Версия для печати
Вернуться к списку

ТЕРРОР - НЕ ГЛАВНАЯ УГРОЗА

АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ

Российская газета : Владимир Леопольдович, до недавнего времени выработали в должности заместителя директора такого грозного ведомства, как ФСБ. То есть об угрозах безопасности россиянам вы знаете, как никто другой. Но вы никогда откровенно не делились секретными знаниями о глобальных вызовах обществу.

Владимир Шульц : Раньше все определялось понятием "государственная безопасность" и было монополией государства и органов, обеспечивающих государственную безопасность. С конца 80-х - начала 90-х годов XX века появились понятия безопасности личности, общества и государства, причем приоритетом обозначилась безопасность личности и общества. Тогда этими проблемами занялись многие. Монополия вроде бы исчезла, а вопросы, с этим связанные, усложнились и запутались, поскольку ими стали заниматься непрофессионалы.

Исчезающая система ценностей требовала замены термину "безопасность". Во-вторых, усложнилась сама жизнь, стала неустойчивой, непредсказуемой, а устойчивое развитие как цель всех экономических, политических и иных трансформаций общества - это и есть безопасное развитие, безопасность личности и общества. Все, что мешает этому развитию, и является угрозами.

РГ : Это слишком теоретически. Можно поконкретнее, какие угрозы вы бы выделили?

Шульц : Наряду с традиционными угрозами в виде проблем обеспечения экономической безопасности, сохранения территориальной целостности государства опасны так называемые внутренние угрозы, среди которых можно выделить, скажем, правовую. Сейчас реально существует неготовность административного аппарата принять правила игры в едином правовом поле. Это выражается в неспособности наших законодателей принять те законы, которые обеспечивали бы и гарантировали равные права граждан. Правовое поле, которое формируется, не всегда понятно обществу и поэтому им не поддерживается.

С одной стороны, принимаются законы, которые вызывают мощные протестные настроения со стороны населения. 122-й закон о монетизации льгот - яркий тому пример. С другой, неоправданно долго принимаются законы, которые крайне необходимы для практической деятельности. Например, Закон "О противодействии терроризму" обсуждался почти два года. Или проблема защиты гостайны. Казалось бы, скучная тема, но она очень важна, и не только потому, что тайны нужно хранить. Надо уметь это делать. Все знают, что существует перечень сведений, которые составляют гостайну, но жизнь не стоит на месте, а быстро меняется. А перечни - нет. Исполнительная власть частично не поспевает вносить изменения, частично - не хочет. А органы безопасности, прокуратура, суды должны стоять на страже сохранения гостайн, хотя некоторые из них уже давно известны всем, или, наоборот, пока не известны почти никому и будут составлять совершеннейшую тайну, но еще не входят в перечень. И когда приходится привлекать к ответственности людей, которые думали, что занимались открытыми разработками, то это зачастую вызывает сильные протестные настроения со стороны некоторой части общества, правозащитников, ученых, журналистов. А все вместе это в конце концов крайне негативно отражается на имидже государства и власти в целом. И это очень опасно.

РГ : Очень странно, что на первое место вы не поставили угрозу терроризма, хотя, казалось бы, это напрашивалось само собой. Ведь сейчас об этом столько говорится.

Шульц : Потому что об этом надо говорить особо: подробно, обстоятельно. У разных групп населения свои представления о терроризме, которые порой не совпадают с официальными. Угроза терроризма - это вторая социальная травма, которая нанесена народам России за последние 15 лет. И вполне понятно, что государство, предпринимая в последнее время очень большие усилия для того, чтобы эту угрозу предотвратить, минимизировать, без поддержки гражданского общества не в состоянии с ней справиться. Во-вторых, и это относится к внешним проблемам, это столкновение цивилизаций. Скажем, недавние выступления во Франции и антидатские настроения в карикатурном скандале ярко демонстрируют, что существует столкновение цивилизаций, и оно усиливается. Это опасные тенденции, но термин "терроризм" не описывает всю степень глобальной опасности для западной цивилизации.

РГ : Сейчас принято говорить о диалоге цивилизаций. Тогда, может быть, по аналогии те процессы, о которых вы сейчас сказали, можно считать столкновением цивилизаций?

