Международная группа
ученых, в состав которой вошли российские исследователи, на основе изотопного
анализа изучила особенности питания древних собак в Сибири. Специалисты
показывают, как изменения рациона из-за жизни рядом с людьми повлияли на размер
этих животных, их социальные навыки и микробиом кишечника. Статья об этом
опубликована в Science Advances.
Международный
коллектив ученых под руководством Роберта Дж. Лозея из Университета Альберты и
Университета Саскачевана (Канада) проанализировал стабильные изотопы костных
остатков 143 собак и 8 волков из 35 археологических памятников Сибири периода
голоцена. Возраст останков — от 9 000 до 500 лет.
Анализ состава
стабильных изотопов углерода и азота широко используется для изучения
закономерностей питания людей и животных прошлого. По этим показателям можно
узнать, какие продукты присутствовали в рационе исследуемого субъекта: рыба,
мясо, молоко, растительная пища или вообще всё вместе. Ученым было важно узнать
особенности диеты собак тех или иных регионов и культур Сибири и как они
повлияли на эволюцию этих животных: на их морфологические особенности,
социальные навыки и даже состав паразитов в кишечнике.
Одомашнивание собак
началось в Евразии примерно 40 тысяч лет тому назад, когда они отделились от
ныне вымершей линии серых волков. Оценка массы тела волков конца плейстоцена
показывает, что, как и сейчас, они были относительно крупными: почти все
взрослые особи весили более 30 кг. Учеными установлено, что хищники, чья масса
тела выше 21,5 кг, обычно предпочитают добычу как минимум на 45 % больше, чем
их собственная масса тела. Также для успешной охоты на крупных зверей нужны
были хорошие социальные навыки (для взаимодействия стаей).
Плейстоценовым собакам
было трудно конкурировать за крупную добычу с волками, потому что последние
имели преимущество в размере и силе. Поэтому некоторые из них избрали другую
стратегию выживания (которая в итоге оказалась весьма выигрышной): стали жить
рядом с людьми и питаться отходами от хозяйственной деятельности человека.
Костные останки собак
фиксируются в Сибири при исследовании памятников собирателей и охотников,
датируемых около 9 000 лет тому назад. Они широко распространены на
археологических объектах, оставленных южносибирскими скотоводческими и земледельческими
сообществами (около 3 000 лет назад). Исследования скелетных останков 199 собак
из 28 сибирских археологических комплексов показывают, что за время голоцена их
масса постепенно уменьшилась и в среднем стала составлять около 16,4 кг. «Реконструкция
размеров тела сибирских собак показывает, что к среднему голоцену большинство
из них было намного меньше, чем плейстоценовые волки. Это способствовало тому,
что они стали рыться в мусоре, питаться мелкой добычей и снижать социальную
активность», — отмечают ученые в статье.
Соседство с людьми
предоставляло животным небольшие, но зато регулярные порции пищи. Специально
охотиться на крупных животных было уже ни к чему. Поэтому вместе с размерами
тела у собак стали уменьшаться размер зева и сила укуса, что, в свою очередь,
затрудняло переработку более крупной и тяжелой пищи. Кроме того, отпала потребность
в ранее развитых внутривидовых социальных навыках. Всё это способствовало еще
большей зависимости собаки от человека.
На протяжении голоцена
натуральное хозяйство людей, проживавших в Сибири, всё больше
дифференцировалось. Вслед за ним осваивали новые пищевые адаптации и собаки.
Как минимум 8 000 лет назад вокруг озера Байкал стала активно развиваться
рыбная ловля. Чуть позднее, 6 000 лет назад, в Южном Приморье зафиксировано
морское натуральное хозяйство. Животноводство появилось на юго-западе Сибири
около 4 000 лет назад, а с явными признаками потребления проса — примерно 3 400
лет назад. Культурное просо присутствовало в Приморье и на Тихоокеанском
побережье примерно 5 500 лет назад, а лошади, крупный рогатый скот и овцы
появились там примерно 3 000 лет назад. Оленеводство возникло в Северо-Западной
Сибири около 2 200 лет назад.
