Версия для печати
Вернуться к списку

ТРЕТЬЯ СТУПЕНЬ

— Владимир Михайлович, как изменились правила приема в аспирантуру в этом году?

— Во-первых, высшим учебным заведениям даны более гибкие возможности самим устанавливать некоторые дополнительные требования при приеме в аспирантуру. Во-вторых, вузы могут самостоятельно устанавливать, сколько человек принимать на различные направления. Установлены более удобные сроки. Раньше в некоторых вузах были трудности: выпускникам не успевали выдать диплом о высшем образовании, а им уже надо было сдавать экзамены в начале июля. И вузы спешили заполнить выделенные места в аспирантуру своими студентами. Сейчас установлены единые сроки для поступления, они перенесены на начало августа. В этом году эти экзамены синхронизированы с приемом в магистратуру. Это может быть неудобно для вузов — надо из отпуска отзывать преподавателей, но для поступающих в аспирантуру это удобно. Ведущие университеты России должны стремиться к тому, чтобы как можно большая доля из поступивших к ним в аспирантуру была из других вузов. В этом заключается внутренняя академическая мобильность.

— А что поменялось с 2013 года, когда аспирантура стала третьей ступенью высшего образования?

— Сейчас будет первый выпуск по аспирантуре такого формата. Хотя организация учебного процесса еще апробируется, университеты в значительной степени адаптируются. Остаются и вопросы. Во-первых, надо увеличить стипендию аспирантам — сейчас она составляет около семи тысяч рублей (для сравнения: по данным Росстата, величина прожиточного минимума на IV квартал 2016 года составляла 9691 рубль в месяц на душу населения — прим. «Чердака»). Конечно, на эти деньги невозможно обеспечить семью и достойные условия для жизни. Не все вузы могут найти средства для доплаты аспирантам. Почти все аспиранты вынуждены где-то подрабатывать, а не заниматься наукой. Возможный путь решения — существенно сократить число бюджетных мест в аспирантуру, и за счет этого, в том числе, повысить стипендию аспирантам. А второй вопрос еще более драматичен: поступившим в аспирантуру говорится, что программа аспирантуры может быть успешно выполнена и без защиты диссертации. Это многих аспирантов настораживает. Как председатель ВАК, я считаю, что аспирантура должна быть жестко нацелена на серьезное диссертационное исследование. Если резко сократить число аспирантов, повышая им стипендию, можно точно найти хороших аспирантов, которые в срок подготовят диссертации.

— На сколько, по вашему мнению, надо сократить количество аспирантов?

— Нельзя одинаково судить по всем научным специальностям. Возможно, по гуманитарным, социально-экономическим наукам можно сократить в несколько раз. И в меньшей степени надо сокращать по инженерным, аграрным наукам, потому что состав технических и аграрных университетов сильно постарел. Может быть, по некоторым специальностям, например, в области нано-, биотехнологий, вообще не надо ничего сокращать. Оптимизация должна идти по группам специальностей с учетом интересов страны, потребностей в молодежи.

— Неужели у нас такой большой перевес в сторону аспирантов по гуманитарным наукам?

— Минобрнауки уже третий год подряд проводит линию на сокращение числа мест в аспирантуру на гуманитарные и социально-экономические специальности, увеличивая число мест на инженерные специальности, естественнонаучные. На разделение мест влияют два фактора: сколько нам нужно ученых, кандидатов наук в той или иной сфере и как они трудоустраиваются. Если кандидатам инженерных, физико-математических наук легче найти работу, то гуманитариям — сложнее.

Пока что по-прежнему по количеству защищенных диссертаций на первых местах держатся социально-экономические и гуманитарные науки, правда, много и медицинских диссертаций. За последние четыре года тенденция стала меняться. Если раньше доля защищавших диссертации в области экономических, юридических, гуманитарных наук была существенно выше, чем доля защищавших по инженерным и физико-математическим наукам, то сейчас эта пропорция уже сдвигается.

— Может получиться, что Минобрнауки будет устанавливать квоты, сколько человек принимать на разные направления в аспирантуру?

— Государство настроено планировать, сколько нужно научных работников, потому что кандидаты наук — это научные работники, а значит, в аспирантуру надо принимать столько-то будущих кандидатов наук. И министерство может планировать, сколько их нужно в разных областях. Это зависит и от возможности трудоустройства. Если говорить о бюджетных местах, министерство, конечно же, будет определять квоты приема в аспирантуру.

— Вы сказали, что стипендию аспирантам необходимо повысить. Какого размера она должна быть?

— Мы в РУДН ввели аспирантуру полного дня. На конкурсной основе мы отобрали 68 аспирантов, которым платим дополнительно по 45 000 рублей в месяц каждому. Поскольку мы предоставляем еще общежитие, этого, как правило, на достойную жизнь хватает. В сентябре планируем отобрать еще 97 человек. Аспиранты полного дня должны с 9 утра до 6 вечера работать на кафедре и заниматься наукой. Но я подчеркиваю, что это Москва. В регионах могут быть и меньшие стипендии — все зависит от уровня оплаты труда.

