Версия для печати
Вернуться к списку

ДЕЛО ЖИЗНИ. ИНТЕРВЬЮ С МАКСИМОМ ЕВСТИГНЕЕВЫМ

Сам выпускник технического севастопольского вуза, некогда одного из сильнейших в СССР, он прошел здесь путь от аспиранта до профессора, начав работать на кафедре физики с 1998 года. В возрасте 32 лет Евстигнеев защитил докторскую диссертацию, став самым молодым доктором наук за всю историю своей альма-матер. Имя автора более 250 научных работ и монографий, обладателя нескольких патентов на изобретения не первый год известно далеко за пределами его родного города. Евстигнеев несколько лет возглавлял севастопольское отделение биофизического общества, неоднократно становился лауреатом премии Кабмина Украины, отмечался персональным грантом Королевского химического общества Великобритании, избирался членом Американского химического общества и был внесен в каталог ведущих ученых мира. Недавно фамилия ученого из Севастопольского госуниверситета пополнила список экспертов Российской академии наук.

Гордость за земляка, достойно оцененного научным сообществом соотечественников с континента, сменилась интересом: какое значение это событие имеет не только для него самого, но и для Севастополя в целом, и что оно сулит вузу, которому этот человек отдал почти двадцать лет своей жизни. На эти и другие вопросы мы попросили ответить самого Максима Павловича, который по такому случаю любезно согласился скорректировать свой и без того плотный рабочий график.

Максим Павлович, мы поздравляем вас с назначением. И сразу такой вопрос: что это событие значит для города, в чем событийность на этом уровне? Ну, и для вас лично, конечно.

Если сравнить с Симферополем, — а это огромный город с огромным числом жителей, с большим числом университетов, много большим, чем в Севастополе, — то у нас плотность субъектов РАН намного выше, чем там, и вообще в каком-либо другом городе Крыма. У нас есть три крупных подразделения РАН на маленькой площади: это Морской гидрофизический институт, Институт биологии южных морей и Институт природно-технических систем, которые располагаются буквально в шаговой доступности. В разное время Севастополь в высших научных кругах представляли академики, работавшие в ИнБЮМе и Гидрофизе, были члены-корреспонденты Национальной академии наук Украины. В 70-е годы жил и работал академик Академии наук СССР.

После перехода Севастополя и Крыма в состав России в городе остались люди, которые являются членами-корреспондентами НАН Украины, но это звание не эквивалентно статусу членкоров Российской академии наук. Они сейчас подают заявки, и, возможно, кто-то из них будет утвержден. Это еще более высокий статус, чем эксперт РАН. На данный момент ни одного член-корреспондента или академика РАН в Севастополе нет, насколько мне известно.

За последние десять лет российская наука в среднем шагнула на три шага вперед по сравнению с наукой украинской, которая за это время по сути деградировала. К сожалению, это так. И неудивительно, что эта деградация, происходившая в разных отраслях науки по всей стране, коснулась и Севастополя в бытность его в составе Украины.

Поэтому значимость такого события, как включение севастопольцев в реестр экспертов Российской академии наук заключается уже в том, что на высоком научном уровне было признано: несмотря ни на что, в Севастополе были и есть, остались люди, способные и сегодня достойно конкурировать с коллегами из материковой России, в том числе именитыми столичными учеными. И это не может не радовать.

Есть определенная система критериев, по которым избираются эксперты РАН. При заполнении необходимой анкеты при подаче заявки на рассмотрение кандидатуры я осознавал, что мои показатели в среднем выше по стране. Тем не менее, то что произошло именно так, а не иначе — для меня лично, если чисто эмоционально, — это действительно «вау!», как вы выразились. Поскольку это очень высокий федеральный уровень. Высокий по всей стране, по всем разделам наук — естественнонаучным, техническим, гуманитарным — всем. На сегодняшний день избрано и утверждено президиумом РАН в качестве экспертов порядка 7 000 человек для всей нашей страны. И это, на самом деле, очень маленькое число. По итогам отбора этого года я попал в список по разделу естественнонаучных, и для меня это действительно одна из важных строчек, которые я для себя в биографию запишу. Были, есть и, я надеюсь, еще будут другие достижения. Но это останется одним из наиболее значимых.

