Версия для печати
Вернуться к списку

ЛИНИЯ СВЯЗЕЙ

Одним из условий успешного развития является, как известно, умение не останавливаться на достигнутом. Интеграционные проекты, объединяющие усилия институтов разных научных направлений вокруг выбранной темы, стали визитной карточкой Сибирского отделения РАН еще в 1990-е годы. В прошлом году завершился третий трехлетний цикл реализации интеграционных проектов и, судя по докладу председателя СО РАН академика Александра Асеева на прошедшей недавно сессии Общего собрания отделения, именно результаты таких проектов возглавили списки научных достижений минувшего года.

Так, математики и механики (Институт математики, Институт гидродинамики, Институт теоретической и прикладной механики) предложили новую методику численного моделирования упругопластических деформаций при воздействии взрывных нагрузок - эта задача ставилась еще академиком М.Лаврентьевым в 1960-е годы. Физики заложили основу для квантовых технологий - сделано первое наблюдение когерентного диполь-дипольного взаимодействия двух ридберговских атомов, что открывает пути к управлению ими. А создание в Институте физики полупроводников экспериментальной системы для генерации квантового ключа в оптоволоконной линии связи дает выходы на разработку абсолютно защищенных систем связи, востребованных в банках и правительствах. Все упомянутые работы служат основой взаимодействия с Центром квантовых технологий “Сколково” - это одна из тем, которая будет обсуждаться на выездном заседании Научно-консультационного совета “Сколково” в Новосибирском академгородке.

Некоторые интеграционные проекты развивают достижения предыдущих лет, о которых “Поиск” уже писал. Например, сотрудники институтов физики полупроводников, ядерной физики и неорганической химии под руководством доктора физико-математических наук Виктора Принца создали семь новых прецизионных метаматериалов с трехмерными элементами, причем технология их создания не только уникальна, но и позволяет наладить дешевое и массовое производство, что открывает огромные перспективы для применения в передаче информации и оптоэлектронике.

Химики во главе с Институтом катализа продолжили работу над технологией синтеза сверхвысокомолекулярного полиэтилена, получили на его основе высокопрочные волокна и продолжают разработку нового класса катализаторов полимеризации этилена. Биологи под руководством Института химической биологии и фундаментальной медицины ведут исследования нафтохинона - специфического ингибитора роста раковых клеток, что дает выход на создание новых антираковых препаратов.

- Пути возникновения интеграционных проектов могут быть самыми разными, - говорит председатель Комиссии СО РАН по интеграционным проектам, заместитель председателя СО РАН, академик Василий Фомин. - Приведу близкий мне пример: во время Красноярского экономического форума я жил в одном номере с директором Института экономики и организации промышленного производства академиком Валерием Кулешовым. И от него с удивлением узнал, что Ковыктинское газовое месторождение, открытое еще в советские времена, запрещено разрабатывать, так как там помимо газа содержится заметный процент гелия, охлаждать который очень дорого. Для решения этой задачи был начат интеграционный проект: наш Институт теоретической и прикладной механики совместно с красноярским Институтом химии и химической технологии и омским Институтом проблем переработки углеводородов разработал новую технологию обогащения гелия, сейчас доводим ее до ума. Если бы над проектом работали только механики или только химики - никогда бы такого не сделали. Объединили усилия - получили новую технологию, необходимую для страны.

Финансирование по интеграционным проектам вполне достойное: в среднем по 3 миллиона рублей в год, сроком на три года. Проекты отбираются строго по конкурсу. Участие в конкурсе настолько активное, что мы столкнулись с нехваткой экспертов: многие видные ученые СО РАН сами включились в проекты. Пришлось отдавать экспертизу “на сторону” - привлекать специалистов Уральского, Дальневосточного отделений РАН.

В ходе работы выяснили, что у нас много точек соприкосновения, в итоге в интеграционных проектах четвертого цикла участвуют институты УрО и ДВО РАН, СО РАМН, СО РАСХН и даже Белоруссии и Тайваня, не говоря о вузах. Конкурс заявок на новый цикл был очень высоким: 5 к 1, поэтому не прошли даже некоторые стоящие проекты. “Большая академия” решила использовать наш опыт, но несколько иначе: у нас - конкурс интеграционных проектов, а в РАН - конкурс руководителей целевых программ, которые потом подбирают себе коллектив исполнителей. Конечно, сибиряки в этом конкурсе тоже участвуют.

Еще один “конек” Сибирского отделения - инновационная деятельность. Несколько проектов институты СО РАН ведут с ОАО “РОСНАНО”, фирмы-выходцы из институтов активно осваивают недавно построенный технопарк (в 2011 году, согласно Федеральному закону №217, институты СО РАН выступили учредителями 19 малых предприятий). Из средств целевой программы СО РАН “Оборудование” были поддержаны семь проектов по созданию пилотных образцов наукоемкой высокотехнологичной продукции на сумму 120 миллионов рублей - от производства терапевтических белков до формирования новой элементной базы полупроводниковых приборов.

