http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=b768a555-34a0-4637-a3e4-66925f946974&print=1
© 2024 Российская академия наук

УЧЕНЫЕ В ОЖИДАНИИ "ДИАГНОЗА"

16.12.2003

Источник: Комиинформ (Сыктывкар), Валентин Покровский, Рафаэль Марданов

Почему большинству россиян современная медицина недоступна
СЕГОДНЯ в Москве открывается совместное общее собрание Российской академии наук и Российской академии медицинских наук с участием Российской академии сельскохозяйственных наук и Российской академии художеств. Подобная сессия РАН и РАМН состоялась более 20 лет назад, однако подлинного союза фунда-ментальной науки и здравоохранения тогда не получилось.
И вот новая попытка. Окажется ли она более успешной? Надежда на это есть. Нынешний глубокий кризис отечественного здравоохранения невозможно преодолеть без медицины, основанной на высоких технологиях. Создать ее можно, только объединив усилия ученых самых разных специальностей.
Эта сессия, на мой взгляд, имеет одну важную особенность. Помимо медицинских аспектов здоровья на ней будет обсуждаться не менее важный вопрос: как сделать современную медицину доступной не только для избранных, но и для простого человека?
И, конечно, надо переломить бытующее в некоторых кабинетах власти мнение, что наука в нашей стране - это потребитель, способный только брать, не отдавая ничего взамен. На деле это одна из самых прибыльных сфер экономики. Вложенные в нее средства окупаются многократно.
Один пример. Созданная нашими учеными вакцина от полиомиелита спасла от страшной болезни сотни тысяч людей. А государство, сэкономив на лечении деньги, несоизмеримые с затратами на разработку препарата, еще и поставляло его на внешний рынок. Увы, таких примеров крайне мало. Сегодня мы покупаем по импорту огромное количество различ-ных, в том числе простейших, лекарств, расходуя миллиарды (!) долларов ежегодно.
Почему так происходит? Скажем, недавно наши ученые получили Государственную премию РФ за создание эффективного лекарства фосфазид, помогающего при ВИЧ-инфекции. Химическую основу препарата разрабатывали в одном из академических институтов под руководством академика Александра Краевского. Затем уже медики превратили субстрат в лекарственную форму, провели клинические испытания, отработали дозировки и рекомендовали в практику.
Однако дальше дело не пошло. Минпромнауки РФ, посчитав свою задачу выполненной, программу закрыло. Не было организовано и широкомасштабное производство препарата.
Добавлю, что из десяти новых препаратов, разработанных за последние десять-двенадцать лет российскими учеными в рамках государственной программы по созданию новых лекарственных средств, в очень незначительных объемах производятся лишь три. А вообще, по подсчетам Минздрава, до производства доходит только пять (!) процентов новых лекарств, разработанных в России.
На нынешнем общем собрании нам предстоит обсудить еще один важнейший вопрос - взаимодействие между РАН и РАМН. Конечно, оно существует, но, как бы это точнее сказать, правила нигде не прописаны. Слишком многое пока здесь зависит от усилий отдельных ученых или институтов.
Причины такого по-ложения однозначно назвать трудно. На предыдущей совместной сессии, которая состоялась 23 года назад, речь тоже шла о концентрации усилий и финансирования на важнейших направлениях науки в медицинской сфере. На целевую программу "Фундаментальные науки - медицине" были выделены достаточно большие средства, но практически все они ушли в институты "большой" академии. Учреждениям РАМН, насколько я знаю, мало что досталось. Им отвели роль потребителя разработок. Так что совместной, консолидированной работы ученых не получилось. Я далек от мысли "перетягивать на себя" бюджетное "одеяло", но интересы медицинской науки тогда не были учтены в полной мере.
РАМН, если говорить о ее роли во взаимоотношениях с РАН, должна быть не столько потребителем новых методик, сколько их заказчиком и полноправным партнером.
Возьмем, к примеру, лекарственные препараты. Задача медиков - подсказать ученым химических, биологических и других институтов РАН, в каких именно лекарствах нуждается сегодня наше здравоохранение, где можно обойтись импортом, а где, в силу разных причин, нам нужна только своя продукция.
Другая проблема - оборудование. Сегодня практически вся современная медицинская аппаратура, особенно для научных исследований, закупается за рубежом. Ее стоимость столь высока, что по карману очень ограниченному числу институтов, поликлиник и больниц. Скажем, одна современная операционная, в которой работают хирурги Центра сердечно-сосудистой медицины им. Бакулева, обошлась примерно в 30 миллионов долларов, а магнитно-резонансный томо-граф стоит 1,5-2 миллиона. Кардинально изменить ситуацию могут лишь собственные разработки отечественных ученых.
Нельзя сказать, чтобы эти вопросы прежде не затрагивались научным сообществом. Но вот в чем проблема. Да, у нас есть множество примеров совместной работы ученых РАМН и РАН. Вспомним хотя бы, что полгода назад специалисты Института молекулярной генетики и Российского научного центра хирургии создали уникальный генно-инженерный препарат, который способствует появлению новых кровеносных сосудов. Увы, это лишь эпизод. Мы же нуждаемся сегодня в систематической, целенаправленной работе, в тесном содружестве ученых.
Уверен, на сессии будет поднят вопрос о востребованности науки в России. Здравоохранение страдает не от недостатка идей или умных голов - их пока у нас хватает. Главное в другом - на это нет спроса. Ведь практическая медицина не может позволить себе приобретать высокие технологии. И роль государства в здравоохранении как раз и состоит в том, чтобы сделать их доступными для всех граждан.
Я считаю, мы должны поставить "диагноз" не только медицине, служащей здоровью россиян, но и той ситуации, в которой оказалось общество в целом. От того, какие меры последуют за постановкой диагноза, и будет зависеть выздоровление.