Версия для печати
Вернуться к списку

Будет Медведеву наука

Проект «Сколково», по задумке его создателей, должен перенести часть мирового рынка высоких технологий в нашу страну, создать каналы выхода российской наукоемкой продукции в другие страны. Это то, чего в России не было никогда. Да, в нашей стране много и частных, и государственных денег. Но очень мало прибыльных, наукоемких проектов. Поэтому так важна коммерциализация. Ее не было и не могло быть по определению в рамках советских проектов, главной движущей силой которых был Архипелаг ГУЛАГ. Изюминка «медведевской» модернизации в создании в России нового бизнеса – научного. Суть его не в сдаче в аренду академической недвижимости, не в «левом» строительстве на землях РАН коммерческого жилья, а в соединении предпринимательской хватки и интеллекта ученого для совсем других целей. И инноград «Сколково» — «пробирка», в которой должен зародиться этот симбиоз. Потом его планируют «пересадить» в Санкт-Петербург, Томск, Новосибирск и далее по стране.

Получится ли из этого хоть что-нибудь полезное для страны? Сумеют ли настоящие инноваторы (их очень мало*, но они все-таки есть, по крайней мере в ВПК — об свидетельствует хотя бы взлетевший российский истребитель пятого поколения, в котором заложены новейшие технологии из области материаловедения, нанотехнологий, приборостроения, космической связи и т.д.) пробиться в сколковский офшор? «Новая» сделала все для того, чтобы разобраться. Все подробности, о том, что такое Сколково, — в справке. Картинка с места будущих грандиозных событий — в репортаже нашего спецкора Павла Каныгина. Доводы «за» и «против» — в комментариях экспертов. Исчерпывающий анализ состояния российской науки — в докладе профессора Никиты Кричевского.

* Об этом свидетельствует и опыт работы РОСНАНО. Руководители этой госкорпорации в начале ее работы предприняли серию командировок в научные центры страны, и к ужасу своему убедились — «научное поле» выжжено. Объекты для инвестирования нашли с большим трудом — в научных центрах Новосибирска, Томска, в Германии, где бывшие ученые из России создали инновационное производство.

Чем Сколково будет отличаться от проекта особых экономических зон (ОЭЗ)? Этого не понимают и сами разработчики проекта. Многие идеи заимствованы из концепции ОЭЗ. Это будет такой научный офшор за колючей проволокой. Свое законодательство, своя таможня, своя полиция (???). Такая «антишарашка»

Все это прописано в законе в виде переходного режима сроком на три года, после чего, в случае успеха проекта, такое положение вещей должно стать бессрочным.

Сегодня в России неблагоприятная среда для инвестиционных компаний. Социальные платежи буквально душат коллективы разработчиков. Поэтому новый законопроект освобождает от выплаты НДС, части отчислений в Пенсионный фонд РФ, социального налога и платежей в Фонд медицинского страхования.

Идея создания в чистом поле центра генерации новых технологий и нового поколения ученых вызвала у большинства граждан России скептическое отношение. Согласно последним опросам Института социологии РАН каждый четвертый житель страны считает, что успешная модернизация будет осуществлена, но не раньше чем через 20 лет, 18% респондентов вообще не верят в успех модернизации в России.

Во-первых, многих смущает, что инноград планируется построить в непосредственной близости от элитарной Рублевки. Что, без сомнения, будет удобно представителям властной вертикали — их резиденции и дачи окажутся в непосредственной близости от места работы. Но эта географическая привязка на недосягаемую высоту поднимет арендную плату за «сколковские» квадратные метры для будущих инноваторов и тем самым увеличит себестоимость их продукции.

Кстати, земли Сколкова управляющая компания проекта получит в собственность от государства без какого-либо кредитного или иного обременения. А их-то как раз потом и предполагается сдавать в аренду девелоперам наукограда по крутым «рублевским» тарифам.

Есть в дискуссиях о будущем Сколкова и еще один любопытный вопрос: время принятия закона и срок его реализации. Сопредседатель совета фонда «Сколково» Виктор Вексельберг утверждает, что город будущего будет построен через три года. То есть к 2013-му, когда отшумит президентская кампания. Может быть, рассуждают некоторые эксперты, нынешний глава Кремля под флагом модернизации готовит для себя в Сколкове «запасной аэродром»?

