http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=9a5fad9f-ea6a-4013-b37d-6276c59dc345&print=1© 2024 Российская академия наук
По мнению академика, государство не может в полной мере сегодня финансировать все научные проекты в стране. Гранты, конкурсы, РФФИ и другие источники привлечения средств здорово помогают в работе, но также не в состоянии покрыть все потребности. Остаётся одна вещь – привлекать спонсорские или инвесторские деньги. «Чем больше ты работаешь, чем чаще появляешься на конференциях, тем больше шанс найти человека с деньгами, как бы это банально не звучало. Нужно постоянно напоминать о себе, своих достижениях, быть активным в установлении новых контактов, мобильным и коммуникабельным. В каких-то случаях даже просить или уговаривать» - делится Роберт Нигматулин.
Институт Океанологии РАН им. Ширшова, который академик возглавляет уже 8 лет, не единожды попадал в новости из-за научных успехов. В 2007 году состоялась знаменитая экспедиция на Северный полюс, где с помощью глубоководных аппаратов для погружения «Мир» был установлен российский флаг на дне Северного Ледовитого океана. С 2008 по 2010 год эти же аппараты института вели исследования на Байкале, собрав важные сведения о животном мире озера и природе возникновения нефтяных пятен на его поверхности. Тогда ученые на «Мирах» совершили 53 погружения. «И всё это было бы невозможно без дополнительного финансирования. Обе эти экспедиции финансировались богатыми бизнесменами, причём первая не только российскими. И вышли они на нас через коллег, знакомых, пользуясь информацией из открытых источников. Как так получилось? Тут большого секрета нет, мы просто хорошо выполняли свою работу и делились информацией с научным миром. В каких-то случаях этого недостаточно, но тут нам повезло».
По словам академика Нигматулина, даже в успешных случаях привлечения денег всё равно очень много беготни, рутинной работы с бумажками. Это сильно отвлекает от научных исследований, но в современном мире многие учёные должны это уметь. «Мы на 50% финансируемся за счёт государства, а в остальном можем полагаться только на свои собственные силы. Очень помогает, когда от российских нефтяных компаний приходят заказы на исследование акваторий с месторождениями углеводородов, хотя в последнее время таких «подработок» стало меньше. При советской власти военные были частым заказчиком, но сейчас, видимо, у них нет денег. Государство ослабло. Оно даже своих сирот-инвалидов не может содержать достойно, и общество обсуждает вопрос о передаче их на воспитание в Европу и США. Зато растут ресурсы мультимиллионеров».
Участие в различных конкурсах также помогает держаться на плаву. Гранты частично покрывают расходы на исследования. Но академик убеждён, что трудности в добывании денег не должны сказываться на научной деятельности. «Любой учёный, так или иначе вставший на путь науки, в какой-то степени испытывает больше трудностей, чем обычный человек. Многим приходится годами жить на небольшую зарплату, работая над перспективным проектом, поэтому это вопрос призвания и готовности жертвовать чем-то. Я одно время работал в Америке, так и там всё не так просто, найти инвестора трудно, на это уходит много времени, и заокеанские изобретатели тоже вынуждены заниматься писанием проектов (пропозалов), хотя они в этом успешнее, потому что суммы грантов там во много раз больше. Любому научному коллективу нужно быть готовым работать не смотря ни на что».
По словам академика, правительство также должно уделять больше внимания работе с новыми технологиями, больше вкладываться в учёных, КБ, исследовательские лаборатории. Потому что в России только складывается среда партнёрства науки и бизнеса, и без поддержки государства большинству научных центров не выжить. Стране нужна смена экономического порядка, честный и квалифицированный государственный аппарат
«Но это не значит, что нужно сидеть, уповать на господдержку и ничего не делать. Сейчас есть проекты, достаточно перспективные. Но пока бизнес вкладывается, в основном, в торговлю, в нефть или вообще в финансовые игры и пирамиды, пока ему это выгоднее, чем вкладываться в науку. Но я всё равно остаюсь оптимистом и верю в будущее Российской науки».