http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=6bd11281-02d2-4a51-88f1-25d96b1fea8b&print=1© 2024 Российская академия наук
Ведущий иммунолог, заведующий кафедрой клинической иммунологии и аллергологии Института клинической медицины имени Склифосовского ФГАОУ ВО Первого Московского государственного медицинского университета имени И. М. Сеченова Минздрава России (Сеченовский Университет), академик РАН Александр Караулов в беседе с корреспондентом aif.ru рассказывает о том, что такое крепкий иммунитет, а также о возможных способах помощи организму.
Аллерговакцины нового поколения
АиФ.ru: Александр Викторович, в этом году вы получили премию РАН им. Мечникова за выдающиеся работы в области молекулярной иммунологии и аллергологии. Поздравляем. Не могли бы подробнее рассказать о том, как начинали свою работу в иммунологии и о наиболее крупных научных достижениях и проектах, над которыми работаете сейчас?
Александр Караулов: Благодарю за поздравление. Премию я разделил с директором Института иммунологии, членом-корреспондентом РАН Мусой Хаитовым. Впервые в мире были созданы пептидные технологические платформы для конструирования аллерговакцин нового поколения, в частности вакцин против аллергии к пыльце березы и аллергии на кошку. Характерная черта этого цикла работ — неразрывная связь фундаментальных исследований и практического использования результатов в медицине и здравоохранении. В этой работе нас объединил выдающийся учёный, основоположник молекулярной аллергологии профессор Рудольф Валента из Венского медицинского университета. Цикл наших исследований посвящён изучению клеточных и молекулярных механизмов иммунорегуляции в норме и при иммунопатологии, включая механизмы молекулярных процессов, лежащих в основе аллергических реакций. Нам приятно, что эти работы получили международное признание.
Сам я начал работать в области иммунологии с 18 лет и к окончанию мединститута имел несколько публикаций, индексированных в международных базах данных по исследованию иммунитета у здоровых людей и больных онкозаболеваниями. После поступил в аспирантуру Института им. Н. Ф. Гамалеи, которую закончил в онкологическом научном центре, поскольку моя работа была посвящена механизмам противоопухолевого иммунитета. Вся последующая жизнь была посвящена клинической иммунологии — науке, которая использует результаты фундаментальных исследований иммунного ответа в практической медицине и здравоохранении. С 1988 года работал заместителем директора по научной работе в Институте иммунологии. Ровно 30 лет назад создал кафедру клинической иммунологии и аллергологии в мединституте им. Сеченова. После того как наш университет стал участником международного проекта 5-100, удалось создать международную лабораторию иммунопатологии, которая сейчас также занимается и проблемой иммунопатогенеза новой коронавирусной инфекции.
Один из проектов — проблема протективных антител после перенесённой инфекции, его реализуем с Венским медицинским университетом. Другой проект — астма и COVID-19, здесь сотрудничаем с центрами из США, Германии, Китая. Изучая распространённость коморбидных патологий, мы установили, что атопическая бронхиальная астма встречается гораздо реже в популяции среди заболевших COVID-19, чем в популяции в доковидное время. При этом неатопическая астма, как и хроническая обструктивная болезнь лёгких, остаётся фактором риска тяжёлого течения. И мы задались вопросом, почему это происходит. У нас есть предположение, что тип воспаления, характерный для аллергиков (Th-2), является протективным при ковиде. Мы опубликовали наши первые мысли в концептуальной статье в ведущем международном журнале Allergy & Clinical immunology и регулярно проводим онлайн-вебинары рабочей группы по этой проблеме.
Кроме того, я занимаюсь исследованием мукозального иммунитета. Книг написал много по этой теме. Одна из них, «Экология, иммунитет и иммунокоррекция» — это небольшое, но интересное издание, где я суммировал мысли и общие идеи по экологии тела, по изучению мукозальной и коммуникационной систем. Здесь тоже получены очень интересные данные, которые мы сейчас используем в связи с коронавирусной инфекцией, т. е. наш предыдущий опыт по исследованию врождённого мукозального иммунитета и по клинической иммунологии очень пригодился в сегодняшней ситуации.