Самый распространенный упрек из стана критиков проекта (многие из них — «академики» РАН) — разрыв между текстом нового закона о Сколкове и принципами, которые предложил положить в его основу президент Медведев. В первую очередь имеется в виду лидирующая роль Академии наук, не прописанная в только что принятом документе.

Фонд «Сколково» на словах не отрицает опыт РАН, но в иннограде будет создан новый исследовательский университет (комментарий одного из главных организаторов университета ректора МГТУ имени Баумана Анатолия Александрова читайте ниже).

Комментарии

Евгений Федоров, глава комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству (главный разработчик закона о Сколкове):

— Российская наука бедная, из нее уходит молодежь, так как она никогда не финансировалась таким образом. После принятия закона о Сколкове этот вопрос будет решен через запуск механизма, инструментов инновационной экономики, финансирования науки рынком. Наши расчеты показывают, что запуск рыночного механизма в сфере российской науки увеличит объемы ее финансирования в 30—40 раз — до 10—15 триллионов рублей. Сегодня государство вместе с бизнесом (его доля около 20%) вкладывает в прикладную науку 350 миллиардов рублей.

Государство берет на себя все расходы по созданию инфраструктуры иннограда. Это строительство зданий и сооружений, дорог и так далее. Фактически создаются условия для выхода российской науки на мировой интеллектуальный рынок, где она сможет конкурировать на равных. Сегодня таких условий нет. Например, компания «Боинг» не может заказать в России технологию. Так как наша наука не работает с рыночными инструментами. При этом государство теряет значительную прибыль, ведь цена одной технологии на мировом рынке доходит до миллиарда долларов. А подобных заказов у страны может быть до сотни в год!

Рыночное финансирование прикладной науки — это контроль инвестора за каждым вложенным в проект рублем и отсутствие бюрократических тормозов.

«Сколково» запускает принципиально новую рыночную инновационную экономику в нашей стране. Технопарки, малые предприятия при вузах – все это были предварительные проекты подготовительного характера. Они работают эффективно только в условиях рынка интеллектуальной собственности, которого в России нет. Получилось, что мы запустили в бассейн пловцов, забыв влить туда воду. Поэтому не было результата.

Сегодня 700 тысяч российских ученых работают за границей. Это – лучшие умы страны. «Сколково» создаст для них рабочие места.

Академик Владимир Фортов, директор Объединенного института высоких температур РАН:

— Я считаю проект «Сколково» шагом в правильном направлении. Дело в том, что наше законодательство очень плохо приспособлено к поддержке науки и инноваций. Поэтому мы сильно буксуем. В других странах существуют мощные меры государственной поддержки. «Сколково» станет первым примером, когда не на словах, а на деле будет реализован этот комплекс мер.

Академик Виктор Ивантер, директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН:

— Насколько реализуем проект «Сколково»? Мы у себя в стране строили и более экзотические вещи. Например, академический городок в Сибири. Значит, сможем реализовать проект «Сколково». Оно же совсем рядом. Не привлечет ли идея офшорной зоны недобросовестный бизнес? Всегда можно придумать какую-то схему, при которой все получат жулики. Но проект патронируется президентом, поэтому будем надеяться, что этого не произойдет.

Можно ли рассчитывать на финансовую помощь из-за рубежа? Зачем солидным венчурным фондам из-за границы вкладывать деньги в российский инновационный центр? Чтобы создавать себе конкурентов?

Любой рынок, в том числе интеллектуальной продукции, построен на спросе. Я надеюсь, будет продуман вопрос о востребованности инноваций. Проблема в отсутствии серьезного платежеспособного спроса на военные инновации и на инновации в здравоохранении. Это две отрасли, которые в первую очередь заинтересованы в модернизации. В стране есть платежеспособные потребители инноваций в нефтегазодобывающих отраслях. Власти необходимо перевести их интерес на отечественный рынок.

Академик РАН Анатолий Дмитриевский, директор Института проблем нефти и газа РАН:

— Реализация закона о иннограде Сколково может дать толчок развитию инновационных процессов в различных секторах экономики России. Ученые РАН выполнили анализ, который показывает, что если страна будет продолжать жить за счет экспорта нефти и газа, а инновационные процессы будут идти в вялотекущем режиме, то удвоение ВВП возможно через 35 лет. Если осуществить инновационные проекты по нано- и биотехнологиям, то удвоение ВВП произойдет через 25 лет. Модернизация в нефтегазовом комплексе ускорит этот процесс в два раза. По некоторым направлениям инновации в нефтегазовом секторе должны идти с опережением. Это нефте- и газохимия. Уже первый передел (химическая реакция для производства нефтепродуктов. – Ред.) здесь увеличивает стоимость продукта в десятки раз. А пятый-шестой передел — в сотни раз.

