http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=dffa40cb-7054-4f56-9cac-d2d85dfa346c&print=1© 2024 Российская академия наук
ДВО РАН в своем нынешнем виде, возможно, просуществует последние месяцы.
Как удалось выяснить «К», в следующем году одни институты академии могут быть ликвидированы, другие — переведены «под крышу» ДВФУ. А что будет с землей и помещениями упраздненных институтов — эксперты вообще пока могут только догадываться.
Без малого год прошел с момента вступления в силу Федерального закона «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» (№ 253-ФЗ). Его инициатором стал Дмитрий Ливанов, министр образования и науки РФ. По официальной версии, министр разделяет ту точку зрения, что созданная еще при Сталине отечественная система научной деятельности безнадежно устарела и превратилась в «клуб выдающихся ученых». По неофициальной информации, вопрос, поднятый внезапно и неизвестно откуда возникшим законом о реформе, прост: кто именно будет распоряжаться огромным массивом собственности и финансовыми потоками отечественной науки? Не зря ведь по 253-му ФЗ все учреждения РАН — от научно-исследовательских институтов до автобаз переданы в введение созданного Федерального агентства научных организаций (ФАНО). В него же вошли все объекты упраздненных Российской Академии сельхознаук (РАСХН) и Российской Академии медицинских наук (РАМН).
По мнению экспертов, с кем удалось связаться «К», переход власти над собственностью РАН к специальному правительственному ведомству таит в себе огромные риски, поскольку никто не знает, какие именно мотивы имеются у руководителей этого ведомства и не начнут ли они действительно с того, что распродадут или раздадут сразу половину академической собственности. А имущественный комплекс РАН между тем представляет собой огромный соблазн.
Профессор Анатолий Дроздов, главный научный сотрудник лаборатории эмбриологии Института биологии моря им. А.В. Жирмунского: «По данным Росимущества, за подведомственными организациями ФАНО закреплено около 35 тыс. объектов: это здания, отдельные помещения, земельные участки и др. И лишь примерно третья часть из них сегодня в установленном порядке оформлена как объекты государственной собственности. После реформирования академия потеряла финансово-имущественную независимость. Вся инфраструктура науки перешла под контроль государственных структур, сотрудники которых не имеют к науке никакого отношения».
В конце 2013 г. в ответ на акции протеста ученых, недовольных в массе своей столь кардинальной реформой и игнорированием их мнения и интересов, президент страны Владимир Путин своим указом запретил ФАНО в течение года проводить какие-либо операции с собственностью региональных отделений РАН: Уральского, Сибирского и Дальневосточного. Однако сегодня ученые с трепетом ждут начала 2015 г., когда ФАНО сможет распоряжаться всем движимым и недвижимым имуществом научных институтов. В частности, уже блуждает информация, что некоторые институты будут ликвидированы, еще какая-то часть институтов перейдет под юрисдикцию ДВФУ.
Павел Минакир, директор Института экономических исследований: «Никто не отменял одной из главных функций ФАНО — оптимизации имущественного комплекса. Но с этими учеными ведь мало того, что нянчиться приходится, так еще и понять невозможно, что они там делают, зачем, на каком языке вообще разговаривают. А вот автобазы, библиотеки, музеи, заповедники, поликлиники, дома отдыха, опытные хозяйства, больницы — это ведь совсем другое дело, понятное, знакомое, народ там безропотный и зависимый (одно слово — обслуга). Руководить этим хозяйством — замечательно и увлекательно, знать не надо, а пользу можно извлечь немалую».
По признанию ученых, в настоящее время ФАНО создает свои региональные представительства на местах и заваливает научных сотрудников институтов непривычной и весьма тягостной для них канцелярской работой. По словам Виктора Богатова, главного ученого секретаря ДВО РАН, члена-корреспондента РАН, заниматься научно-исследовательской деятельностью стало невероятно трудно, все чаще приходится переключаться на режим выполнения чиновничьих циркуляров типа: «увековечить в течение года 10 выдающихся ученых» или «учредить две медали и премии».
«Сегодня Дальневосточное представительство ФАНО только начинает формировать свой штат — порядка 37 человек. Но уже их коллеги из Москвы забрасывают перешедшие в их подчинение институты ДВО РАН госзаданиями (это новая форма вертикальной коммуникации внутри бюджетных учреждений), в которых требуют предоставления всевозможной отчетности, не имеющей к науке никакого отношения, — рассказал Богатов. — Например, отчет статистики цитирования работ сотрудников института в мировых научных журналах или план публикаций на следующий год из расчета не менее шести статей.
