http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=923293ca-172d-41b5-ad92-b67db331b4ff&print=1© 2024 Российская академия наук
Олег Львович, расскажите, пожалуйста, о результатах проектов, которые Вы вели в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России».
– Я руководил двумя проектами по нанотехнологиям с использованием оригинального метода SDP, созданного нами в Израиле в 2000 годы. Один из них реализовывался в Рыбинской авиационной технологической академии (технология производства наноармированных материалов для инструментального производства); другой – в Казанском технологическом институте (технология производства наномембран SDP методом). По обеим работам получены принципиально новые наноматериалы специального назначения. Только в англоязычных научных журналах по результатам этих исследований опубликовано 11 статей.
Как оцениваете организацию конкурсов программы? Нужно ли её совершенствовать, в каких моментах?
– Как и вообще все российские программы, эта весьма странная. Мне даже не всегда могли оплатить расходы по поездкам в Россию, и не было денег на поездки участников из России на международные конференции.
Конкурсы по российским программам развития науки принципиально некорректны. Считаю, что решение совета по определению победителя должно основываться на мнениях рецензентов, прежде всего иностранных. Здесь же немалую роль играет стоимость проекта. У меня все проекты технологические, для их выполнения требуется сложное лабораторное оборудование, которое не производят в России. Всё это сказывается на цене.
Как оцениваете научный потенциал, уровень подготовки для серьёзной научной работы своих молодых сотрудников?
– В нестоличных российских вузах уровень подготовки и, главное, желание работать студентов, аспирантов, молодых учёных, на мой взгляд, хорошие – как в среднем американском университете, но, конечно, намного ниже, чем в Massashusetts Institute of Technology или в израильском Technion.
Каковы слабые и сильные стороны программы «Кадры» в сравнении с аналогичными зарубежными государственными программами и инициативами?
– Главное – более чем скромное финансирование и невозможность за эти деньги довести технологию до промышленного производства.
А как сложилась судьба технологий, разработанных Вашим коллективом в рамках ФЦП «Кадры»?
– В России ничего бы и не было, но недавно в Технологическом центре Республики Татарстан мне открыли лабораторию Environment Friendly Industrial Nanotechnolog, выделили финансирование на 100 000 долларов, на эти деньги можно будет что-то организовать. К сожалению, насколько мне известно, это частный случай в масштабе России, такое есть только в Казани. В Израиле у меня научно-технологический центр; в Канаде и США (Nanotech Industries, Inc. – California) технологии запускаются в производство через 3–4 недели и после получения технологического регламента. В России пока этот момент совсем не отлажен.
Будете ли в дальнейшем участвовать в конкурсах ФЦП «Кадры» в случае, если эта программа будет продлена?
– Я как работал с российскими университетами, так и буду, ведь я иностранный член двух российских академий наук, почётный профессор университетов Воронежа и Казани. А оформлять или нет бумаги на конкретный конкурс, пусть решают сами университеты. Лично я ничего писать не буду. В Израиле обычное финансирование проекта от 500 000 долларов, а на новый проект в США моя группа запросила 9,5 млн долларов.