http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=bc8a2582-8b93-4215-bb15-1c014357eb4c&print=1© 2024 Российская академия наук
Тема плагиата является сегодня не только одной из самых скандальных, но также и одной из наименее изученных в российской науке. Внимание общества и СМИ приковано к громким историям о несправедливо присвоенных научных степенях, в то время как проблема плагиата гораздо шире и состоит как минимум из двух взаимосвязанных явлений разного масштаба – плагиата в науке и «списывания» в образовании.
С незапамятных времен сам акт присвоения чужих слов, идей или изобретений считался плагиатом, а статусы и степени, полученные с его помощью, не имели значения перед преступлением против вечности – местом в памяти людей. В авторском праве этот тип прав называется атрибуцией, или принадлежностью, и считается безусловным и безотзывным.
Сегодня немногие понимают масштаб проблемы плагиата с точки зрения юридических последствий, перспективы судебных исков и разбирательств в следствии ущерба, причинённого присвоением чужой интеллектуальной собственности. К сожалению, в последнее время у всех на слуху неутешительные прецеденты – судебные разбирательства против СМИ инициируют люди, которых публично уличили в плагиате, однако до проверки самой научной работы дело не доходит. Так, в декабре 2013 года Пресненский районный суд Москвы постановил взыскать с журнала The New Times и его корреспондентки Зои Световой, автора статьи «Плагиаторы в мантиях», более 1 млн руб. за публикацию материала о некорректных заимствованиях в диссертации судьи Мосгорсуда Дмитрия Гордеюка, известного по «Болотному делу», из работы судьи в отставке Юрия Беспалова, который был его научным руководителем. При этом суд успешно прошел без истцов и их представителей, а судья отклонила ходатайство ответчиков о проведении экспертизы диссертаций. Ранее Басманный суд столицы удовлетворил аналогичный иск Беспалова и Гордеюка к «Новой газете» и ее корреспонденту Никите Гирину на сумму 410 тыс руб.
Однако вполне вероятно, что в случаях явного плагиата суды будут принимать решения о защите авторских прав истца, подобно тому, как украинский суд признал публикацию с плагиатом «фальсифицированным научным информационным продуктом», о чем подробно писал «ЧасКор» в статье «Перекресток гражданской позиции и возможности информационного права». Возможно, в будущем авторы незаконно процитированных работ смогут требовать причитающийся им ущерб за неправомерное использование результатов научного труда, и тогда у многих больших юридических компаний появится судебная практика в сфере науки и образования. Кроме того, российское авторское право предполагает, что тот, кто публикует работу (то есть сам научный архив), может стать соответчиком по искам тех, чьи авторские права нарушены. Эти положения были усилены принятой в новой редакции во втором чтении IV частью Гражданского кодекса в положениях об ответственности информационных посредников.
Поэтому главная и стратегическая задача Минбрнауки - навести порядок в цифровых коллекциях, поскольку уже известно, что количество работ с недопустимым процентом заимствований колеблется от 5 до 25% в зависимости от сферы науки. У министерства есть прямое поручение Медведева о введении в строй системы контроля заимствований в вузах, которое может быть эффективным только вместе с научным архивом.
"По мнению ученых, это даст возможность не только исключить неправомерное и ошибочное цитирование, но и расширит базу первоисточников для систем контроля заимствований. Со временем это поможет точно определять автора работ и издание по любому фрагменту, что позволит снять многие последствия проблемы плагиата в обозримом будущем", – сообщила директор департамента информационной и региональной политики министерства образования и науки Российской Федерации Анна Усачева.
Президент Российской академии наук Владимир Фортов уже поддержал инициативу Минобрнауки: "Появление такого научного архива это, конечно же, хорошо. Но при этом проблема кроется в другом месте. Нужно проанализировать и наладить работу самих диссертационных советов и ВАК, чтобы в будущем не возникало ситуаций, которые мы сейчас с вами наблюдаем".
Фортов, безусловно, прав. И эти проблемы нужно решать параллельно.