Шульц : Я думаю, что именно это мы и наблюдаем в настоящее время. А терроризм лишь метод, который берут на вооружение для достижения своих целей некоторые силы. Ведь насилие и давление очень быстро могут вызвать цепную реакцию. Действие рождает противодействие. Кто, скажем, думал, что в России, победившей фашизм, могут быть сильны националистические настроения? Не оправдывая РНЕ и скинхедов, могу понять, почему эти движения имеют популярность в обществе. Они подпитывают те группы молодежи, среди которых сильны протестные настроения, и которые не могут самостоятельно, без помощи государства, организовать разумный диалог цивилизаций. Так же и в мусульманской среде, их националистические организации опираются на ту же часть молодежи.

РГ : Значит, проблема лишь в том, чтобы наладить этот диалог, и тогда внешние глобальные угрозы исчезнут?

Шульц : Я бы так не упрощал. Если говорить про исламский фактор, то западная цивилизация, к которой я отношу и нас, увлекшись холодной войной, явно проморгала эту угрозу. Многие думали в 1980-е годы, что будущая угроза будет нарастать с юга. Кстати, думаю, что опасность такой угрозы реальна, и она когда-нибудь себя проявит. Но сейчас мы пока наблюдаем пассионарные наступления мусульманских сил на наши цивилизационные площадки. А это уже вопросы не диалога, а длительного процесса воспитания терпимости, межнационального уважения. Это относится к глобальным проблемам общемирового масштаба.

РГ : Но мы живем в России, где своих проблем выше крыши. А возможно ли вообще в принципе обеспечить безопасность в отдельно взятой стране, не заботясь о безопасности в мире?

Шульц : Думаю, нет. Сейчас в мире нарастает процесс глобализации рисков. Скажем, падение котировок на валютных биржах в Лондоне или цунами в Юго-Восточной Азии вызывают негативные процессы в экономиках других стран.

РГ : То есть выступления антиглобалистов по поводу опасностей глобализации не так уж и беспочвенны?

Шульц : Да. В последние пятнадцать лет взаимопонимание между государствами сильно усложнилось. Множество возможностей порождает хаос. Государство же должно стремиться к упорядочению, организации хаоса.

РГ : Россия сейчас выбрала для себя западную модель демократии. Как, по-вашему, можно скопировав модели США, ФРГ, Франции, обеспечить безопасность граждан, как это сделано у них?

Шульц : Когда кто-то что-то копирует, всегда точной копии не получается, а выходит свое, лишь похожее на оригинал. У нас получается симбиоз между китайской моделью, шведской, американской. И в этом смысле наши попытки объективно напоминают хождение на ощупь. Но, думаю, западный вариант для нас предпочтительнее.

РГ : Хождение на ощупь всегда чревато тем, что можно наступить на грабли или свалиться в яму. Это большая опасность.

Шульц : Это огромная опасность. Я об этом и говорю. Но понятие неопределенности и процессы энтропии подталкивают нас искать пути устойчивости системы. Возможность свалиться в яму существует всегда, но это автоматически не значит, что мы в нее свалимся. Когда государство понимает, какие опасности ему угрожают, то оно стремится избежать их, хотя опасность и не ликвидирована. Это такая система стабильности рисков, и сейчас мы в этой системе стабильности рисков живем.

РГ : Сейчас есть предпосылки, что мы свалимся в яму?

Шульц : По крайней мере в настоящее время мы отходим от системы затыкания дыр и в деятельности государства все больше видна системность подхода к решению проблем.

РГ : А что необходимо, с вашей точки зрения, предпринять, чтобы минимизировать или оптимизировать риски?

Шульц : Путей много. Например, в Российской академии наук создан Центр исследования проблем безопасности. Ученые, которые входят в Центр, обобщают проблемы безопасности и стремятся выработать предложения по своевременному выявлению и предотвращению угроз. Мы работаем над созданием региональных моделей безопасности России, объединяем усилия ученых, работающих по различным направлениям, связанным с предотвращением террористических угроз. Наш мир очень хрупок, но его парадокс состоит в том, что более жизнеспособными являются системы, которые "помнят" о своей дикости, чем те, которые привыкли к благам цивилизации и уже не представляют без них жизни. Когда на Западе на улице выпадает чуть больше снега, жизнь превращается в полный хаос и замирает. У нас же хаос в головах, а в экстремальных условиях мы жить привыкли, но, думаю, эта способность поможет преодолеть нам большинство проблем.