Анатолий Александров, ректор МГТУ имени Баумана:

— В рамках инновационного проекта президент РФ дал нам поручение совместно с Массачусетским технологическим институтом (MIT) создать новый технологический университет. Двести преподавателей будут обучать там тысячу студентов. Последних наберут на конкурсной основе. Прежде всего из числа студентов российских вузов. Новое учебное заведение рассчитано на подготовку кадров высшей квалификации — магистров, аспирантов, специалистов.

200 преподавателей сыграют роль «шерпов» — проводников, которые разберутся в личности каждого слушателя, поймут его сильные стороны и мотивацию, составят ему индивидуальную программу образования. Допустим, курс лекций по математике студент будет слушать в Новосибирске, а для изучения физики поедет к академику Алферову в Санкт-Петербург. Курс по динамике и прочности ему прочтут в МГТУ. То есть слушатель нового университета получит необходимые для дальнейшей работы в рамках проекта «Сколково» знания у лучших мировых специалистов, находящихся в разных географических точках.

Это дорогой и затратный подход. Но он позволяет подготовить инженера, обладающего уникальными знаниями, который сможет воплотить в жизнь достижения научно-технической мысли. Преподавание будет вестись и на русском, и на английском. К этому процессу мы привлекаем наших коллег из Высшей школы экономики, Московского института стали и сплавов. Готова концепция университета в Сколкове. Уже с 1 сентября этого года 30 магистров обучается в МГТУ по программе, построенной на принципах Сколкова (то есть ставят своей задачей прежде всего коммерциализацию научных разработок).

Михаил Горшков, директор Института социологии РАН, член-корреспондент РАН:

— Для осуществления модернизации в РФ должна быть создана социально-экономическая система, способная к саморазвитию и качественному росту. Что это означает? России предстоит пройти через глубокую трансформацию сложившегося за многие десятилетия социального уклада, осуществить переход на новую модель развития, создать эффективную и диверсифицированную экономику. При этом главная специфика России — в необходимости осуществления системной модернизации. Это качественное обновление общества и по горизонтали, и по вертикали. Оно должно охватывать и все сферы жизнедеятельности, и все уровни организации государственной и общественной жизни. Главный вопрос — насколько совместимы интересы государственной модели модернизации с интересами миллионов тех, кто должен быть задействован в осуществлении данной модели? Насколько предлагаемая модель модернизации российского общества отвечает насущным потребностям наших сограждан, кто может стать активным участником, а кто лишь безучастным свидетелем этого процесса, а может быть, даже и его противником? Вопросы приобретают особое значение, когда задача модернизации ставится перед страной в период экономического кризиса, причем не только в России, но и в странах, с которыми она связана тесными финансово-экономическими узами.

Игорь Косов, генеральный директор управляющей компании ОАО «Особые экономические зоны»:

— Как видится, особые экономические зоны (ОЭЗ) и Сколково – это партнеры. И Сколково, и ОЭЗ должны вывести страну на инновационный путь развития. То есть цель у них общая, а вот решаемые задачи - разные.

Как представляется, Сколково в большей степени является научно-исследовательским центром с элементами прикладных иннвационно-технических образовательных программ. Главная задача Сколково, на мой взгляд, – стать центром маркетинга российских инновационных компаний, который будет продвигать компании и их продукцию, услуги на отечественном и внешнем рынке.

В России действуют 4 инновационных ОЭЗ – «Томск», «Дубна», «Зеленоград» и «Санкт-Петербург». Именно они могут стать центрами коммерциализации инновационных разработок и технологических прорывов, осуществленных в Сколково, так и собственно в инновационных ОЭЗ. Более того, я думаю, что коммерциализация не исключает возможности подключения и промышленных ОЭЗ для постановки инновационного продукта на конвейер.

Таким образом, ОЭЗ и Сколково дополняют друг друга. Их работа даст синергетический эффект, который значительно ускорит модернизацию экономики.

Владимир Иванов, доктор экономических наук:

— Задача состоит в том, чтобы создать систему, позволяющую «с колес» использовать полученные научные результаты. Однако есть проблемы, тормозящие эти процессы.