«Данные показывают,
что сибирские собаки адаптировались к новым пищевым нишам, в том числе в
сообществах собирателей, уже 7 400 лет назад, с появлением в рационе
пресноводных ресурсов. Доказательства морской диеты появляются примерно 1 400
лет спустя», — отмечается в статье. Причем перейти на такой рацион
самостоятельно собаки бы не смогли — почти все водоемы Сибири большую часть
года скованы льдом.
Интересно, что за
пределами пастбищных и сельскохозяйственных угодий в Сибири собаки исторически
были наиболее многочисленны там, где пресноводная рыба и морепродукты были
легкодоступны. Там же люди стали использовать собак в качестве транспортных
животных для езды на санях. В других районах Сибири, где рыбные продукты были
ограничены, в этой роли выступали северные олени.
С появлением
земледелия обозначилась необходимость адаптации собак к перевариванию пищи,
насыщенной углеводами. У некоторых из них развилась способность лучше
переваривать крахмалы.
Не все последствия
соседства с человеком были позитивными. «В небольших обществах прошлого
возможности для содержания собак, вероятно, были ограничены. Мы предполагаем,
что большинство из них жило на свободном выгуле, как и около 75 % собак сегодня»,
— написано в статье.
Большинство
современных собак, вероятно, более точно классифицируются как падальщики, а не
как хищники.
Собакам приходилось
искать пищу самостоятельно среди антропогенных отходов. Часто это была несвежая
и испорченная еда, а то и вовсе человеческие фекалии (во многих обществах
прошлого не было уборных). Это способствовало тому, что собакам передавались
микробы и паразиты от человека и его пищевых продуктов. Например, многие люди
позднего голоцена на северо-западе Сибири заразилась Opisthorchis
felineus (кошачья печеночная двуустка) и Diphyllobothrium sp.
(солитер) при употреблении в пищу сырой рыбы. Копролиты (окаменевшие останки
кала) собак, содержащие большое количество яиц кошачьей двуустки, были
найдены на стоянке собирателей Ярта VI, возрастом около 900 лет. На пастбищном
участке Марай I возрастом около 2 400 лет в Юго-Западной Сибири в копролитах
собак зафиксировали яйца Opisthorchis sp., а также личинки
остриц Strongyloides papillosus и Strongyloides westeri. Этими
паразитами собаки, вероятно, заразились при употреблении в пищу шкур и
внутренностей копытных.
Воздействие микробов и
паразитов, видимо, регулировало численность собак на протяжении голоцена.
Степень влияния этого фактора пока неизвестна, отчасти из-за недостатка исследований
в этом направлении. Со временем к некоторым из них собаки выработали
устойчивость, в других же случаях — сами стали переносчиками болезней для
человека. Растущая зависимость от людей сделала собак восприимчивыми к сокращениям
популяций человека вследствие пандемий, колонизаций и военных действий.
В заключение статьи
ученые отмечают, что диетические переходы в голоцене, изученные для сибирских
собак, скорее всего, характерны для собак большей части земного шара. Некоторые
из этих адаптаций помогли увеличить популяцию таких животных и способствовали
тому, чтобы они стали брать на себя охотничьи, пастушьи или ездовые роли.
«Результаты
исследований, представленные в статье, могут рассматриваться также как
косвенные решения проблем реконструкции палеодиеты самих людей. Описаны тенденции
обобщающего плана, что является серьезной основой для проведения дальнейших
работ в обозначенных направлениях, — отмечает один из соавторов, заведующий
кафедрой археологии, этнографии и музеологии Института истории и международных
отношений Алтайского государственного университета доктор исторических наук
Алексей Алексеевич Тишкин. — Важно накопление базы данных изотопного анализа.
Стоит рассматривать ряд других различных проблем: например, какие именно собаки
становились одомашненными; почему одни в этом преуспевали больше, чем другие и
какие биологические показатели этому способствовали; как эти животные были
связаны с человеком в хозяйстве. Конкретизация результатов изучения собак,
кости которых найдены на отдельном памятнике, позволит шире реконструировать их
роль в обществе. Стоит надеяться, что появятся и такие статьи, в том числе с
привлечением данных палеогенетических исследований».