Раньше что в России что в Украине было, как правило, так: Министерство образования и науки РФ — ВАК (Высшая аттестационная комиссия) назначали узкий круг людей экспертов, которые пожизненно этим занимались. Со всеми вытекающими, как вы понимаете... В Российской системе, к счастью, теперь появилась ротация — не так давно, года два назад, но появилась. Создается прозрачная открытая система экспертов РАН, при этом имена их зашифрованы. С сайта РАН вы не сможете «скачать» информацию о том, кто входит в экспертизу, их имена, поскольку так открывается возможность прямого влияния. У каждого есть свой специальный идентификационный номер.

Эксперт РАН — человек, который может влиять на результаты экспертного анализа результатов научно-технической деятельности институтов и вузов, отчетов о научной работе за год в том числе. То есть, если это относится к моей области, мне заказывают ту или иную экспертизу, и я делаю полную экспертную оценку предоставленного мне отчета.

Если рассматривать в глобальном смысле науку мировую, каково здесь место России и нашей академии наук?

Если взять современный мир, все достижения человека: космос, IT-технологии — все-все научно-технические достижения, то можно перечислить всего десяток стран, которые реально все это сделали за историю развития человечества. В этой десятке, а точнее в первой пятерке таких стран, была и наша страна. Так было еще на момент начала 90-х годов. После развала Союза ситуация изменилась. Но на сегодняшний день Россия занимает где-то 12-е место среди стран, вносящих наибольший вклад в мировую науку. Чтобы вы понимали — это значительный прогресс: три года назад мы были на 20-м месте. То есть еще через три года мы с вами будем говорить на эту тему, и Россия уже будет опять в первой пятерке. Вот посмотрите. Такова тенденция.

Российская академия наук была и остается одной из организаций, вносящих колоссальный вклад в развитие человечества. Основной научный результат на сегодня генерируется именно здесь. Помимо этого РАН реализует и функцию экспертную. Эксперты производят независимую экспертизу, как внутреннюю — по субъектам РАН, так и внешнюю. То есть, именно здесь осуществляется экспертиза всего научного материала, который в нашей стране производится. Поэтому быть в составе РАН — это действительно почетно. Многие нобелевские лауреаты по физике, химии и так далее, являясь гражданами других стран, входят в состав РАН, и для них, я знаю, это тоже почетно.

По числу нобелевских премий Россия наиболее сравнима с Францией. С Великобританией мы не сравнимы, к сожалению: там их значительно больше. Германия тоже доминирует. Последнее время еще Швейцария стала выдвигаться вперед. То есть научные научно-образовательные учреждения этих стран, по уровню соотносимые с РАН, находятся вместе с ней в числе ведущих в мире. В Европе, в Америке наибольшая часть науки давно сосредоточена в вузах, научно-образовательных учреждениях, и меньшая — в так называемых национальных лабораториях. У нас же пока еще большая часть науки сконцентрирована в институтах РАН, и меньшая — в вузах. Но эта пропорция уже меняется, наука переходит в вузы — такова сегодня тенденция в России.

У вас ведь есть «дело жизни». То, ради чего не жалко ни времени, ни сил, вообще себя не жалко. Что это сегодня? И как новое назначение отразится на нем, как повлияет на приоритеты в работе и повлияет ли?

Непростой вопрос, на самом деле. Делом жизни моей, а по сути и хобби, является наука. Я иду или еду домой, чем-то занимаюсь другим, а в подкорке мозга все равно думаю о науке. Мне это интересно, я этим живу. Всегда есть какие-то мелкие научные задачи по моему направлению, которые нужно решить. Иногда бывает, что ты в мозгах решаешь что-то 5-10 лет. Вот это моя жизнь. К сожалению, она складывается так, что заниматься полноценно любимым делом нет возможности. Во-первых, есть учебный процесс, есть кафедры. Я преподаю биофизику и молекулярную биофизику, читаю лекции по 5-6 специальным дисциплинам для студентов бакалавриата и магистратуры. Во-вторых, есть куча других дел, включая бытовые. Поэтому своему «делу жизни» я, условно говоря, могу посвятить 20%, а то и 10% своего времени. Мне, конечно, это не нравится. Но это жизнь.

