Версия для печати
Вернуться к списку

«Дедушка еще две ошибки пропустил»

– Как сейчас выглядит процедура экспертизы учебников? Кто и за что отвечает?

– Все учебники проходят экспертизу в Российской академии наук и в Российской академии образования (РАО). Мы отвечаем за содержательную часть и соответствие учебников современным научным представлениям, а по-простому – смотрим, чтобы не было ошибок. В РАО следят за психолого-педагогической стороной восприятия учебников: методология, язык написания, соответствие современным образовательным стандартам – это все их зона ответственности.

Сразу уточню: мы не проверяем учебники в виде уже готовой книжки с иллюстрациями, мы смотрим оригинал-макет. Это папка, листы А4, где изложено все содержание. Наши эксперты пишут замечания, указывают на ошибки. Причем, согласно процедуре, нужно указать не только место, где ошибка, но пояснить, почему это считается ошибкой, и указать правильный вариант. Фактически мы проводим научное рецензирование.

– Почему же тогда многие жалуются, что в учебниках встречаются ошибки?

– Да, действительно, нам пересылают очень много писем и из министерства, и из администрации президента, но за все время нашей деятельности по нашей вине была допущена лишь одна-единственная ошибка, которую мы признали. В учебнике по математике вместо ответа 0,88 у нас было 0,89. Во всех других случаях вина полностью лежит на издательствах. Дело в том, что после экспертизы у каждого издательства мы просим гарантийное письмо, что они будут вносить наши исправления. Но зачастую бывает так, что по какой-то причине наши исправления не вносятся. Был такой случай, один дедушка написал письмо в администрацию президента: «У меня внук в школе учился хорошо, но в институт не поступил. Я посмотрел учебник по географии и нашел там 14 ошибок. Что же вы такие учебники пропускаете?» Из администрации президента это письмо переслали нам, мы взяли этот учебник, взяли наши рецензии, где было указано на 16 ошибок, которые в окончательном варианте учебника так и не были исправлены. Дедушка еще две ошибки пропустил…

–То есть получается, что издательства должны обязательно пройти экспертизу, но потом могут ваши исправления не вносить?

–Да. И мы уже ставили перед министерством вопрос о том, что нужно не только проверять макеты, но и мониторить уже изданные учебники.

– Есть такие неоднозначные предметы, как история, по поводу которых не затихают споры. Как проходит экспертиза учебников по истории?

– История – очень сложный предмет, и наша комиссии во многом возникла благодаря ему. Прежде всего наши эксперты во время проверки смотрят, чтобы автор не допускал перекосов в ту или иную сторону. Но учебников по истории написано очень много, они разные, и это позволяет учителю сделать адекватный выбор.

– По каким предметным областям больше всего вопросов возникает? Где встречается больше всего ошибок?

– Все зависит от эксперта. У нас есть такой эксперт – академик Виктор Анатольевич Васильев, выдающийся математик. Он очень щепетильно и тщательно подходит к экспертизе и часто находит до ста ошибок в учебнике. Один учебник проходил у нас экспертизу четыре раза, и каждый раз академик говорил: я нашел сто ошибок – дальше смотреть не буду. Значительная часть ошибок – это какие-то логические несоответствия. Очень часто авторы учебников по той же математике пишут не совсем строгим математическим языком, и из-за этого может возникать вольная трактовка.

– Меняются ли тенденции подачи информации в учебниках?

– Да, разумеется, и за последние пять лет это очень заметно. Сейчас такая всеобщая тенденция – и издательства, и авторы выпускают практикоориентированные учебники. То есть они предлагают не просто набор знаний, которые существуют сами по себе, а ставят задачи, которые можно применить на практике, в обычной жизни. Например, такая задача: вы находитесь на улице Мира, дом 1, вам нужно попасть на улицу Свободы – можно пройти под прямым углом, а можно по диагональной улице. Какое расстояние вы преодолеете в одном и другом случае? Это и есть практикоориентированный подход. Современные дети думают немножко по-другому по сравнению с нашим поколением. И это не означает, что современные задачи плохие: они просто другие.

– Учебников и учебных пособий год от года становится больше или меньше?

– Их становится гораздо больше, и этому в первую очередь способствуют некоторые законодательные изменения. Раньше были учебники допущенные и рекомендованные. Допущенные проходили у нас экспертизу – если ошибок нет, он может быть рекомендован к использованию в школе. Потом процедуру изменили – сказали, что в число рекомендованных могут попасть только те учебники, которые составляют завершенную предметную линию. И издательства, которые печатали два учебника, были вынуждены печатать гораздо больше, чтобы у них была завершенная предметная линия. Потом в министерстве решили: надо, чтобы были не только завершенные предметные линии, но системы учебников, объединенные единой терминологией. Система – это учебники по всем предметам, которые изучаются в начальных классах, дальше за 5–9 классы по всем предметам и старшая школа.

В принципе выстраивание единой системы – это очень правильно. К примеру, векторы в физике не должны изучаться раньше, чем в математике. А то школьники не понимают, что такое «векторно-направленная величина» или «скорость векторной величины». Или по литературе изучают «Капитанскую дочку» до того, как по истории пройдут восстание Пугачева, и школьники не понимают, о каких событиях идет речь. Все должно быть взаимосвязано и систематизировано.

– Но, я так понимаю, на деле идея себя не оправдала?

– Понимаете, для издательства это в первую очередь бизнес. Если учебник не попадает в число рекомендованных, он не закупается на государственные деньги. А если он не закупается на государственные деньги и не попадает в школы, то и родители не будут докупать эти учебники.

Издательства судорожно начали дописывать учебники по всем предметам и стали между собой кооперироваться. Дошло до смешного: один учебник вставляли в три системы, чтобы «дырки заткнуть». И какая уж тут единая терминология и единый подход…

По новым правилам отменили порядок системы, оставили только линейки, но тем не менее учебники были подготовлены, и это снова спровоцировало рост их количества.

– Как повлияют на содержание учебников недавно принятые новые стандарты школьного образования?

– Наши эксперты говорят: нам кажется, что в этом учебнике представлено мало знаний, которые бы полностью соответствовали современным научным представлениям. На это представители издательства им отвечают: этих знаний достаточно для достижения предметных результатов, которые установлены в стандарте, а если школьники хотят получить больше знаний, они могут получить их где-то дополнительно. И в том случае, если фактических ошибок нет, мы не можем не пропустить этот учебник.

Сейчас сложный момент, поскольку непонятно, какой материал должен быть представлен в учебниках. С начальной школой все более или менее ясно: они должны научиться читать, писать – тут больше важна методология. А вот со средними классами все неопределенно. К примеру, школьники должны научиться разбираться в математических понятиях и знать основных классиков, но при этом не уточняется, ни какие это конкретно понятия, ни какие конкретно классики. Поэтому сейчас мы смотрим учебники и не можем сказать «это надо, а это не надо», поскольку нет содержания образования. Минобрнауки вроде бы озаботилось этим. Мы, в свою очередь, на самом начальном этапе подготовки стандартов написали так называемое фундаментальное ядро. Такая маленькая тонкая книжка, которая впоследствии так и не вошла в стандарт.

С другой стороны, если развивать содержательную часть, тогда потеряется принцип стандарта: неважно, чему учить и как учить, важен результат. Мы же занимаемся содержанием. Главное, чтобы было написано, что дважды два равно четыре, а не пять и что солнце встает на востоке, а садится на западе.