http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=dba8831e-2e38-4385-8ad6-bd788ea650a6&print=1© 2024 Российская академия наук
Русский язык по-своему отвечает на пандемию
«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины,— ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!» Все, я думаю, помнят это знаменитую цитату Ивана Сергеевича Тургенева, но мало кто задумывается о том, что это не высокие слова, язык действительно помогает нам в трудной ситуации.
Недаром именно в эти моменты появляются новые слова, люди начинают играть с языком, шутить, каламбурить, и это помогает снять напряжение в обществе. Вот несколько совсем недавних примеров. Когда Великобритания решила выйти из Европейского союза в 2016 году, в английском языке появилось слово brexit, составленное из начала названия страны Britain (Британия) и слова exit (выход). Слово брекзит не только прижилось в английском языке, но и вошло в другие европейские языки, в том числе в русский. Поскольку Великобритания провела референдум о выходе из ЕС в 2016 году, но сам выход все откладывался, появился шуточный глагол to brexit (брекзить) — прощаться, но не уходить, а когда принц Гарри и его жена Меган Маркл покинули Англию и сложили с себя королевские полномочия, появился глагол to Meghan Markle, или to meghanmarkle (меганмарклить),— с легкостью покидать токсичную среду ради своего психологического благополучия.
Когда 10 марта 2020 года Валентина Терешкова предложила внести в Конституцию поправку об обнулении президентских сроков, появились слова обнулеть, обнулец, обнулевые, обнулятина, обнуличка, обнулень, обнулидер, обнулиссимус, обнуленинец и множество других слов c этим корнем. Конечно, это так называемые окказиональные слова, у которых немного шансов войти в будущие толковые словари русского языка. Но вот у слова коронавирус (от английского coronavirus, которое, в свою очередь, восходит к латинскому), стремительно ворвавшегося в 2020 году во все языки, есть шансы стать обычным русским словом. Слово это не новое, оно есть, например, в «Новом словаре иностранных слов» 2008 года, но если раньше это был термин, известный только специалистам, то теперь его знают все. Неудивительно, что прижилось именно слово коронавирус, в котором мы узнаем понятные слова корона и вирус, а не более научное, но совсем непонятное название COVID-19. Слово коронавирус, в свою очередь, породило много слов, начинающихся на корона: коронапроявления, коронафейки, коронапаника, коронаскептики, коронадиссиденты и т. п.
Из-за того что теперь все пытаются купить в аптеках маски и обеззараживающие жидкости, в обиход вошло слово санитайзер, а поскольку при входе в метро и в другие общественные места вам могут померять температуру специальным прибором — тепловизором, это слово тоже перестало быть малоизвестным термином.
В общее употребление в «моменты роковые» входят не только научные термины, но и профессиональные жаргонизмы, такие как удаленка (удаленная работа). Поскольку раньше только некоторые люди работали из дома, это слово было профессиональным жаргонизмом, а теперь, когда почти все перешли на удаленную работу, удаленка стала словом общего жаргона.
А вот слово самоизоляция совсем новое. До недавнего времени казалось, что только кто-то облеченный властью решает, когда и на какой срок нужно изолировать преступников или больных заразной болезнью от других людей, а самому себя изолировать — это все равно что самому себя посадить в тюрьму или самому себя казнить, так что я в самоизоляции можно сказать только в шутку. Но буквально за одну-две недели это слово стало настолько обычной характеристикой нашей жизни, что полностью утратило ироническую окраску: мы спрашиваем друзей, где они самоизолировались — в городе или на даче, а власти нас призывают соблюдать самоизоляцию. Впрочем, некоторый оттенок необычности это слово все же сохранило, недаром одна почтенная дама со смехом рассказывала мне, что дети просят ее не выходить на улицу и соблюдать режим самоликвидации!
Похоже, что также именно сейчас, после объявленной Всемирной организацией здравоохранения пандемии коронавируса, в русском языке появилось еще одно новое слово — инфодемия: рост потока информации об эпидемии, нередко ложной и преувеличенной. Интересно, что слово инфодемия образовано из двух слов — информация и эпидемия,— новым для русского языка способом словообразования, для которого даже нет хорошего русского названия. Приходится называть его английским словом блендинг, однокоренным с названием электроприбора блендер, который используют для приготовления однородной смеси (пюре, протертых супов, муссов) из разных ингредиентов. Блендинг — это не словосложение, когда складываются два корня (пароход, самолет) или начальные части слов (колхоз), а причудливая смесь двух слов, при которой часть первого слова заменяется на часть другого, при этом от первого слова может быть взята одна или две буквы, а от второго — последняя его часть. Блендинг чрезвычайно распространен в английском языке, этим способом образованы такие широко употребительные заимствованные из английского языка слова, как мотель (от motel = motor + hotel), смог (от smog = smoke + fog), бранч (от brunch = breakfast + lunch) и относительно новое слово брекзит (см. выше). Коронавирус привел к появлению в английском языке новых слов-блендеров, самое популярное из которых — covidiot (COVID + idiot) — уже включено в онлайн-словарь слов и фраз англоязычного сленга Urban Dictionary и подхвачено русскими интернет-пользователями, так что в русской речи можно встретить слово ковидиот. Ковидиот — это человек, который неадекватно реагирует на эпидемию коронавируса, слишком беспокоится или, наоборот, игнорирует опасность эпидемии. Ковидиотом можно назвать и того, кто в панике скупает туалетную бумагу и гречневую крупу, так и того, кто сбегает из карантина, несмотря на наличие подозрений на коронавирус. Также методом блендинга образовано пока не прижившееся в русском языке слово quaranteam (из quarantine (карантин) + team (команда)) — люди, с которыми вы находитесь вместе на карантине, и ряд других. Но это не значит, что у нас в связи с карантином не появились свои слова-блендеры. Объявленные президентом нерабочие дни народ уже окрестил карантикулами — одновременно и карантином, и каникулами, пересылаемые друг другу картинки о карантине — карантинками, а тиндер — популярное приложение для знакомств в интернете — во время самоизоляции стали называть карантиндером.
Интернет полон карантинками о том, как тяжело сидеть в самоизоляции с женой и детьми, но оказывается, что сидеть в одиночестве еще труднее. Недаром в английском языке появилось слово, называющее человека, у которого давным-давно не было никакой личной жизни,— byesexual (bye (до свидания) + sexual (сексуальные отношения); заметьте, что это не блендер, а слово, образованное сращением двух слов; в русском языке тоже есть слова-сращения — вечнозеленый, сумасшедший и др.). А вот то, что супругам приходится быть вместе на карантикулах, может способствовать рождению в конце 2020-го — начале 2021 года ковид-бумеров (слово образовано по аналогии с беби-бумерами) или ковиниалов (ковид + миллениалы) — детей, зачатых во время эпидемии коронавируса.
Примечательно, что в последние годы не только обычные люди, но и власти поняли, что языковые игры способствуют улучшению настроения и уменьшают панику. Мне очень понравилось, что в тот день, когда мэр Москвы Сергей Собянин обратился к жителям столицы старше 65 лет с просьбой оставаться дома, станции московского метро «Домодедовская» и «Бабушкинская» поменяли свои названия — на входе в эти станции появились надписи ДомаДедовская и ДомаБабушкинская. И это вселяет в меня надежду на то, что живой и свободный русский язык не даст нам впасть в отчаяние: «Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома?» (Тургенев)