Иммунитет и ковид
— Сегодня благодаря выступлениям врачей в СМИ в сознании людей слова «иммунитет» и «ковид» связаны очень плотно. Скажите, насколько сильный у нас сейчас популяционный иммунитет и как вы оцениваете индивидуальный иммунитет у наших соотечественников при том, что смертность в России ниже, чем в европейских странах?
— Могу сказать, что популяционный иммунитет у нас не выше, чем в других странах. В среднем на уровне 25-30%, — его оценивают по уровню антител и клеток. Хотя совсем недавно мэр Москвы сообщил, что в столице у 50% населения уже есть иммунитет к коронавирусу. Возможно, он имел ввиду клеточный иммунитет. Очевидно, что это справедливо, т. к., по данным исследований, у 50% популяции Т-клетки памяти обладают перекрёстной реактивностью со сравнимой афинностью (родственностью — Ред.) к обычным сезонным четырём коронавирусам.
Что касается антител, то наши совместные исследования, проведённые под руководством профессора Валенты, показали, что далеко не у всех переболевших вырабатываются антитела, которые могут нейтрализовать вирус. Даже при наличии положительного теста и характерных симптомов. Поэтому, собственно, и нужны эффективные вакцины.
Что касается смертности, в России она действительно была ниже в сравнении с рядом других европейских стран, но меня сегодня достаточно тревожит высокий процент тромбоэмболии и сепсиса, вызванного уже антибиотикорезистентными штаммами микроорганизмов. Отсюда и высокая госпитальная летальность. В Коммунарке она достигает 8,5%.
Мои коллеги по РАН отмечают сегодня значительный рост штаммов бактерий и грибов, резистентных ко многим антибиотикам, что и приводит к росту смертности. Как иммунолог я считаю, что в этот период мы должны эффективно использовать препараты, усиливающие антибактериальные противогрибковые эффекты. У нас есть такие.
Что касается синдрома гиперкоагуляции, то родился даже термин иммунотромбоз, который подчёркивает также значимость иммунных механизмов развития этих нарушений.
Несомненно, низкая смертность — результат героического труда наших врачей наряду с организационными мероприятиями на самом высшем уровне. Среди отмеченных орденом Пирогова за самоотверженный труд есть и два иммунолога с нашей кафедры — доценты Наталья Бондаренко и Дарья Фомина, которые быстро накопили бесценный опыт лечения этих инфекций, выступали с докладами на международной конференции «От традиции к инновациям», посвящённой 30-летию нашей кафедры и 65-летию нашей базы — легендарной городской клинической больницы № 52.
Об индивидуальном иммунитете человека могу однозначно сказать — в развитии и исходе новой коронавирусной инфекции, несомненно, играют роль и генетические различия, и наличие коморбидных заболеваний (сосуществование у одного пациента двух или более заболеваний — Ред.), которые могут играть и положительную роль, так же как и определённые лекарственные препараты. Поэтому индивидуальные особенности иммунной системы формируются и генетически, и под влиянием различных факторов среды, в том числе и ковида.
Никогда не поздно
— В каком возрасте человеку стоит серьёзно озаботиться укреплением иммунитета? Насколько важны немедикаментозные способы профилактики?
— У меня есть мечта — написать книгу под названием «Иммунитет: от рождения до заката». Рождение ребёнка — всегда праздник, и сегодня мы обладаем всеми возможностями продлить этот праздник на всю жизнь полноценной защитой от большинства инфекций и создать такую внутреннюю экологию организма, при которой не будут развиваться ни аллергические, ни иммунологические заболевания. А уже к старости мы узнаем все возможности предотвратить многие заболевания и жить долго, без патологического старения.