Первая — проблема экспертов. Как видно из публикаций, некоторые эксперты, позиционирующие себя как идеологи сколковского проекта, имеющие дипломы экономистов и политологов, полученные не в России, слабо представляют реальное состояние отечественной науки (особенно науки в вузах) и возможности РАН. Особенно в этом плане отличается некая «экономическая школа», руководители которой считают своей заслугой то, что большинство преподавателей имеют американские дипломы. В области науки это учебное заведение прославилась исключительно руганью в адрес отечественной науки вообще и РАН в частности. Очевидно, что присутствие в проекте таких «экспертов», поддерживаемых высокопоставленными чиновниками, вызывает у научного сообщества вполне обоснованные опасения. Без решения проблемы экспертов ожидать достижения проектом поставленных целей представляется неоправданно оптимистичным.

Вторая проблема — собственно экспертиза. Это проблема относится не только к «Сколково». Так, например, экспертиза проектов в госкорпорациях настолько заорганизована, что ГК «Роснано» несколько лет потратила на отбор проектов, а реальной продукции массового спроса нет до сих пор. Представляется, что в «Сколково» должны допускаться проекты, уже прошедшие научную экспертизу. Сегодня этому условию наиболее полно соответствуют проекты (а их около 170), представленные РАН в комиссию по модернизации экономики в ноябре прошлого года. Многие из них прошли не одну экспертизу и уже нашли своего инвестора, другие ждут очереди.

Третья проблема — время. По разным оценкам, «Сколково» может начать давать результаты только через 5—7 лет. Напомним, что в СССР примерно за это же время была решена атомная проблема и создано более десятка городов, в которых до сих пор успешно создаются современные конкурентоспособные технологии и продукция. Естественно, что это время мир не будет стоять на месте и технологии продвинутся далеко вперед. А в разработку пойдут те, неизвестные еще технологии, научные основы которых закладываются сейчас в ведущих лабораториях мира. Так что опять приходим к необходимости наряду со строительством в Сколкове разворачивать исследования по перспективным направлениям в академическом секторе науки во взаимодействии с университетами, что позволит обеспечить подготовку высококвалифицированных специалистов. В этом плане следует поддержать идею создания в Сколкове технологического университета. Наилучшим решением проблемы было бы создание такого университета под эгидой РАН, поскольку академия имеет большой опыт во взаимодействии с вузами и способна обеспечить необходимое качество образования. Уместно вспомнить, что в постсоветский период в стране был создан только один университет, ориентированный на подготовку специалистов в области современных технологий. Этот университет создан по инициативе академика РАН Ж.И. Алферова и в настоящее время входит в структуру РАН.

Следующая проблема — деньги на науку. Чтобы к моменту запуска реальных разработок в Сколкове иметь результаты новейших фундаментальных исследований, надо отпускать уже сейчас. Такая практика существует во всем мире. В России ситуация прямо противоположная — в этом году впервые с 2002 года произошло снижение и без того скудного бюджетного финансирования РАН в абсолютном исчислении. Напомню, что весь бюджет РАН не превышает двух бюджетов средних американских университетов. В то же время растут расходы на различные инфраструктурные проекты, от которых трудно ожидать отдачу в обозримом будущем. К ним, в частности, относится выделение огромных средств для привлечения ученых, в том числе из-за границы, в вузы с тем, чтобы за три года создать новые научные школы. Этот подход также представляется излишне оптимистичным, поскольку известно, что за такой срок невозможно подготовить и одной качественной кандидатской диссертации. Создание же научных школ требует десятилетий. Если такое отношение к науке будет сохраняться, то через 10—15 лет в стране не только не будет науки; но даже найти людей, способных четко понять, как же развивается фундаментальная наука в мире, будет весьма проблематично.

Как сообщил А. Дворкович в одном из выступлений, на «Сколково» предполагается выделить из бюджета только в 2011 году 15 млрд рублей, что значительно превышает суммарное бюджетное финансирование всех 14 российских наукоградов с 2001 г. до настоящего времени. При этом трудно однозначно понять, куда будут направляться эти деньги, но пока складывается впечатление, что не на науку и не на разработки. Такая финансовая непрозрачность также не внушает оптимизма.