ВАК и Министерство образования и науки уже выявляют и массово закрывают диссертационные советы, работы из которых не соответствуют научным стандартам. Судя по предварительным оценкам, в некоторых дисциплинах может быть закрыто до половины диссоветов.
Но пока нет порядка в существующих коллекциях, внедрение автоматических систем распознавания фрагментов в образовании и науке, на которых настаивает премьер Медведев, фактически не может быть реализовано окончательно, потому что перед этим нужна специальная процедура по установлению истинного автора того или иного фрагмента. К тому же оригинал может храниться в неоцифрованной части коллекции (все, что защищали до 2000 года) – значит процесс установления авторства часто цитируемых фрагментов может затянуться на годы.
Эта проблема имеет, к сожалению, только долгосрочное решение: оцифровка диссертационных работ и выделение из них базы проверенных первоисточников, а также создание системы депонирования и проверки научных работ, позволяющей определять автора цитаты вне зависимости от того, ссылаются на его работу него или нет, для защиты прав авторов в будущем.
Исторические заимствования
К сожалению, стратегические задачи научного архива не всегда понимают критики Минобрнауки. Разбираясь с темой научных архивов в России очень важно отделить проблемные контракты, в которых уже сделана работа над ошибками, от реальных государственных задач. Развитие науки и образования в последние годы вновь стало одним из приоритетов Правительства и лично президента Путина. В рамках реформы много говорится об увеличении к 2015 году доли публикаций российских исследователей в мировых научных журналах, индексируемых в базах данных Web of science и Scopus, а также повышении рейтинга российских вузов и программе "5/100", по которой пять российских вузов до 2020 года должны войти в топ-100 лучших университетов мира.
Но целевые программы для университетов и президентские гранты для исследователей не будут работать эффективно до тех, пока мы не наведем порядок в том, что уже создано русской наукой, пока русские люди не научатся ссылаться друг на друга правильно.
Что до числа научных архивов, то их мало не бывает. В той же Америке есть такие проекты практически при каждом крупном университете. И никто еще не сказал, что их слишком много. Однако вопрос открытости первоисточников не всегда решен однозначно даже в США – стране, лидирующей в сфере научных разработок и возглавляющей рейтинг стран мира по уровню научно-исследовательской активности. Год назад мир потрясла история создателя Reddit.com и интернет-активиста Аарона Шварца – идола нового поколения, одного из организаторов кампании против SOPA. В июне 2011 года начался суд над Шварцем по обвинению во взломе платного архива Массачусетского технологического института и краже миллионов размещенных в нем научных статей, которые Аарон выложил в свободном доступе. Согласно американскому законодательству, Шварцу грозило несколько десятков лет в заключении и штраф до миллиона долларов. Аарон не выдержал и, не дожидаясь решения суда, 11 января 2013 покончил с собой. Сегодня отношение к поступку Аарона стало причиной публичных извинений MIT, а также привело к перелому в восприятии доступа к знаниям и культурным ценностям как главных ценностей идеалистов новой эпохи.
Открытость научных публикаций – еще один важный аспект в теме. Ефим Руах, профессор Российской Академии Театрального Искусства «ГИТИС» и преподаватель Щукинского училища, говорит: "Диссертации по гуманитарным дисциплинам: истории, философии, филологии, социологии, культурологии и пр., обязаны быть в открытом доступе. Гуманитарные дисциплины не содержат военных и государственных секретов. Говорить об авторском праве в диссертации с целью ограничения доступа – более чем нонсенс, это откровенная попытка сокрытия плагиата и только. Все гуманитарные дисциплины являются основой просвещения и самообразования, поэтому всякое ограничение в этой сфере так или иначе связано с нарушением конституционных прав, если не с прямым обскурантизмом".
Тем более что 14 февраля 2014 года Госдума России прошел второе чтение законопроект № 47538-6/7 "О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации", который в том числе предполагает введение открытых лицензий.
