Версия для печати
Вернуться к списку

Возможно ли создание оружия, выборочно убивающего представителей той или иной расы

Русский боевой геном

Поручение президента России Владимира Путина создать государственную базу генетической информации только на первый взгляд выглядит как один из инструментов реагирования на ситуацию с пандемией COVID-19. Прежде всего оно, это поручение, очень комплексное. Президент утвердил его по итогам совещания по вопросам развития генетических технологий в РФ, состоявшегося 14 мая 2020 года.

И все же больше всего интригует пункт 2 президентского поручения: создать информационно-аналитическую систему хранения и обработки генетических данных «Национальная база генетической информации». Генетическая база создается при участии Курчатовского института. С 2021 года должны быть выделены средства из федерального бюджета. Ответственными назначены премьер-министр Михаил Мишустин и директор НИЦ «Курчатовский институт» Александр Благов.

Насколько это необходимая мера? Что вообще подразумевается под термином «генетическая информация» и зачем нужно создавать ее федеральный банк? Наконец, почему именно НИЦ «Курчатовский институт»? С этими вопросами мы обратились к нескольким специалистам – биологам, генетикам. Один типичный ответ члена Российской академии наук можно привести: «Про базу комментарии для прессы у меня брать не надо, потому что я ляпну что-нибудь неполиткорректное. Пусть ответственные комментируют. Тот же Благов или Максим Патрушев (менеджер генцентра в «Курчатнике». – А.В.) – веселые артикулированные мужики, вполне могут пояснить».

Между тем генетический нарратив (геном, генетическое оружие, генетически модифицированные организмы, генофонд, генетические мутации), перекочевав из области собственно генетических исследований в поле общественного сознания, создал симулякр «научного» знания (точную копию несуществующего оригинала), по поводу которого и происходит коммуникация в современном обществе.

В мае 2019 года заместитель президента Российской академии наук, академик Талия Хабриева фактически призвала найти генетические предпосылки идеологии, присущей россиянам. «Предлагаю объединить усилия юристов, философов, обществоведов и начать широкую дискуссию о генетически присущих российскому народу ценностях, которые составляют основу его идентичности», – приводило РИА Новости слова академика на пресс-конференции в Конституционном суде РФ. Характерно, что сами генетики в этой предполагаемой дискуссии оказались не упомянуты.

Но академик Хабриева далеко не первая, кто захотел поискать на генетическом уровне обоснования русской национальной идеи и конституционной реформы. Еще в 2009 году в том же НИЦ «Курчатовский институт» было закончено полное «прочтение» (секвенирование) генома представителя русского этноса. То есть определена последовательность всех 6 млрд нуклеотидов в геноме. Сообщалось, что секвенированию подвергся геном русского мужчины; что расшифровка русского генома выполнена по инициативе члена-корреспондента РАН, тогдашнего директора, а сегодня – президента НИЦ «Курчатовский институт» Михаила Ковальчука. «Мы не обнаружили в геноме русских заметных татарских привнесений, что опровергает теории о разрушительном влиянии монгольского ига, – комментировал результаты этого проекта тогдашний руководитель геномного направления в НИЦ «Курчатовский институт», академик Константин Скрябин. – Сибиряки генетически идентичны староверам, у них один русский геном. Отличий между геномами русских и украинцев нет никаких – один геном. С поляками у нас отличия мизерные».

В общем, становится более или менее понятно, почему именно «Курчатник» и его президент назначены, так сказать, stakeholder «Национальной базы генетической информации». Михаил Ковальчук уже дал свои пояснения относительно перспектив этого проекта. По его мнению, создание единой национальной базы генетической информации крайне важно для развития персонализированной медицины в России. Особенно явно на важность создания единой базы указала пандемия коронавируса. «При этом я хочу отметить, что все геномы людей в единой базе данных будут деперсонализированы, люди в ней будут в некоем смысле «обезличены». Очевидно, что вся эта информация должна быть отнесена к особо охраняемым государством персональным данным», – поспешил заметить Михаил Ковальчук.

Конечно, возникает вопрос: если все геномы будут деперсонализированы, то при чем здесь персонализированная (строго индивидуальная) медицина? И как в таком случае конкретному пациенту будут подбирать «персонализированное» лечение? Наверное, специалисты смогут и это обеспечить…

Опять же эгида Курчатовского института автоматически означает, что помимо «обезличенной» персонализированной медицины информационно-аналитическая система хранения и обработки генетических данных «Национальная база генетической информации» будет использована в целях обеспечения государственной безопасности. Идея эта, по-видимому, давно зрела и обкатывалась.

30 октября 2017 года на заседании президентского Совета по правам человека Владимир Путин неожиданно заявил, что специализированные западные структуры активно собирают «биологический материал… по всей стране, причем по разным этносам и людям, проживающим в разных географических точках Российской Федерации». «Вот вопрос: вот это зачем делают?.. Делают целенаправленно и профессионально. Мы вот такой-то объект большого интереса», – не удержался от эмоционального вопроса президент.

Действительно, зачем – раз уже секвенирован, расшифрован еще в 2009 году в том же Курчатовском институте геном русского человека? Через несколько дней после упомянутого выше заявления Владимира Путина заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков отмечал, что «угрозу применения биологического оружия как государственными, так и негосударственными субъектами нельзя сбрасывать со счетов. Тем более что такое применение может быть замаскировано под естественные вспышки инфекционных заболеваний среди людей, животных или растений».

Однако может так получиться, что ни до создания, ни тем более применения генетического оружия дело и вовсе не дойдет. Человечество уже несколько десятилетий – после создания и первого применения ядерного оружия – живет в условиях мутационного стресса. В последние годы этот процесс усугубляется нашествием вирусов, климатическими изменениями. Словом, создается новый потенциал сопротивления живого враждебным силам окружающей среды. Аналогия с межгосударственными отношениями почти полная.