В апреле 2012 года Новосибирская область подала в Минэкономразвития РФ заявку на создание пяти территориальных инновационных кластеров: биофармацевтического, керамических материалов и нанотехнологий, информационных и телекоммуникационных технологий, силовой электроники, автономных источников энергии, в каждом из которых участвуют институты СО РАН. Большинству из этих институтов удивительным образом удается сочетать фундаментальные достижения с разработкой перспективных промышленных технологий. Например, во многих разделах доклада председателя СО РАН фигурировали результаты Института автоматики и электрометрии.

- В 2011 году нам - впервые в России - удалось получить Бозе-Эйнштейновский конденсат, - рассказывает директор института академик Анатолий Шалагин. - Это сугубо фундаментальный результат, за такой конденсат дали одну из последних Нобелевских премий по физике. Бозе-Эйнштейновский конденсат получается на последнем этапе лазерного охлаждения газа. Газ охлаждается с помощью лазерного излучения в так называемой магнитооптической ловушке до очень низких температур - порядка нанокельвина. В итоге макроскопическая система становится квантовым объектом и приобретает специфические свойства, подобные тем, которые возникают в явлениях сверхтекучести и сверхпроводимости. Для получения Бозе-Эйнштейновского конденсата необходимо проведение очень тонкого эксперимента. Сейчас пока до конца не ясно, каково может быть применение такого конденсата: над этим ведется работа за рубежом, а теперь и в Сибирском отделении РАН.

Конечно, обидно, что мы значительно - почти на 10 лет - отстали в этой области от зарубежных коллег и пришлось догонять. Но в некоторых направлениях мы, без преувеличения, опережаем весь мир. Так, наш результат 2010 года был отмечен в докладе президента РАН и ряде мировых научных журналов как выдающийся. А за год произошло существенное продвижение этого фундаментального результата в практическую область. Речь идет о волоконных линиях связи, которыми сегодня опутан весь земной шар.

Дело в том, что существуют заметные ограничения в передаче сигнала - из-за потерь на рассеяние он проходит только на 100 километров, дальше необходимо ставить усилитель, который дорог и непрост в обслуживании, особенно в удаленных районах. Нашему институту удалось доказать экспериментально и обосновать теоретически (вместе с коллегами из английского Университета Астона - кстати, бывшими сотрудниками ИАиЭ), что дальность прохождения сигнала можно увеличить до 300 километров. Эта работа вызвала такой огромный интерес госкорпорации “Рос­телеком”, что они пошли на пересмотр внутренних положений, запрещающих вкладывать деньги в НИР, и заключили с нами договор. Сейчас мы закончили этап НИР, переходим на ­НИОКР.

В нашем институте ведутся разработки волоконных лазеров самых разных функциональных возможностей. Получено много интересных фундаментальных результатов, дающих прямой выход на перспективные технологии. Например, разработанный группой под руководством члена-корреспондента РАН Сергея Бабина (совместно с Институтом лазерной физики) самый короткий в мире волоконный лазер пригодится для создания оптических часов, которые, в свою очередь, найдут применение на спутниках в системе ГЛОНАСС.

Также ведутся работы по созданию волоконных лазеров и волоконных систем, ориентированных на датчики температуры, давления, механических напряжений. Такие датчики незаменимы в любых труднодоступных местах: в шахтах, на газо- и нефтепроводах, в скважинах, на генераторах турбин. Кроме того, работаем над увеличением мощности волоконных лазеров - за последний год достигнуты существенные результаты.

В области инновационной деятельности у нас есть предмет особой гордости - разработка, внедрение которой закончилось буквально в марте 2012 года. Это система автоматизированного диспетчерского управления поездами, разработанная в лаборатории доктора технических наук Юрия Золотухина и установленная в Новосибирском метрополитене. От создания пилотного образца до замены всех пультов на станциях новосибирского метро с релейных (ручное управление) на компьютерные прошло шесть лет. На сегодняшний день эта система - самая передовая если не в мире, то в России.

Вообще говоря, сотрудники лаборатории Юрия Николаевича Золотухина могут управлять чем угодно - железнодорожным транспортом, потоками автотранспорта. Кстати, таким крупным городам, как Новосибирск, пора уже ввести единую городскую автоматизированную систему управления транспортными потоками, которая поможет бороться с пробками. А в лаборатории Золотухина в ближайшее время появится еще одни результат: управление беспилотниками.

Среди достижений коллег, о которых рассказывалось на Общем собрании, меня впечатлили многие. В частности, результаты Института ядерной физики: с помощью детектора “Кедр” на ускорителе ВЭПП-4М проведена серия прецизионных экспериментов, в которых с лучшей в мире точностью измерены параметры семейства “очарованных” мезонов и тау-лептонов. Детектор “Кедр” настолько уникален, что, разработав и установив его на электрон-позитронном коллайдере в 2002 году, ияфовцы каждый год собирают с него неплохой урожай: в международные таблицы свойств элементарных частиц внесено 10 результатов ИЯФ, имеющих лучшую в мире точность.