Но если остановиться только на плагиате в науке, то можно так и не понять реальный масштаб проблемы: плагиат уже много лет существует на всех этапах образования.
Еще в начале двухтысячных ученые отмечали, что разница в технической грамотности между молодым и старшим поколением может привести к использованию компьютера и интернета против системы образования. Постоянный поиск "готовых ответов" в виде чужих учебных работ превратил российскую систему образования в фабрику специалистов по отчетности, лишь одним из порождений которой становятся диссертанты халтурных диссертационных советов.
К сожалению, эти опасения оправдались. Плагиат в учебных работах в сочетании с платными "зачетами" и "экзаменами" стал причиной полной формализации образования в России и выхолащивания качества выпускников. Даже в вузах, соответствующих всем показателям эффективности, качество образования может быть нулевым, если университет стесняется опубликовать дипломы и курсовые в открытом доступе в сети интернет.
Тут следует вспомнить, как премьер Дмитрий Медведев настаивал на открытой публикации научных работ еще в 2010 году, а в сентябре 2012 дал прямое поручение Минобрнауки создать систему проверки студенческих работ, которое невозможно выполнить до тех пор, пока нет проверенной базы первоисточников. Кроме реального рейтинга цитирования научных работ, это даст возможность студентам правильно проставлять ссылки на источники, а также получать удобные подсказки и рекомендации по литературе и другим источникам и осваивать культуру научной коммуникации.
"Любителям легкой жизни пора учиться думать самостоятельно"
Возможность создавать и сдавать работы с плагиатом лишает школьников и студентов интереса к реальности и снижает восприимчивость в процессе учебы. Вместо привычки изучать предмет и вырабатывать свое мнение студентам уже лет 15 проще погуглить, немного доплатить и, не читая, сдать и забыть.
В то время как законодатели заняты запрещением экстремистских сайтов, в системе контекстной рекламе первыми ссылками выпадает реклама, предлагающая "адаптацию" старых текстов к проверкам "Антиплагиата" и изготовление учебных работ и дипломов на заказ. Похоже, рерайтинг и продажа подобных услуг стала ключевым теневым бизнесом Рунета, масштаб которого с трудом поддается оценке. Очевидно, что это не должно быть легально и это как раз тот случай, когда этим рынком должна заинтересоваться налоговая инспекция, а государство должно четко определить политику в том числе штрафов и наказаний.
Чиновники, которые в 1990 - 2000-х не постеснялись защищать диссертации с плагиатом, сейчас подделывать отчетность, не соотнося то, что написано в их "проектах", с реальностью. Что же будет, когда в России самым активным станет поколение, которое со школьной скамьи умеет только качать рефераты? Нынешние чиновники хотя бы в школе и вузе успели почитать настоящие книжки…
Поэтому наибольшая активность политики должны направить на искоренение плагиата в школах и вузах, запрете рекламы "переписанных" учебных работ и внедрении практики продуктивной научной коммуникации. Нужно учить людей правильно указывать ссылку на других авторов, чтобы эта привычка была частью воспитания со школы. На самом деле правила научной коммуникации предельно просты и сводятся к упоминанию об источнике упоминаемой информации, и авторе используемой идеи и цитируемого фрагмента. Если знать эти правила и следовать им, в российском образовании разверзнется сияющее древо познания во всей красе, для которого научный архив с депозитарием, вероятно, может стать частью несущей конструкции, а банки знания вузов – соединяющимися с ними ветвями, которые могут расцвести конкурсами учебных работ.
Как ни странно, участие политиков и чиновников в решении проблем образования может быть эффективным, причем в привычном им ключе – запретов. Даже самые большие противники любых ограничений в интернете могут согласиться запретить предоставление и рекламу мошеннических услуг по подготовке дипломов, диссертаций и учебных работ. В сочетании с публикацией дипломов и курсовых, которое может начаться в порядке инициативы с крупнейших вузов, все эти меры могут внести решительный перелом в ситуации, снова сделав образование и науку серьезным и уважаемым делом.