Основная же проблема инноваторов — невостребованность их продукции. Когда есть потребитель, то все остальные вопросы решаются достаточно просто. Известно, что на рынке конечной продукции присутствуют всего два потребителя — государство и человек. Бизнес же покупает только то, что способствует развитию производства или оказанию услуг. Иначе говоря, всё, что покупает бизнес, будь то компьютер или новейшая разработка, есть лишь элемент в технологической цепочке. Поэтому высокотехнологичная продукция будет востребована только в богатом государстве и при богатом населении. Если этого нет, то внутри страны рынок высокотехнологичной продукции будет очень ограничен. Именно поэтому, кстати, ни один из мировых автопроизводителей пока еще не может на территории России конкурировать с ОАО «АвтоВАЗ» по количеству продаж. При сохранении существующего уровня промышленного производства и финансового состояния населения следует ожидать, что основные потребители сколковской продукции будут находиться за границей. Таким образом, наш научный потенциал будет работать на технологическое развитие других стран, на повышение их конкурентоспособности.

Косвенно это подтверждается тем фактом, что ряд крупных зарубежных фирм уже рассматривает возможности своего участия в реализации проекта. И объяснения здесь достаточно простые — при сопоставимом уровне квалификации зарплаты российских специалистов в России меньше, чем специалистов за рубежом. Трудно представить зарубежного ученого, согласного работать за 1000 долларов в месяц (примерно такова средняя зарплата научного сотрудника в РАН). А преференции, предусмотренные законом, создают комфортные условия для работы зарубежных компаний, позволяют резко снизить издержки на исследования и разработки.

Выход заключается в том, чтобы одновременно с проектом иннограда разворачивать отечественные производства, способные воспринимать создаваемые технологии и выпускать высокотехнологичную продукцию для нужд государства и общества. Сейчас же ситуация такова, что даже производство сотового телефона собственной разработки ГК «Ростехнологии» организует за пределами России.

В целом же надо заметить, что реализация проекта в интересах страны вполне реальна, если отойти от искусственно насаждаемых уже два десятилетия стереотипов о полнейшей деградации отечественной науки, о неспособности российских специалистов создавать современные организации и управлять ими. На самом деле ситуация прямо противоположная — ни один западный специалист не смог бы выжить в тех условиях, в которых все эти годы работали российские ученые.

Анатолий Александров, ректор Московского государственного технического университета имени Н.Э.Баумана:

- «Наш университет - один из учредителей Фонда развития технологий «Сколково». Я в качестве ректора МГТУ вошел в управляющую компанию Сколково, где вторым представителем от нашего ВУЗа является глава нефтяной корпорации «Лукойл» Вагит Алекперов. Президент МГТУ Игорь Федоров стал членом научно-консультативного совета Сколково.

В рамках проекта Президентом РФ нам было дано поручение совместно с Массачусетским технологическим институтом (MIT) создать новый технологический университет. Двести преподавателей будет обучать там тысячу студентов. Их наберут на конкурсной основе. Прежде всего, из числа студентов российских вузов. Новое учебное заведение рассчитано на подготовку кадров высшей квалификации – магистров, аспирантов, специалистов PhD.

Понятно, что 200 преподавателей не смогут дать слушателям необходимый объем знаний. Они, скорее, сыграют роль «шерпов» - проводников, которые разберутся в личности каждого слушателя, поймут его сильные стороны и мотивацию, составят ему индивидуальную программу образования. Допустим, курс лекций по математике студент будет слушать в Новосибирске, а для изучения физики поедет к академику Алферову в Санкт-Петербург. Курс по динамике и прочности ему прочтут в МГТУ. То есть слушатель нового университета имеет возможность получить необходимые для дальнейшей работы в рамках проекта Сколково знания у лучших мировых специалистов, находящихся в разных географических точках.

Это дорогой и затратный подход. Но он позволяет подготовить уникального инженера, который сможет воплотить в жизнь достижения научно-технической мысли. Преподавание будет вестись и на русском, и на английском языке.

Коллектив МГТУ уже сегодня работает в этом направлении. К этому процессу мы привлекаем наших коллег из Высшей школы экономики, Московского института стали и сплавов. Готова концепция университета в Сколково. Уже с этого года 30 магистров будет обучаться по программе, построенной на принципах Сколково. Так мы начнем отрабатывать педагогические методики, которые будут внедрены в университете иннограда. Хотя здания и коммуникации на его территории появятся только через три года.