Я наблюдал, как приходили в упадок украинская система, наука и образование, но с 2014 года поменялось многое. Можно не верить, но это факт. Все сегодня сложно, это правда. Но главное то, что я теперь вижу: в российской системе координат можно, реально можно поднять наш вуз на те позиции, которых у него никогда не было ни в Советское время, ни, тем более, в украинское.

Сейчас я имею некое к отношение к модернизации научно-исследовательской деятельности в нашем университете. Не могу утверждать, но у меня складывается такое впечатление, что делом жизни, большим, чем наука, может стать для меня именно модернизация науки в этом вузе. И, может быть, через 100 лет меня вспомнят как человека, который приложил значительные усилия, чтобы перевести СевГУ из статуса регионального вуза в вуз федеральный. Сейчас я много, очень много этим занимаюсь. Все не просто. Может, вам покажется это противоречием, но сейчас это дело для меня — даже большее «дело жизни», чем наука, о которой я сказал.

Ну вы на самом деле еще ничего пока и не сказали. Наука — это ведь абстрактно. Что — то самое главное, что заботит, увлекает, затягивает и по сей день?

Та непосредственно наука, к которой я имею отношение, связана с лечением раковых заболеваний. Я занимаюсь фундаментальными исследованиями, результатами которых являются идея и механизм, которые впоследствии используются другими учеными. Цепочка от идеи до вакцины — это миллиарды долларов, чтобы вы понимали. Это сотни исследований и десятилетия работы. Я нахожусь в начале этой цепочки. То есть моя наука связана с механизмами действия лекарств и препаратов, а не с их созданием. Но если ты знаешь механизм, то биологи, медики берут его за основу и реализуют его в виде конкретного лекарственного препарата.

Еще года два назад в иностранной и отечественной прессе писали о том, что американцы разработали вакцину против рака. Сообщения о новых достижениях в этом направлении снова появлялись не так давно в нынешнем году. Подобной информации можно верить?

До вакцины на самом деле еще далеко. То, что на сегодня американцы действительно сделали — и здесь надо отдать им должное, — вскрыли механизм устойчивого подавления роста опухоли, и это подавление оказалось выше, чем все то, что удавалось до сих пор. Это действительно большое достижение. Потому что до сих пор все, что людям удалось сделать, — это, условно говоря, добиться «выживаемости» порядка 1/3 от общего числа больных на третьей стадии развития опухоли. Но для того, чтобы реализовать механизм на уровне вакцины, необходимо огромное количество исследований, связанных с побочными эффектами. Например, вы сделали вакцину, а потом выясняется, что пациенты массово умирают спустя три года, поскольку идет специфическая аллергия на сердце и тому подобное. То есть, понимаете, нужны мощнейшие исследования, связанные с колоссальными деньгами.

Задачи есть здесь, там и тут. Чем-то все-таки придется прекратить заниматься в скором времени?

Система работы в РАН такова, что ко времени отчетности организаций — как правило, это происходит в конце года — в РАН централизованно вызывают экспертов по направлениям. Им выдаются талмуды отчетов, которые необходимо экспертировать. Возможно, часть работы будет выполняться мной в онлайн-режиме, сегодня ведь многое изменилось. Пока я не знаю точно формата работы. Возможно, придется и поехать в Москву. Так или иначе, я намерен все совмещать.

Я продолжу научно-исследовательскую работу. И университет не оставлю, как раз наоборот, я уже говорил: усилю работу в этом направлении. Конечно, ужму относительно менее значимые вещи в пользу экспертизы, поскольку это важный момент сегодня. Сам факт активного участия в экспертизе РАН означает, что имя университета, который я представляю, также будет чаще звучать на высоком уровне. Вместе со мной представлять Севастополь в РАН будет также профессор кафедры информационных технологий и компьютерных систем СевГУ Александр Владимирович Скатков. У него другая область науки. Что касается меня, то прямо либо косвенно я, как руководитель рабочей группы стратегического развития университета, помимо прочего, намерен использовать эту возможность, чтобы поднимать престиж нашего вуза. Он этого достоин.

