http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=68730929-75f4-44ba-ab18-32ec8265ec2a&print=1© 2024 Российская академия наук
Вопрос из разряда риторических. Любая уважающая себя страна должна своих учёных холить, лелеять и сдувать с них пылинки, если, конечно, она не желает мириться с второстепенной ролью банановой республики. Россия, как известно, хочет быть в числе лидеров современного многополярного мира, только вот у нас, в родной стране, не могут пока чиновники договориться с учёными, какие же условия можно считать цивилизованными и комфортными для всемерного развития научных знаний.
Вице-президент Российской академии наук, академик Александр Дмитриевич Некипелов – желанная персона в нашей студии.
– Как я понимаю, продолжается некая борьба вокруг нового устава академии. Вариант Министерства образования и науки уже не прошёл, а вариант РАН пока не прошёл. В чём вы видите принципиальные расхождения между чиновниками и учёными?
Некипелов: Хотел бы остановиться на фактической стороне дела. В соответствии с новой редакцией закона о науке РАН и другие государственные академии должны были представить до 1 апреля проекты своих уставов, принятые их общими собраниями, в правительство. Мы с этой задачей справились и 30 марта официально представили проект нашего устава, принятый на общем собрании, в правительство. Общее собрание делегировало руководству РАН право на внесение исключительно технико-юридических поправок в этот документ. Никаких прав вносить в него изменения существенного характера, меняющие общую концепцию устава, у нас нет.
С тех пор проект устава РАН находится в правительства. Из аппарата правительства проект был направлен в Министерство образования и науки, которое должно было определить свою собственную позицию, выяснить позицию Министерства экономического развития и торговли, а также Министерства финансов, и после этого представить для принятия в правительство проект постановления об утверждении или неутверждении устава.
В настоящее время ситуация такова: Министерство образования и науки перед июньскими праздниками направило в эти два министерства согласованный с нами окончательно текст проекта устава (некоторые мелкие изменения технико-юридического плана в него были внесены) вместе с проектом постановления об утверждении устава.
– В принципе найти какой-то компромисс и согласовать позиции вам с Министерством образования и науки удалось?
Некипелов: Мы были настроены очень конструктивно с самого начала. И, разумеется, когда нас, например, просили снять вопрос о том, чтобы управление делами РАН было филиалом академии наук, то мы не упорствовали. И, хотя с чисто юридической точки зрения это всё абсолютно возможно, мы сняли это положение. Такого рода поправки мы были готовы вносить и вносили.
– Чего вы добиваетесь в своем варианте устава? Чего хотите? Как вы хотите работать дальше в РАН?
Некипелов: Мы считаем, что есть принципы функционирования фундаментальной науки, которые являются всеобщими. И они в российской действительности реализовывались, в частности, и через такой механизм, как механизм академии наук. А именно: что касается фундаментальных исследований, то в силу специфики этой деятельности, непредсказуемости её результатов, решения о том, как расходовать средства, по каким направлениям в этих областях средства выделять, должны приниматься самим научным сообществом. Все фактические случаи, когда государство пыталось брать на себя данную функцию или вмешиваться в этот процесс, заканчивались очень печально. Поэтому мы отстаиваем принципы самоуправления, данные, кстати, нам законом, реализованные в законодательстве, в частности, принцип о нашем праве на создание, ликвидацию и реорганизацию наших подведомственных организаций, то есть принцип на управление той федеральной собственностью, которую государство сочло возможным предоставить нам для этих целей.
Нам часто говорят, чтобы мы занимались наукой, а вот финансами и имуществом займутся профессионалы. Нас такая аргументация очень забавляет, потому что она, видимо, рассчитана не столько, чтобы воздействовать на нас, сколько на людей, которые не в курсе реального положения дел. У многих людей может создаться такое впечатление, что сегодня учёные три часа работают над своими научными проблемами, два часа работают над решением проблем финансирования, а остальное время управляют собственностью.
Но ничего подобного, конечно, нет. В РАН есть аппарат, в институтах – люди, которые совершенно профессионально занимаются всеми этими вопросами. Спор, в сущности, идёт о другом: должно ли этих людей, этих профессионалов контролировать, задавать им вектор действий научное сообщество или это должны делать чиновники?
Мы в Российском академии наук абсолютно убеждены в том, что и проблемы финансирования, и проблемы управления имуществом должны, конечно, решаться профессионалами, но РАН должна контролировать и определять эти процессы. Разумеется, в полном соответствии с действующим в стране законодательством.
– Специальные люди, которые осуществляют управление собственностью в институтах, это завхозы…
Некипелов: Да, заместители директоров. Но не только они. У нас же ведь есть и президиум академии наук. Существуют также такие структуры, как территориальные управления Росимущества, которые занимаются как раз собственностью РАН. И там на паритетных началах представлены сотрудники и академии, и Росимущества. А сами эти органы входят в систему Росимущества. Поэтому, когда нам начинают рассказывать о том, что государство не имеет никакого контроля над нашей собственностью, нам просто смешно. Нет ни одного договора об аренде, на котором бы не стояла подпись сотрудника Росимущества.
– И у вас есть достоверная информация, что происходит в ваших академических институтах, сколько там получают денег за аренду того или иного помещения и куда эти деньги идут? Это всё под контролем?
Некипелов: Конечно, такая информация есть. Более того, я один из вице-президентов, которые страдают от существующего порядка, потому что у нас без подписи соответствующего вице-президента не может выйти ни один арендный договор. Например, я утверждают все арендные договоры институтов обществоведческого и гуманитарного профиля, причём делаю это только после того, как на этом договоре уже есть подпись представителя Росимущества. Поэтому действительно мы просто изумляемся, когда нам говорят о том, что мы делаем что хотим, сдаём помещения в наших институтах по каким угодно расценкам. Это всё неправда. По официальным данным, РАН является одним из самых, если не самым эффективно сдающим имущество учреждением среди государственных органов.