Версия для печати
Вернуться к списку

ЗОЛОТОЙ ПРЕЗИДЕНТ

С эпохой Келдыша связаны наши самые громкие достижения, которыми мы гордимся по сей день, а иных не прибавилось. Нобелевские награды, которым тогда не особо удивлялись. Космическая эпопея — полет Гагарина, запуск межпланетных аппаратов, первые орбитальные спутники и станции. Достижение ядерного паритета с США, что было возможно только на основе высокой науки. Рывок вычислительной математики, где СССР не уступал США. Реабилитация буржуазных лженаук. Разгром ужасного и непобедимого Лысенко. Создание поколений новых самолетов. Научное сопровождение масштабных строек.

Ко многим достижениям Келдыш имел отношение не только как организатор научного процесса, но и как высочайшего уровня математик, который создал Институт прикладной математики, где выполнялись самые головоломные расчеты. Келдыш на пачке «Казбека» мог в пять минут решить задачу, над которой билась целая лаборатория. Он получил высокий титул «Теоретик космонавтики» и вошел в знаменитую «тройку К» — Курчатов, Королев, Келдыш...

На эпоху Келдыша пришлась повальная влюбленность девушек в физиков. «Девять дней одного года», "Иду на грозу", «Еще раз про любовь» — символы эпохи. Показательно, что в ремейке «Небо, самолет, девушка» место физика занял тусовочный ТВ-персонаж, потому что ученый — это синоним лузера. В 1960-х главной темой были споры о «физиках и лириках». Высоцкий пел о синхрофазотроне, романы Стругацких зачитывались до дыр, молодые ученые создали новую социальную культуру КВН. Жрецы науки превратились в привилегированную касту, а верховным жрецом был Мстислав Келдыш, по иронии судьбы дворянин и внук царских генералов по всем линиям, но с примесью цыганской крови, что придавало ему шарма и импозантности. Келдыш единодушно считается лучшим президентом за три века существования российской науки.

В 60-е ученые в массовом сознании заняли место Павки Корчагина и Стаханова. Авторитет науки был высок, и лучшие умы, казалось, переселились в наукограды — Академгородок, Пущино, Дубна, Черноголовка, Троицк. Капица писал, что стране необходим институт, который выполнял бы роль высшего арбитра, как Верховный суд в США или палата лордов в Англии, но в СССР это Академия наук. Нынче чиновники легко проникают в академию, а тогда это ставило крест на партийной карьере. Высокой номенклатуре Владимиру Кириллину и Игорю Макарову пришлось уйти из ЦК КПСС после избрания в академию. Но именно при Келдыше за счет региональных центров (Сибирь, Дальний Восток, Урал, Северный Кавказ) начался безудержный численный рост академии, что привело к падению престижа академического звания, к многим соблазнам и проблемам.

Тогда дети многих членов Политбюро, начиная с сына Хрущева, были учеными и инженерами, такого сейчас не вообразишь в страшном сне. В 1966 году в ЦК было направлено «Письмо 25» об опасности реабилитации Сталина, под которым стояли подписи Капицы, Тамма, Сахарова, Арцимовича, Леонтовича. Времена распались, и в XXI веке для петиции столько кристально чистых и всемерно уважаемых ученых не наскребешь...

Наука решала задачи с позиций экстенсивного роста. Возникала проблема — открывали новую лабораторию. Проблема крупная — новый институт. Достаточно было заподозрить, что в США увидели где-то перспективу, мы пускались в погоню, сорили деньгами, как случилось с «Бураном», в который Келдыш был влюблен, как в красивую математическую формулу. Армия ученых росла быстрее, чем зубы дракона у аргонавтов. За 20 лет бюджет науки увеличился в 12 раз, численность научных работников — в 6 раз и достигла четверти всех ученых мира. Вместе с инженерами и техниками в 70-х годах в науке было занято 3 миллиона человек, из них в России — 2,3 миллиона. Наука жила от щедрот ВПК, и бюджет Академгородка на 70 — 75% формировался оборонным заказом.

Структура науки, созданная при Келдыше, была эффективна для того времени. Академия наук, храня верность славным традициям, погрузилась в жесточайший кризис, который ударил ее больнее, чем прочие институты. При Келдыше до 20% мировой научной литературы выходило в СССР, сейчас — около 3%. Доля России в мировом объеме наукоемкой продукции — меньше 1%, ниже Сингапура. Созданные под конкретные задачи центры оказались городами одного поколения и дышат на ладан. Пущино, Черноголовка и Троицк — мировые рекордсмены по эмиграции, которую формирует интеллектуальная элита, вплоть до нобелевских лауреатов. Армия советских ученых оказалась неповоротливой, как полчища Дария. В век информационных технологий такая численность не нужна, а прокормить себя армия ученых не могла.

Судьба Келдыша трагична, как судьба Александра Фадеева, руководившего советскими писателями. В 1973-м Келдышу пришлось собирать подписи под письмом в осуждение Сахарова. Келдыш уговаривал, вынужденно давил, использовал весь свой авторитет. Не подписали письмо лишь Капица, Гинзбург, Канторович, Зельдович и Харитон. Академик Николай Боголюбов после тяжелых разговоров с президентом, который был его близким другом, подпись поставил. После публикации письма в «Правде» из Стокгольма сообщили: шведский король возмущен и Боголюбов вычеркнут из уже утвержденного списка нобелевских лауреатов. У Келдыша развилась тяжелая депрессия, он упросил Брежнева отпустить его из президентов. Лечить Келдыша из Америки приезжал знаменитый хирург Дебейки, который 20 лет спустя оперировал Ельцина. В 1978 году академика Келдыша нашли на даче в наглухо закрытом гараже в машине, двигатель которой работал вхолостую несколько часов...

МНЕНИЯ АВТОРОВ МОГУТ НЕ СОВПАДАТЬ С МНЕНИЕМ РЕДАКЦИИ