http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=6909d073-9c06-4ce4-8f68-b335cffa3817&print=1© 2024 Российская академия наук
Справка: Лисица Андрей Валерьевич – заместитель директора по научным вопросам ГУ Биомедицинской химии им. В.Н.Ореховича РАМН, кандидат биологических наук, заведующий лабораторией биоинформационных технологий.
Андрей Валерьевич, какие проблемы, связанные с международным сотрудничеством, вы могли бы обозначить?
Одна из проблем - оформление большого объема бумаг. Однако отчеты были и будут всегда, и вряд ли с этим можно что-то сделать. Другой вопрос – как их можно использовать? Отчет – это такая форма документации, которая по большому счету не подвергается строгому рецензированию. И это – большой плюс: в отчете можно изложить идеи, которые на уровне публикации или серьезной научной работы просто не пройдут. Так можно отработать какие-то логические приемы и выстроить новые доказательства.
Да, требование написать 50 страниц, с одной стороны, может напугать. Но если есть идея, и ты понимаешь, что единственно возможный вариант публикации – вписать ее в отчет, последний можно превратить в подобие Форсайта. Мы можем сколько угодно ругаться и мучиться, но от заполнения документов никуда не деться, просто эту систему надо заставить работать на себя.
Несомненным плюсом международного сотрудничества является то, что оно приучает работать с проектами. Для нашей государственной системы научно-исследовательских учреждений понятие проект чужеродно. Например, с 1950 года существует лаборатория биосинтеза аминов. Для нее проект РФФИ важен, не если он ее не поддержал, она будет жить на бюджетные деньги и продолжать заниматься биосинтезом аминов. А проект, связанный с международной коллаборацией, отличается в первую очередь тем, что он имеет начало и конец, есть команда исполнителей, цели и конкретные сроки.
Мы, например, привлекаем к нашему проекту сотрудников из разных лабораторий. Потенциал большинства коллективов позволяет перестраиваться, гибко использовать имеющийся задел для конкретного проекта. На мой взгляд, это позволяет молодым специалистам откатать проектное мышление на примере таких проектов, как CRDF, где нет такой жесткой привязки к результату. Поэтому я рассматриваю такие конкурсы именно как полигон, где идея может получить проектное оформление, а потом уже рекомендоваться на следующий уровень финансирования в рамках ФЦНТП.
Можно ли в таком случае ожидать создания интеллектуальной собственности?
На мой взгляд, интеллектуальная собственность становится собственностью тогда, когда это действительно удачная находка. Исследователь должен быть готов к тому, что у него не получится ничего, что он не создаст никакой интеллектуальной собственности. А система финансирования противоречит этому требованию, я не уверен, что государство готово принимать отрицательные результаты. В этом плане намного важнее, чтобы государство формировало свой заказ одновременно с бизнес-сообществом.
Есть такие проекты, когда бизнес, подключенный к их реализации, готов принять отрицательный результат как итог, закрывающий тупиковый путь в науке за меньшие деньги. Вот тогда проходные пути будут приводить к интеллектуальной собственности. Самым важным на первом этапе должно быть понимание того, что интеллектуальная собственность - это все-таки удача, она не возникнет оттого, что кто-то сел за стол и решил ее создать. А вот вопросы, как эту удачу не упустить, подхватить, оформить и так далее, реальных механизмов для этого я пока не вижу.