http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=671617d9-1cc4-4fc9-991b-59e705bc5919&print=1© 2024 Российская академия наук
Стоит ли винить Хрущева за передачу Крыма Украине
«Они не будут здесь жить. Их поколение здесь расти не будет. И дети их здесь не находятся, и умирать они за нашу землю не будут. Это никогда не будет русской территорией. Просто ни-ког-да! Да хоть перепишите историю, хоть все города переназовите, Ялту там, и так далее. Сотрите эту историю... Да невозможно это! Все они вернутся к себе домой. Вопрос времени».
Эту зажигательную речь Владимир Зеленский, нынешний президент Украины, произнес чуть больше полугода назад. За это время Россия из Крыма так и не ушла. Наоборот, Киев утратил контроль над всей Херсонской областью и большей частью Запорожской области, а территория народных республик Донбасса медленно, но верно приближается к административным границам Донецкой и Луганской областей Украины.
Можно ли было этого избежать? Теоретически да, если бы Киев признал воссоединение Крыма с Россией и выполнил Минские соглашения, получив шанс интегрировать обратно Донбасс, пусть и на особых условиях. Но для этого пришлось бы коренным образом изменить всю парадигму, в которой существует украинское государство, отказавшись от присущего ему примордиализма, то есть представления о том, что нынешняя украинская нация – это даже не наследница, а непосредственно та же нация, что существовала в официально признанных на 2014 год границах Украины еще в доисторические времена. Примордиализм не признает присвоения территорий – только их трагическую утрату, а значит, и границы не мешало бы расширить «от Сана до Кавказа». Поэтому националистически настроенные украинские историки отчаянно ищут любые основания, которые позволили бы объявить Крым исконно украинским и вписать в национальный миф пресловутый указ Президиума Верховного Совета от 1954 года о передаче Крымской области в состав Украины.
Почему было принято это решение, доподлинно неизвестно. Есть версия, что таким образом Хрущев (или другие представители советской верхушки) решил отпраздновать 300-летие Переяславской рады. Еще одна распространенная точка зрения – дескать, таким образом Никита Сергеевич пытался угодить украинскому народу и загладить вину за репрессии, к которым он был непосредственно причастен как первый секретарь ЦК КП(б) Украины в 1938–1940 годах. Обе эти версии более-менее вписываются в украинский национальный миф: в соответствии с первой Украина обрела Крым по праву в обмен на союз Богдана Хмельницкого с Москвой в давние времена, по второй – как своего рода компенсацию за перенесенные страдания. Сюда же можно отнести маргинальную идею о том, что Хрущев таким образом якобы пытался изменить национальный состав Украины, добавив туда побольше русских, но украинцы в итоге превозмогли. Идея о недальновидных предшественниках (или, как в этом случае, коварных инородцах), закладывающих бомбу под будущее государства, как видим, популярна не только у нас.
Четвертая и пятая версии – о том, что Хрущев Крым отдал в пьяном виде во время застолья, и о том, что он был этническим украинцем и пытался при помощи такого дара укрепить позиции УССР в составе Союза, – распространены в России. Это маргинальные легенды с обратным знаком: тут и знакомый образ царя-пьяницы, разбазаривающего русские земли, и такая понятная идея представителя нацменьшинства, пробравшегося на высший государственный пост и подыгрывающего «своим». Ни одного упоминания банкета, на котором Хрущев отдал бы Крым, ни в мемуарах, ни в архивных документах нет. С украинскими корнями генсека тоже незадача: он родился в Курской области, всю жизнь писал в анкетах «русский» и украинского языка не знал.
Так что наиболее обоснованной представляется самая скучная версия: передача Крыма диктовалась в первую очередь экономическими соображениями. Украинская ССР снабжала Крым зерном, потребляла его фрукты и природные ресурсы – добывавшаяся в окрестностях Керчи железная руда вывозилась на «Криворожсталь». Наконец, Северо-Крымский канал, работы над проектом которого начались в 1951-м, и который должен был дать воду засушливому Крыму, был полностью завязан на инфраструктуру и экономику УССР.
Стоит ли из-за принятого 68 лет назад решения обвинять Хрущева в недальновидности и вешать на него всех собак? Вряд ли. В те времена изменение границ, в том числе между союзными республиками, было обычным делом. Никому из советских вождей в голову не могло прийти, что принятые ими сугубо административные решения спустя десятилетия обернутся кровью и изгнанием сотен тысяч людей. Крымская история – хороший урок для лидеров государств: сильная страна может позволить себе любой уровень внутренней автономии, слабая может развалиться, даже будучи формально унитарной.