Версия для печати
Вернуться к списку

ЦИРКУЛЯЦИЯ ИНТЕЛЛЕКТОВ

Социальный лифт или офисный пиджак – какая метафора лучше описывает высшее образование в современном мире? Как избежать утечки умов из страны, не законопачивая все щели? Эти и другие вопросы обсудили эксперты на международной конференции «Императивы интернационализации», прошедшей на днях в Москве. Её организовали Национальный фонд подготовки кадров, Российский совет по международным делам и фонд «Новая Евразия».

Всё больше молодых людей получают высшее образование вне родной страны. По данным ЮНЕСКО, в 1980 году число «академических мигрантов» составляло чуть больше миллиона, к 2000 году выросло почти в два раза, в 2009 достигло 3,7 миллиона и продолжает неуклонно расти. Большая их часть – около 20 процентов – обучается в США, 12 процентов – в Британии, 8 процентов – во Франции.

Россия в рейтинге вузовской гостеприимности занимает восьмое место, в основном благодаря молодёжи из стран постсоветского пространства. По данным Федеральной службы госстатистики, их у нас где-то три четверти от общего числа иностранных студентов: 117 из 154 тысяч человек, учитывая и заочников. Причём за последние три года студентов из СНГ и Балтии в России стало больше почти на 25 тысяч, а особой динамики в отношении европейцев, американцев и азиатов не наблюдается.

Резко растёт и число россиян, получающих образование за рубежом: в середине 1990-х годов их насчитывалось примерно 13 тысяч, в 2000 году – около 25 тысяч, а в настоящее время эксперты говорят о 50 тысячах, сводя воедино данные Института международного образования США и Института статистики ЮНЕСКО и ОЭСР.

Власти России готовы сами спонсировать обучение как минимум 3 тысяч наших студентов в ведущих вузах мира, с тем только условием, что они вернутся на родину и устроятся на работу по специальности. На эти цели из федерального бюджета планируют потратить 5 миллиардов рублей. Программа получила название «Глобальное образование» и может быть утверждена уже к сентябрю текущего года.

Постепенно ослабевают и бюрократические барьеры в области академических обменов. Идёт большая реформа по упрощению процедуры признания иностранных дипломов и документов об учёных степенях. В частности, в России будут автоматически признаны дипломы зарубежных вузов, хотя бы однажды одновременно вошедших в три ведущих мировых рейтинга: «Шанхайский», QS World University Rankings и The Times Higher Education World University Rankings. Сейчас таких учебных заведений около 200. Стоит отметить, что Московский государственный университет в этих рейтингах занимает 77, 112 и 276 место соответственно, а СПбГУ – и вовсе в третьей, а то и в четвёртой сотне.

– Интернационализация для нас архиважна и архинужна, – по-ленински бодро заметил на конференции Игорь Проценко, директор Департамента международной интеграции Минобрнауки России. – Обостряется борьба между странами в сфере инноваций и науки! И в то же время выпускники университетов не устраиваются по специальности. Безработица среди молодёжи даже в ведущих странах достигает и 25, и 50 процентов. Нужно искать пути развития университетской модели Гумбольдта. Она ещё работает, но должна получить новое развитие. Мы не создаём социальные лифты для молодых людей. Мы пришли к ситуации, когда диплом о высшем образовании для офисного служащего играет роль пиджака. Так не должно быть.

По словам чиновника, 29 национальных исследовательских, 9 федеральных и 2 университета с особым статусом – МГУ и СПбГУ – ежегодно получают около 27 миллиардов рублей дополнительного финансирования. Эти средства можно тратить не только на инфраструктуру, но и на обучение студентов и аспирантов за рубежом, в том числе в интересах вузовских бизнес-партнёров. А на программы прямой поддержки совместных научных исследований государство за последние годы выделило около 1,5 миллиарда рублей.

Немецкое научно-исследовательское общество (DFG) ежегодно тратит на поддержку научных исследований в Германии и за её пределами 2,3 миллиарда евро, причём большую часть, около 40 процентов, – на биологические и медицинские разработки. Такие данные привёл Йорн Ахтерберг, руководитель московского бюро DFG. Также он рассказал об «Инициативе превосходства» – немецкой государственной стратегии поддержки передовых научных исследований. На неё уже израсходовали около двух миллиардов евро и планируют выделить ещё 2,7 миллиарда. Три четверти средств идёт из федерального, четверть – из региональных бюджетов. В программе принимают участие 37 немецких университетов. К ней планируют привлечь 4 200 исследователей, причём четверть – из-за рубежа, преимущественно из Соединённых Штатов. К 2017 году в рамках программы будут работать 39 исследовательских центров и 37 технопарков.

Обучение иностранцев может приносить стране нешуточную прибыль. Скажем, доходы США в этой области составляют 21 миллиард долларов, Австралии – около 15 миллиардов, а Канады – около 300 миллионов. Такую статистику привёл Джейсон Лейн, научный сотрудник Института исследований глобальной образовательной политики университета Олбани. Впрочем, по его словам, международный обмен студентами важен не только с экономической, но и с дипломатической точки зрения. Молодые люди, получающие образование за рубежом, становятся своего рода послами своих стран, благодаря чему «человечество становится гуманнее, а нации учатся жить в мире», как заявил в 1946 году сенатор Джеймс Фулбрайт, инициатор одной из крупнейших в мире программ образовательных грантов.

Подобной точки зрения придерживается и Андрей Кортунов, гендиректор Российского совета по международным делам и президент фонда «Новая Евразия»:

– Интернационализация образования – один из инструментов разрешения конфликтов, преодоления недоверия, развития сотрудничества. Глобализация образования – часть глобализации социально-экономической. Наши попытки войти в Тихо-Азиатский регион, найти modus vivendi в Европе обречены на неудачу, если мы забудем об академических обменах.

Андрей Кортунов провёл параллели между рынком образовательных услуг и рынком вооружений. В мире первый развивается гораздо быстрее второго. В России – наоборот: в оборонку правительство вкладывает «значительно больше сил, времени, политических инвестиций», чем в образование.

– Правильно ли это? Перспективно ли это? Подтвердит ли через 20–30 лет такая стратегия свою успешность? Ответы как минимум не очевидны, – вздохнул эксперт.

Непродуманной считает политику нашего правительства в области образования Нина Боревская, главный научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН, входящая в управляющий совет Международного института планирования образования ЮНЕСКО:

– Рынок образовательных услуг – это не стихия. Рынком нужно управлять. Несмотря на экономическую ситуацию в стране, мы должны вкладывать средства в интернационализацию. У нас проблемы с интернационализацией не потому, что мы испытываем экономические трудности. Я говорю так, исходя из китайского опыта образовательных реформ. Я изучаю его много десятилетий. Китай начинал свои реформы в области образования и экономики в 80-е годы с несравненно более низкого уровня, чем мы в 90-е. Китайское правительство не просто вкладывало деньги, а тщательно прорабатывало стратегию, уделяя внимание всем деталям. В университетах открывают отдельные лаборатории специально для получивших образование за рубежом: они не просто владеют новыми технологиями, у них уже иная ментальность. Они получают многочисленные льготы и небольшой стартовый капитал для открытия своего бизнеса. Запад – безусловный центр инициатив по интернационализации. Но Восток усиливается. Я недавно была на конференции в Катаре. Там вручается самая крупная премия в области образования. Они хотят слезть с нефтяной иглы и стать образцом интернационализации. Так что России тем более пора продумать собственную тактику.