— Вы говорите, что во многих вузах аспирантов не настраивают на защиту диссертаций. А мне доводилось слышать, что времени на ее подготовку для аспирантов физико-математических наук не хватает. Может ли срок подготовки для них быть увеличен?

— Это правда. Минобрнауки задерживается с ответом на этот вопрос. Целый ряд ректоров давно говорит о том, что сроки обучения в аспирантуре должны быть дифференцированы, и трех лет не хватает для целого ряда специальностей в аспирантуре. Особенно это касается диссертаций по медицинским наукам, где нужны опыты. Это касается аграрных наук, инженерных специальностей, где желательна еще апробация результатов. Там, я считаю, нужно ввести возможность обучаться в аспирантуре до пяти лет. Три года для многих специальностей — это мало. Я верю, что человек, который настроен работать в области гуманитарных наук, вполне может за 2−2,5 года диссертацию написать. К сожалению, пока отсутствует гибкий механизм, чтобы по медицинским, техническим, аграрным наукам ввести другие сроки обучения, которые финансировались бы государством.

— А когда этот механизм может быть разработан и у нас появится дифференцированная система?

— Министерство этим озабочено. Недавно в Минобрнауки России пришел новый заместитель министра Григорий Трубников, который курирует вопросы науки. Думаю, что он сам как ученый, академик РАН, тем более физик-экспериментатор, прекрасно понимает, сколько надо тратить сил на эксперименты. Надеюсь, что в 2018 году этот вопрос будет решен министерством.

— Давайте вернемся к вступительным экзаменам. Вы упомянули, что прием в аспирантуру стал более гибким, вузы теперь сами могут устанавливать экзамены. Какие это экзамены?

— Раньше были обязательными три экзамена: экзамен по специальности, иностранному языку и истории или философии. Сейчас университеты могут сами выбирать от одного до трех экзаменов. Где-то в одном вузе могут принимать один экзамен по специальности, а кто-то может вводить еще экзамен по иностранному языку, например. Это очень серьезное решение, дающее большую гибкость.

— А правила защиты остаются прежними или, например, аспиранту надо будет представить больше публикаций?

— Это никто не может гарантировать. Конечно, такие решения надо устанавливать заранее, за год-два, чтобы люди готовились к защите по новым правилам. С другой стороны, необходимо постепенно приходить к мировым требованиям, чтобы работы публиковались в журналах, включенных в мировые базы данных. У нас иногда оказывалось, что человек никуда из своего вуза не ездил, работы публиковал в сборнике на своем факультете, пусть даже в ВАКовском журнале у себя, но мало кто эти работы знал. Надо стремиться к тому, чтобы как можно больше российских журналов были включены в мировые базы данных — Web of Science, Scopus.

— Как сделать, чтобы наши журналы попали в списки WoS или Scopus? Какие-то журналы уже сейчас могут на это претендовать?

— Я думаю, что значительное число может. Сейчас у нас в перечне ВАК примерно 1800 журналов. Министерство поставило задачу поддержать 1000 журналов, чтобы они через некоторое время были включены в базы данных Web of Science и Scopus. Пока на конкурсной основе совместно с РАН отобрано только 650 журналов. Министерство планирует, что список еще расширится, а мы, со своей стороны, проводим анализ всех 1800 ВАКовских журналов, чтобы не просто сократить количество, а прежде всего — повысить их качество. В итоге мы получим около 1000 российских журналов, включенных в мировые базы, из 1800 —так называемых из списка ВАК.

— А как будете повышать качество журналов ВАК, чтобы они смогли попасть в мировые списки?

— Сейчас решением президиума Высшей аттестационной комиссии создана рабочая группа, чтобы решить эту проблему. До 2016 года у нас порядок включения научных изданий в перечень ВАК носил заявительный характер. Надо было выполнить только формальные требования — состав редколлегии, требование к ISSN, тираж, периодичность. Сейчас ВАК получила право проводить экспертизу качества этих журналов. Наша рабочая группа вырабатывает дополнительные критерии для обеспечения качества этих журналов. Например, чтобы по каждой специальности, закрепленной за данным журналом, в редколлегии было по несколько докторов наук. Второе — требования к самим докторам наук, членам редколлегий. Чтобы они за пять лет имели публикации по курируемой ими в редколлегии научной специальности. Третье — возможно, надо рекомендовать определенную долю иностранных ученых для включения в редколлегии, чтобы повышать узнаваемость наших журналов, их репутацию за рубежом. Сейчас рабочая группа уже подготовила первый вариант предложений для президиума ВАК. И я думаю, что в мае мы вынесем на Президиуме ВАК вопрос о том, по каким критериям провести оптимизацию «Перечня ВАК». Работа большая, но есть организации, которым научное сообщество в значительной мере доверяет априори. Например, учреждениям Российской академии наук, ведущим вузам страны, например вузам Программы «5−100». Путем исключения проверку качества журналов можно начать с других организаций. Эта работа необходима, чтобы журналы, входящие в перечень ВАК, отвечали не только формальным требованиям, но и требованиям мирового экспертного сообщества ученых.

