http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=7129746c-aec8-4383-bf99-ee5e1a5f809a&print=1© 2024 Российская академия наук
Если говорить о реструктуризации Академий и объединении, то главная проблема, по мнению президента РАН Владимира Фортова, неизвестная «граница компетенции» всех этих учреждений. По его словам, прежде переформирования стоило посоветоваться с членами РАН об этом.
Однако одной из главных тем конференции стало недофинансирование Академий. «Сегодня на всю Академию наук, включая зарплаты, приборы, здания, сооружения, поездки за границу т.д. мы получаем 1,4 млрд долларов. По-моему, после этого от любой дискуссии можно уже уйти», – заявил Фортов. По его словам, Академия «в два раза больше зарабатывает, чем получает от государства».
По словам вице-президента РАН, главного эндокринолога Министерства здравоохранения РФ Ивана Дедова, хотя Академия разрабатывает средства борьбы с онкологией, сахарным диабетом, нейроболезнями и другими недугами, на исследования не хватает ни средств государства, ни грантов.
«Программы должны хорошо финансироваться, и нужно привлечь энергичных молодых талантливых людей. А гранты… ну гранты, безусловно, это подспорье, создание творческих групп, когда можно объединить математиков, физиков, врачей, чтобы решить конкретную проблему… Поэтому мы стараемся убедить и доказать это органам, которые занимаются финансированием», – сказал он.
Директор Института океанологии им. П.П.Ширшова РАН Роберт Нигматуллин пояснил, что исследования в океанах крайне необходимы, потому что нынешние скачки погоды во многом зависят от них. «Все климатические проблемы, не говоря уже о погоде, они вообще-то определяются океаном», – сказал он. Однако, по словам Нигматуллина, многие исследования не продолжаются из-за их высокой стоимости и отсутствия финансирования. Например, очень дорого обходится эксплуатация судна «Академик Мстислав Келдыш». «День эксплуатации этого судна стоит миллион рублей – это было до падения рубля». По его оценке, деятельность судов «чрезвычайно необходима».
Он также добавил, что на некоторые экспедиции нужно не меньше 120 миллионов рублей. «А мы получаем в год из бюджета на экспедиции суммы, которые измеряются в 20-30, до 40 миллионов». Нигматуллин оценивает ситуацию как «катастрофическое недофинансирование».
«Речь даже в первую очередь не идет о зарплатах профессоров и академиков, а вот приборы, молодежь, отсутствие достаточных средств на экспедиции являются губительными», – пояснил Нигматуллин и добавил, что на науку в России сейчас выделяется меньше 1% ВВП, когда в Европе на это выделено не меньше 3%.
Директор Института нефтехимического анализа им. А.В.Топчиева РАН Саламбек Хаджиев отметил, что из-за недофинансирования «в переходный период производство малотоннажной продукции (нефтехимии) в стране было уничтожено».
Он пояснил, что для расцвета этой отрасли необходимо как минимум поставлять продукцию в достаточном объеме в другие страны. «У нас небольшая страна с т.з. потребительства, у нас рынок маленький».
Хаджиев рассказал о слабом финансировании Института нефтехимического анализа. На ремонт в том году было выделено 800 тысяч рублей, чего оказалось недостаточно. «Конечно, мы вложились значительно больше за счет контрактов». Он отметил, что 60% Институт зарабатывает сам, и львиную долю на ремонт и прочие текущие расходы берет на себя.
Директор Института программных систем РАН Сергей Абрамов заявил, что среди основных достижений Института – отечественный интерконнект, который заменит зарубежные коммерческие аналоги. Он также пообещал, что получится обеспечить нефтегазовую отрасль РФ собственными суперкомпьютерами и вычислительной техникой, а также отечественным программным обеспечением. Однако и он отметил, что «недофинансирование – проблема РФ и национального выбора». «Если мы говорим, что встали на путь постиндустриальной экономики… Значит, мы обязаны существенную долю ВВП направить на науку», – считает Абрамов.