Версия для печати
Вернуться к списку

РОМАН С НОБЕЛЕМ

Игорь Шайтанов, завкафедрой сравнительной истории литератур Института истории и филологии РГГУ, литературный секретарь премии «Русский Букер»:

Игорь Шайтанов «Если выдвигать русского прозаика на Нобелевскую премию, я назову Владимира Маканина. Вторая половина ХХ века и рубеж веков прожиты наиболее глубоко в его прозе. Не менее – по-человечески, если не литературно – интересны в его последних произведениях попытки стареющего человека из прошлого столетия вжиться в ритм и проблемы нового тысячелетия.

Если говорить о поэзии, то у нас также один реальный претендент – Олег Чухонцев. Его поэзия – вторая половина русского поэтического самосознания по отношению к поэзии нашего последнего Нобелевского лауреата, Иосифа Бродского. Бродский – Петербург и русское западничество, Чухонцев – Москва и глубина России.

Это реальные претенденты, но Нобелевская премия уже давно стала наградой не за реальность, а за политическую и идеологическую конъюнктуру. Так что если дадут, то выберут кого-нибудь вроде Пелевина или Седаковой».

Алексей Любомудров, ведущий научный сотрудник Пушкинского Дома (Института русской литературы РАН):

«Кто в России достоин Нобелевской премии? Конечно, в первую очередь приходит в голову имя Валентина Распутина. У меня это не вызывает никаких сомнений. Он вернул русскую литературу к традиционным ценностям нашей культуры, глубоко разработал нравственную проблематику. Его писательская позиция в годы идеологического диктата была независимой и мужественной.

Главные его заслуги, безусловно, лежат в области художественного творчества, но заслуживает внимания и его общественная деятельность. Он выступал со многими инициативами, в частности принимал участие в борьбе против поворота северных рек, отстаивал экологическую неприкосновенность Алтая и Байкала, в целом Сибири. Совокупность всех перечисленных мною достоинств и позволяет выдвинуть его на столь почётную премию.

Распутин – одна из самых ярких фигур, если не ярчайшая, на литературном фоне с 1960-х по наши дни. Он писатель супервеличины, а остальные, если уж прибегать к градации – первой, второй, третьей… Мне лично он близок обострённой совестливостью, открытой работой души».

Татьяна Царькова, заведующая рукописным отделом Пушкинского Дома (Института русской литературы РАН):

Татьяна Царькова «Если сравнивать с последними русскими лауреатами, то я не вижу соизмеримых фигур в современной отечественной литературе.

Тем не менее рискну назвать два имени. Им, конечно, ничего не присудят, и, может быть, их уровень не мировой, но лично мне они дороги. Эти писатели наиболее ярко выразили каждый своё поколение, заслужили всероссийскую популярность и любовь читателей, имеют многомилионные тиражи разножанровых книг. Это граждане, чья позиция определённа и разделяема большинством россиян. Оба – страстные и талантливые публицисты. Это Евгений Евтушенко и Михаил Веллер.

Среди западных авторов, на мой взгляд, наиболее интересен драматург Томас Стоппард, в частности своими взглядами на русскую историю».

Алексей Чагин, заместитель директора Института мировой литературы РАН:

«Если я не ошибаюсь, несколько лет назад мы выдвигали на Нобелевскую премию Валентина Григорьевича Распутина. Он единственный на сегодняшний день живой русский классик. Больше таких величин у нас в литературе, увы, нет. Такова позиция Института. Это писатель, который развивал и развивает классические традиции русской литературы, не только художественные, но и нравственные. Он показал огромные возможности реализма, который может выразить много такого, что другими методами не выражается. Он показывал судьбу нашего народа, не только великую, но и трагическую. В своё время, когда на премию выдвигали Шолохова, в решении Нобелевского комитета в числе прочего было написано: «за суровый реализм». То же можно сказать и о Распутине».