— К какому сроку мы можем вывести 1000 наших журналов на международный уровень?

— Я думаю, что как минимум год уйдет на проверку этих примерно 1800 журналов из «Перечня ВАК». Ведь у работающих в экспертных советах ВАК людей есть своя работа, и это для них дополнительная нагрузка. Пока нет жесткого плана к конкретному месяцу проверить все эти журналы. Но начнем эту работу в ближайшие месяцы.

— Какое количество публикаций сейчас нужно представить для защиты?

— По гуманитарным и социально-экономическим наукам на кандидатскую требуется три публикации, на докторскую — 15. По техническим специальностям для кандидатских работ — две, по докторским требуется 10.

— Патенты сейчас учитываются как дополнительные «очки» при защите диссертации?

— Мы можем их учитывать как научные работы. Они действительно засчитываются для технических наук. Если есть патенты, то это уже большой плюс, определенный знак качества для работы. И наоборот, вызывают вопросы диссертации по техническим наукам, если есть только теория, а нет применения. В этом случае более внимательно анализируется сама диссертация. Однако у нас нет требований по необходимому количеству патентов.

— МГУ и СПбГУ имеют право создавать свои диссоветы. Они теперь не входят в систему ВАК и не подчиняются ей. Может ли это привести к тому, что качество диссертаций, которые будут защищать в этих университетах, будет ниже, чем в диссоветах ВАК?

— Сама идея самостоятельности вузов возникла именно на волне того, что появилось много некачественных диссертаций, которые были в прежней системе, когда государство присваивало степень кандидата, доктора наук. Это новая, альтернативная система — право вузов и научных организаций самостоятельно присваивать степень кандидата и доктора наук. Организации отвечают своей репутацией. И это, кстати, мировой опыт, когда вузы боятся «подставиться» из-за плохой диссертации, потому что на то, чтобы завоевать репутацию, требуются годы, а потерять ее можно за один день. Эта тема также связана еще и с системой, которую мы ввели: если в ВАК отклоняют диссертацию, то 10 лет на сайте Высшей аттестационной комиссии висит сама диссертация, данные о научном руководителе, оппонентах и ведущей организации. И это многих напрягает.

Сейчас правительство ищет критерии, каким организациям дать право самим присваивать степени, помимо МГУ и СпБГУ. Этот перечень будет расширен. Сколько их будет, пока неизвестно, потому что дело не в количестве, а в том, чтобы выработать критерии, по которым можно отобрать эти организации. И уже год идет дискуссия по этим критериям. Я приверженец того, чтобы государство не спешило в этом вопросе. Более того, МГУ и СПбГУ вышли с просьбой принять поправку в закон, которая дает им право еще на год отложить отказ от прежней системы. Да, они вводят новую систему, и с 1 сентября 2017 года они должны были прекратить работу диссоветов в рамках прежней государственной системы аттестации научных кадров, но они приняли решение, что не хотят к этому сроку отказаться от старой системы.

— А те аспиранты, которые сейчас учатся в МГУ и СПбГУ, смогут защититься по старой системе?

— Конечно, они могут пойти в другой вуз или в институты РАН, ФАНО и там защищаться. Эти вузы отчасти и продлили работу своих диссоветов, чтобы аспиранты защитились по той системе, при которой они поступали.

— Какие изменения в течение года будут вводить эти два университета в работу своих диссоветов?

— Они выбрали две разные модели системы аттестации научных кадров высшей квалификации. Московский государственный университет имени Ломоносова выбрал в основу нашу прежнюю систему. Они внесли определенные изменения, но пошли по пути создания постоянно действующих диссоветов, как у нас, из числа авторитетных ученых. А Санкт-Петербургский государственный университет принял другую модель, когда на каждую защиту формируется свой диссовет: от 7 до 11 человек, которые имеют публикации именно по данной теме за последние пять лет. Очень хорошо, что сейчас апробируются две совершенно разные модели защиты диссертаций в двух наших лучших университетах.

— Если, допустим, лет через 10 диссертации тех, кто сейчас будет защищаться в МГУ или СПбГУ по новым правилам, вызовут подозрения в заимствовании, какие диссоветы будут их рассматривать?

— У Минобрнауки остается рычаг контроля качества аттестации научных кадров высшей квалификации. В новой системе это право вузам, институтам дано не навсегда. Если вы массово «подставитесь» по каким-то диссертациям, то министерство может организовать отзыв этого права. Это будет точно по другим организациям, потому что это будет решаться на уровне правительства или Минобрнауки. А вот МГУ и СПбГУ это право дано законом. И менять закон и отзывать его намного сложнее. Но мы прекрасно понимаем, что эти два университета никогда в массовом порядке не будут подставляться. По другим организациям, подчеркиваю, это право может быть отозвано.