Подумать об иммунной системе никогда не поздно. В детстве за нас думают наши близкие — проводят вакцинацию, создают благоприятные условия для развития. Дальше всё зависит от нас самих. Мы должны использовать, я считаю, все немедикаментозные способы профилактики. Это общеукрепляющие массажи, дыхательная гимнастика, плавание, закаливание.
Но я придаю большое значение и адаптогенам. Начиная с 1 курса института я всегда применял природные адаптогены — вначале это был лимонник с Дальнего Востока, потом Золотой корень, сегодня уже женьшень. Кроме того, многие немедикаментозные методы сегодня в плане реабилитации, в т. ч. после ковида, определяющие. Мы активно их пропагандируем и используем в нашей реабилитационной клинике.
Чем укрепить организм?
— Какую роль играют иммуномодуляторы для укрепления иммунитета? И что это за Азоксимера бромид, о котором в последнее время много говорят?
— Иммунная система организма ведёт борьбу со многими болезнями, включая вирусы и новую коронавирусную инфекцию. Если взять в качестве примера актуальную ситуацию с COVID-19, то часто можем слышать, что у одних людей этот вирус проходит бессимптомно, а у других — в тяжёлой форме. И это касается как молодых людей, так и тех, кого мы записываем в группу риска.
Такой разброс в избирательности во многом зависит от того, насколько наша иммунная система подготовлена к защите организма. А без хорошо «натренированного» иммунитета, готового к встрече с патогеном, любой вирус, а тем более SARS-CoV-2 (новый коронавирус), может нанести непоправимый ущерб организму. В период пандемии особенно важно держать иммунитет «в полной боевой готовности». Я сторонник разумного использования препаратов с иммунномодулирующей активностью и вакцинации против всех респираторных заболеваний.
Клинический опыт убеждает нас в том, что любой организм должен быть готов к встрече с возбудителем. Шанс благополучного выздоровления определяется состоянием организма, в том числе и иммунной системы. Конечно, бесконтрольное использование любых препаратов, включая иммуномодуляторы, недопустимо. Решающее значение имеет не их реклама, а исследования, в которых доказана эффективность и безопасность. Учёные, врачи кафедры клинической иммунологии Сеченовского университета активно участвуют и следят за отечественными и международными исследованиями. Судя по сообщениям из Кемерова, медработники, работающие в «красной зоне», принимали препарат Полиоксидоний, запатентованное название которого — Азоксимера бромид. Так вот, они не заболели. Причина здесь, вероятно, в том, что произошло усиление местного иммунитета, это показали проводимые исследования.
— Какие препараты вы могли бы порекомендовать для укрепления иммунитета и профилактики?
— В повседневной жизни мы судим о силе иммунитета по тому, заболели при встрече с инфекцией или нет. Поэтому средства, направленные на усиление иммунитета, одновременно оказывают и профилактическое действие. Это генноинженерные препараты, препараты из группы интерферонов. Интерфероны вырабатываются в нашем организме и обладают противовирусной защитой.
Для укрепления иммунитета также имеет значение употребление витаминов, очень важный фактор — здоровый сон. Важно избегать и стрессовых ситуаций, стараться меньше смотреть телевизор. И конечно, если заболели, нужно чётко выполнять инструкции врача, держать под контролем хронические заболевания, что также поможет избежать тяжёлых форм коронавирусной инфекции.
Сегодняшнее положение можно сравнить со знаменитой картиной Васнецова, где изображены четыре всадника Апокалипсиса, имя которым — Чума, Война, Голод и Смерть. Использую эту аналогию при разговоре об иммунопатогенезе тяжёлого течения ковида, когда вирус игнорирует нашу иммунную систему и возникают ситуация с гипервоспалением, с гиперкоагуляцией и синдромом дизрегуляции. Думаю, что использование опыта наших иммунологов по коррекции этих синдромов, носящих, к сожалению, летальный характер, по возможности необходимо реализовывать в российских клиниках.