Не исключаете возможности уехать в Москву?

Разве что по делам. В четыре месяца от рождения я с родителями переехал в Севастополь и с тех пор здесь живу. Севастополь — мой город.

За все время у меня была масса возможностей уехать, эмигрировать за рубеж, в частности в Великобританию. В «украинский период» была масса возможностей переехать в Россию, поскольку серьезно заниматься чем-то здесь не было никакой возможности. И в один момент, признаюсь, я даже собирался переехать. Но нет, как видите, так и не смог этого сделать, не смог решиться. Оказалось, что действительно слишком люблю этот город. Даже сейчас, понимая, что смогу свою идею реализовать в Москве или Санкт-Петербурге, все равно отсюда уезжать не хочу, хотя здесь работать намного тяжелее.

«Севастополец — это не прописка, это состояние души» — под таким слоганом вот уже два года работает издание Мостпресс, рассказывая о судьбах, трудностях и достижениях наших земляков в самом городе и за его пределами, в том числе за рубежом. Судя по тому, что вы говорите о Севастополе, такое утверждение должно быть вам близко. Интересно знать, как вы его понимаете?

Я согласен с утверждением и понимаю это высказывание, как несколько более повышенный градус патриотизма людей, чем в среднем по стране. Ты ощущаешь свою генетическую связь с двумя героическими оборонами, ты знаешь, что в этом городе плотность железа, осколков — она максимальная по сравнению с другими территориями СССР, и ты понимаешь, что это город особый. И ты гордишься. В какой бы точке мира ты не оказался, если ты из Севастополя, ты это помнишь и ощущаешь.

Севастополь за рубежом очень хорошо знают. В Лондоне, например, когда я упоминал, что из Севастополя, многие начинали разговор сразу о нескольких местах, с которыми связана наша с англичанами общая, так сказать, история в отдельные периоды. Я действительно горжусь тем, что севастополец, и согласен с утверждением, что это состояние души. Хотя с научной точки зрения такое состояние не могу объяснить и даже не буду пытаться. Поскольку придерживаюсь традиционных взглядов на науку и методологию науки, в которой на сегодняшний день аспект, связанный с душой, пока не воспринимается. В том смысле, что наука не может объяснить его.

Но я могу объяснить это состояние по-другому. Думаю, оно связано с элементом воспитания, в том числе патриотического. Оба моих деда воевали, и один дед, будучи морским офицером, особенно много вкладывал в меня в этом смысле, даже больше, чем родители. Кроме того, как выходец из советской школы, где был пионером и где впитывал идеологию, основанную на патриотизме, я пронес это состояние через всю жизнь. Весь этот конгломерат воспитания и знаний, в том числе знаний истории своего города, и привел к тому, что мое восприятие Севастополя и сегодня именно такое.

А что в этом смысле скажете о молодежи, с которой доводится работать?

Работая профессионально с нынешней молодежью в возрасте от 18 до 25 лет, к огромному сожалению, я делаю вывод, что эти люди, выросшие в культуре потребления, в каком-то смысле — «потерянное поколение». И я не очень представляю, как их направить в нужное русло. Не могу, конечно, сказать этого обо всех, но таких очень много, и это печально. В то же время, к огромному моему счастью, новое, совсем юное поколение — нынешние первоклассники, второклассники, третьеклассники и дети чуть старше — они сегодня идут по системе воспитания, очень похожей на ту, что была у меня. И я очень рад, что все эти дети и мои дети — а у меня сын третьеклашка и сын 6 лет — они сегодня изучают правильные учебники и правильные вещи, основанные на элементах патриотизма и направленные на то, чтобы прививать с детства любовь к Родине.

Спасибо большое, Максим Павлович. Вам желаем успехов во всех начинаниях, несмотря на трудности. И новых возможностей достойно представлять наш любимый город и страну в высоких научных кругах на мировом уровне.