Мы уже сегодня учим наших студентов так, чтобы они могли сразу же после окончания МГТУ применить знания на практике. Именно поэтому наш ВУЗ выбран в числе учредителей нового инновационного проекта. Ведь мы готовим в первую очередь разработчиков. Это самая сложная инженерная специальность. Мы можем сказать, что МГТУ готовит генеральных конструкторов для отечественной промышленности. Например, в стенах университета функционирует молодежный космический центр. В рамках этого коллектива работают главный технолог и главный конструктор из числа студентов. Они имеют свою позицию, которую аргументировано отстаивают даже перед руководством Роскосмоса. «Вы посмотрите, готовый не удобный генеральный конструктор!», - говорит Анатолий Перминов после дискуссий с нашим студентом. Среди космической техники, созданной в этом центре – настоящие выполняющие реальные научные исследования космические спутники. Один из них разрабатывается совместно с французами и вскоре будет выведен на орбиту. В МГТУ существует аналогичный робототехнический центр.

В Сколково будет создана особая научная и предпринимательская среда. Нашим разработчикам нужно научиться коммерциализировать свои проекты. Когда сотни и тысячи ребят пройдут подготовку в иннограде и выйдут в большую промышленность, в этом будет путь к успеху всего государства.

Сегодня в России промышленность потихоньку возрождается. Некоторые утраченные позиции мы пытаемся вернуть. Поясню это на примере Байконура. Еще недавно там царила разруха. Но специалисты РККА «Энергия» восстановили ту часть космодрома, которая принадлежит России. Наши инженеры продолжают запускать лучшие в мире ракеты. Байконур возрождается. Там ждут наших выпускников. Уходит и то время, когда молодым инженерам платили гроши. Если они вписываются в коллектив разработчиков, их заработная плата резко меняется буквально в первые годы. Например, во Всероссийском институте авиационных материалов молодой специалист, активно работающий в коллективе, через полгода получает от 60 тысяч рублей и выше. А особо талантливые ребята получают больше ста тысяч рублей в месяц.

Да, у нас есть горечь и сожаление от того, что молодежь уезжает из страны. Но сегодня этот процесс принял другие формы. Выпускники хотят поехать за рубеж на стажировку, но остаться там навсегда желают единицы.

Есть и другая сторона этого процесса. Наши специалисты возвращаются к нам из-за границы, обогащенные знаниями и навыками. Они сегодня хотят участвовать в новых проектах в России.

Так что процесс перемещения интеллекта по планете – улица с двусторонним движением. Три года назад МГТУ договорился с ведущим техническим ВУЗом Германии – Мюнхенским технологическим университетом о создании совместного высшего учебного заведения в России, в Калуге. Он будет обеспечивать кадрами автомобилестроение России. Как известно, в этом регионе нашей страны сосредоточен большой кластер автомобильных компаний, в том числе и немецких. Мы планируем развивать будущий университет на основе нашего Калужского филиала, который играет важную роль в подготовке высококлассных специалистов для промышленности области. Калужский губернатор, оценив значение нашего университета для региона, отдает МГТУ здание областной администрации, планируя превратить его не только в учебный, но и научный и культурный центр города и области. Часть российско-немецкого университета будет работать в Москве.

Кроме того, мы договорились с австрийской фирмой, производящей двигатели для автомобилей, о поставках в новый университет исследовательского оборудования для лабораторий. Там можно будет и диагностировать технику, и заниматься научными разработками.

С MIT у нашего ВУЗа заключен договор о сотрудничестве. Идет поиск проектов для совместного старта. Надежду на успешное взаимодействие внушает история наших взаимоотношений. Так, один из первых руководителей MIT побывал в начале века в нашем ВУЗе и оставил письмо, которое хранится в нашем музее. Там сказано, что только русский способ обучения студентов может быть применим в США. Он имел ввиду, что в стенах МГТУ был разработан новый метод подготовки инженера - в ходе обучения уделяется большое внимание практическим занятиям и научным исследованиям. В мае этого года ректор MIT приезжал в Москву и встречался с нашей профессурой, академиками РАН. Мы обсуждали перспективные направления взаимодействия МГТУ и MIT. Они укладываются в пять областей, определенных Президентом РФ ключевыми для проекта Сколково - космос, энергоэффективность, медицинская техника, информационные технологии, ядерная энергетика. Но к конкретике пока не перешли. Пока мы в начале пути.