коррупции?
Вербицкая | Отчасти и они. Очень важно сегодня говорить о том, что статус преподавателя должен быть повышен. Я говорю не только о зарплате учителя, но и об отношении к учителю в обществе. За последние двадцать лет не вспомню ни одного фильма об учителях после "Доживем до понедельника", "Большой перемены" и двух фильмов Даниила Гранина об ученых.
РГ | Много говорят о двенадцатилетке, связывая ее с Болонским процессом. Вы, как один из идеологов болонского движения, "за" двенадцатилетку или против?
Вербицкая | Против. Я думаю, что та система, которая у нас сейчас есть, оптимальна. Мы вполне будем отвечать требованиям Болонской декларации, если введем четырехлетний бакалавриат и двухлетнюю магистратуру в вузах. На Западе в школах учатся, как правило, двенадцать, а кое-где - и тринадцать лет. Но зато там три года бакалавриата. Я только что прилетела из Будапешта, где мы обсуждали проблемы вхождения наших стран в Болонский процесс. Венгерские ректоры тоже считают, что четыре года бакалавриата - очень хорошо.
РГ | Нередко приходится слышать, что Россию едва ли не пытаются силком загнать в Болонский процесс.
Вербицкая | Конечно, это не так. Если мы хотим, чтобы наши студенты могли продолжать обучение в Европе, нужно создать условия. Должны быть единые образовательные программы, общая система оценки знаний. Очень важна проверка качества образования. И здесь нам предстоит сделать еще очень много. Сегодня в России 3200 вузов, а в СССР было 960. Мы хорошо знаем, как в некоторых из них получают образование. В первую очередь от Болонского процесса выиграют студенты.
РГ | Какие еще вопросы вы поднимете?
Вербицкая | Обязательно о здоровье детей. Любовь Петровна Кезина говорит, что никогда у нас не было столько больных школьников. Да и мы никогда не встречали столько нездоровых 17-летних первокурсников.
Необходимо подумать о том, как возродить школьные диспансеризации. А для тех, кто поздоровее, нужно обязательно предусмотреть возможность бесплатно заниматься в спортивных школах и на стадионах.
РГ | А на каких вузовских проблемах вы будете акцентировать внимание?
Вербицкая | Ведущие вузы, где есть научные школы и которых, замечу, не так много, должны получить особое развитие. Они призваны стать в своих регионах инновационными площадками. На оборудовании и приборной базе подавляющего большинства вузов далеко не уедешь. Отсюда и утечка умов.В Петербургском университете подобной проблемы нет, а у коллег из регионов она стоит очень остро. Я абсолютно уверена: где молодежь, там и наука. И, конечно, мы все выиграем от объединения академической и вузовской науки. Мы ждем изменений в законах, но начать можно уже сегодня. К примеру, в Петербурге есть Институт генетики РАН. И есть кафедра генетики биолого-почвенного факультета нашего университета. Не дожидаясь "политического решения", они объединились. Директор института предоставляет своих академиков и профессоров вузу, а нескольких человек с вузовской кафедры берет к себе в штат. Вуз, в свою очередь, выделяет аппаратуру и направляет в институт студентов. Это хороший выход из положения и к тому же реальная экономия бюджетных средств. Важно и другое: о том, что сегодня открыто в лаборатории, наши научные сотрудники уже завтра рассказывают студентам в аудитории.
РГ | Каких законов вы ждете?
Вербицкая | Все законы в области образования устарели и имеют такое количество подзаконных актов, что реально не работают. Поэтому должен быть принят серьезный Образовательный кодекс. Сейчас в Думе должен рассматриваться целый пакет новых законопроектов, в том числе по магистратуре-бакалавриату и ряд других. Вот их мы очень ждем.