Памятка ученым,
участвующим в международных конференциях
В успокоившийся, казалось бы, омут государственной
научно-технической политики (ГНТП) опять брошен довольно увесистый камень.
Волны от него в научном сообществе разошлись серьезные. Хотя ведомство,
отвечающее за ГНТП, постаралось представить это легкой рябью…
В СМИ появилась информация, что Министерство науки и высшего
образования РФ направило в подведомственные ему научные организации Российской
академии наук письмо с требованием составить поименный список участников
международных научных мероприятий за 2023 год. Отмечалось, что такое требование
сформулировано впервые.
Волнение научного сообщества понятно. Ведь, скажем, только в 2023
году нескольким ученым были предъявлены обвинения в госизмене, связанные как
раз с международным научно-техническим сотрудничеством.
Надо признать, что Минобрнауки оперативно прокомментировало эту
ситуацию. «Распространяемая в социальных сетях информация о якобы впервые
проводящемся сборе сведений об участниках международных научных мероприятий с
российской стороны не соответствует действительности», – говорится в сообщении
пресс-службы Минобрнауки РФ.
Там также отметили, что информация обо всех участниках
международных научных мероприятий не запрашивалась. Речь шла исключительно о
наиболее значимых из них как с российской, так и зарубежной сторон, что
позволяет объективно оценить уровень площадки, понять, насколько востребованной
она оказалась, пояснили в Минобрнауки. План конгрессно-выставочных мероприятий
формируется Минобрнауки ежегодно, с той же периодичностью осуществляется и
оценка его реализации. В Минобрнауки также добавили, что в прошлом году
подведомственными организациями была предоставлена информация о более чем 3
тыс. международных мероприятий.
Объяснение, конечно, слабенькое, на «троечку». Ведь если
министерство само и составляет план «конгрессно-выставочных мероприятий», оно,
наверное, исходит именно из значимости этих мероприятий. Наиболее серьезные
международные конференции, симпозиумы и семинары планируются за три-четыре
года. Оценить их значимость можно заранее. А в условиях жестких санкций в
отношении российской науки со стороны Запада практически любая зарубежная
поездка наших ученых может рассматриваться как значимая.
Зачем же в таком случае Минобрнауки понадобилось дополнительно
запрашивать данные «исключительно о наиболее значимых из них как с российской,
так и зарубежной сторон»?
«Эти статистические сведения необходимы Минобрнауки России для
того, чтобы принимать управленческие решения – концентрировать усилия на тех
направлениях, по которым работа ведется недостаточно активно, или, наоборот,
выявлять те случаи, в которых тематически схожие мероприятия проводятся
различными подведомственными организациями параллельно, дублируя друг друга», –
пояснили в ведомстве.
Классический аргумент чиновников от науки о стремлении избежать
«параллелизма, дублирования» – классически не работает. Или по крайней мере он
требует гораздо более тонких диагностических процедур различения. То, что в
Минобрнауки называют «параллелизмом, дублированием», зачастую – здоровая конкуренция.
И очень мощная. Так, в СССР не случайно были созданы две организации,
занимавшиеся созданием ядерного оружия: ВНИИ экспериментальной физики (Арзамас-16,
сейчас – Саров) и ВНИИ технической физики (Челябинск-70, сейчас – Снежинск). И
результаты такого «дублирования» до сих пор обеспечивают стратегическую
безопасность России.
А вот заявление, что «эти статистические сведения необходимы
Минобрнауки России для того, чтобы принимать управленческие решения –
концентрировать усилия на тех направлениях, по которым работа ведется
недостаточно активно», отнюдь не вселяет оптимизма. Академик Алексей Хохлов в
своем Telegram-канале задается вопросом: «Хотелось бы видеть плоды этих
управленческих решений для научно-образовательного сообщества».
Впрочем, плоды есть. О них пишет другой академик – Сергей Гапонов:
«Список так называемых приоритетных направлений, сформированный Министерством
образования и науки РФ, фактически составлен чиновниками по совету «карманных
ученых». Он вообще ничему не соответствует. Строго говоря, проблемы есть и
другие, не лучше и не хуже связанных с «приоритетными направлениями», которые в
науке вообще не следует выделять, поскольку никто не может знать, что будет
хорошим, а что – плохим… Но и экспертам, и чиновникам нужен какой-то критерий,
чтобы что-то ставить на первое место, а что-то – увы, на второе. Индекс
цитирования, например».
Сергей Викторович сказал это в интервью, опубликованном на сайте
РАН, в 2012 году. Еще одна цитата из него: «Формат, в котором сейчас работает
министерство, предполагает, что идею можно оценить, не понимая. Все
оцифровывается, а потом складываются баллы. После чего говорят: эта работа –
хорошая, а вот эта – плохая».
С некоторыми модуляциями все сказанное остается актуальным и
сегодня. Поднятые академиком вопросы никто до сих пор даже не ставит в
перспективную повестку, мало того – о них, кажется, просто забыли. Зато
Минобрнауки продолжает формировать различные «Перечни приоритетных
направлений». В том числе и на основе сбора «данных о международных
мероприятиях».
Эта тема – международное научное сотрудничество – вообще одна из
любимых в министерстве. Так, в июле 2019 года по организациям, подведомственным
Минобрнауки, был разослан приказ «Об утверждении рекомендаций по взаимодействию
с государственными органами иностранных государств, международными и
иностранными организациями и приему иностранных граждан в территориальных
органах и организациях, подведомственных Министерству науки и высшего
образования Российской Федерации».
Попавшие тогда в СМИ сканы этих «Рекомендаций...», в частности,
предусматривают требование о том, чтобы руководитель научной организации за
пять дней до встречи с иностранными коллегами уведомил министерство, указав
всех российских участников встречи. После встречи следует составить отчет с описанием
разговора и паспортными данными участников. Те же правила действуют и для
встреч с российскими учеными, работающими в иностранных организациях. Мало
того, на встрече должны присутствовать как минимум двое российских ученых.
Подписан этот приказ был тогдашним министром Михаилом Котюковым.
Любопытно, что комментарии министерства тогда и сейчас совпадают
если и не дословно, то контекстуально: «Данные рекомендации направлены прежде
всего для учета показателей роста международных связей, в том числе в рамках
реализации национального проекта «Наука», и ни в коем случае не направлены для
осуществления контроля за организациями, подведомственными Минобрнауки России».
Сам Михаил Котюков поспешил сообщить, что подготовленный
министерством документ ставит своей целью систематизацию работы по
международным проектам...
Вот в этом сомневаться не приходится. Ни тогда, ни сейчас.