Подобные требования заставляют подменять творческую научную деятельность ее формализованными признаками. Ни один научный сотрудник не может дать вам гарантию, что опубликует шесть статей в ближайший год. Во-первых, их надо написать на основе проведенных исследований. Для этого необходимы средства и спокойная творческая атмосфера, когда тебя не заваливают рутинной работой. Во-вторых, получить согласие на публикацию от престижных мировых изданий очень непросто — этот процесс тоже связан с изрядными временными и денежными (из кармана самого автора) издержками. В-третьих, всевозможные показатели цитирования находятся в открытом интернет-доступе, и сотрудники ФАНО сами могли бы взять на себя труд их подсчета и мониторинга».
Богатов признался, что не представляет себе, как дальше будет строиться взаимодействие между Президиумом ДВО РАН и ФАНО. Дело в том, что в новом Уставе РАН, принятом в конце прошлого года с учетом вступившего 253-ФЗ, у академии отобрали практически все полномочия по руководству институтами (кроме научного), но возложили множество обязанностей. Среди них, кроме проведения фундаментальных научных исследований: научно-консультативные услуги госорганам, участие в формировании государственной научно-технической политики, проведение экспертиз нормативных правовых актов, изучение и анализ достижений науки и т.д. По мнению ученого, все эти функции просто невозможно выполнить в условиях, когда РАН лишилась возможности распоряжаться кадровыми и финансовыми ресурсами.
________________________________________
КОММЕНТАРИИ
Анатолий Беляев, заведующий кафедрой медицинской реабилитологии и спортивной медицины Тихоокеанского медицинского университета, заслуженный врач РФ: «Безусловно, реформа отечественной науки назрела давно. Институт, учрежденный еще Петром I, приспособленный Сталиным под нужды СССР, уже не соответствовал реалиям современной российской социальной жизни и экономики. Но так ли уж нужно было создавать взамен его (и в то же время дополнительно) новую сущность в лице ФАНО — для меня пока вопрос. Правы ли были наши реформаторы — покажет совсем недалекое будущее.
Но нынешняя структура медицинской науки у меня, откровенно говоря, не вызывает восторгов. Если до реформы медицинские НИИ делились на академические и отраслевые, то сегодня (несмотря на ликвидацию РАМН) дробление и дублирование функций только усугубилось: одни НИИ в ведении ФАНО, другие — отраслевые, третьи в системе Федерального медико-биологического агентства».
Александр Латкин, директор Института международного бизнеса и экономики ВГУЭС: «На мой взгляд, в ходе реформирования науки упустили главное — проработку в деталях механизма взаимодействия между государством, ФАНО и вошедшими в него НИИ. К научной организации советского образца можно предъявлять много претензий. Но там схема «задание — выполнение» работала очень четко: правительство определяло приоритет научных исследований в той или иной сфере, ставило задачу перед РАН, а та конкретизировала задания своим институтам. После этого определялся объем финансирования — зачем, сколько и кому. Функции же нынешнего ФАНО, как и отредактированной РАН, до сих пор не ясны.
Не исключаю, правда, что на Дальнем Востоке ФАНО по прошествии моратория проведет серьезную чистку тех НИИ (вплоть до ликвидации), деятельность которых не опирается на сильные научные школы и не отражает специфики региона. И при таком развитии событий, например, Тихоокеанский Институт биоорганической химии (ТИБОХ) с его уникальными разработками на основе дальневосточной флоры и фауны имеет все шансы остаться. А вот у НИИ, специализирующихся в области теоретической математики, таких шансов меньше: математическая школа гораздо более сильно развита в Новосибирске».
СПРАВКА
Территориальный орган ФАНО России по Дальнему Востоку официально учрежден в июне 2014 г. Его руководителем назначен уроженец Москвы — Андрей Аксенов, профессор, доктор технических наук, ранее занимавший должность директора Инвестиционного агентства Приморского края. Андрей Аксенов в 1981 г. окончил Московский институт стали и сплавов. Долгое время работал на кафедре металловедения цветных металлов МИСиС в должностях инженера, научного сотрудника, доцента и профессора, затем занимал руководящие должности в Министерстве образования и науки России.