Каждую весну российский крестьянин начинает чесать репу: «Что и, главное, чем сеять?» Так было и пять, и три, и год назад. Можно закупать импортные семена «по пять рублей, но большие». Можно отечественные – «по три, но маленькие». Несмотря на все заклинания Минсельхоза, бравурные и фанфарные отчёты, выделенные сотни миллионов рублей, доля отечественных семян на рынке не растёт, а сокращается. Селекционеры опускают руки, а представители западных селекционных центров чувствуют себя в России как дома, подсаживая наше сельское хозяйство на чужую семенную иглу. Перекрыть кислород российским успехам в продовольственной безопасности можно буквально за один сезон. Было бы желание. А его у западной политической «элиты» через край…

Чу, рожь колосится!

По данным Минсельхоза, посевные площади в текущем году вырастут до 80, 4 млн га. Чтобы засеять эти громадные просторы, сопоставимые по площади со всей Европой, потребуется более 10 млн тонн семенного материала различных сельскохозяйственных культур. Объём ежегодного российского рынка семян эксперты оценивают примерно в 85–86 млрд рублей! Почти треть – порядка 25 млрд – это импортные семена, которые завезут к нам несколько самых крутых транснациональных корпораций.

– Пока мы держим приоритет и свою подавляющую долю части этого рынка за счёт посадки отечественных семян пшеницы, ржи и некоторых других зерновых и зернобобовых культур. Но и здесь тенденции нехорошие. В наших институтах вовсю работают представители западных[end_short_text] селекционных центров, которые готовы на основе отечественных разработок с помощью своих биотехнологий создать якобы свои сорта и гибриды, которые будут навязывать обратно нашему сельхозпроизводителю. Во многих секторах растениеводства они уже получили фактическую монополию, – говорит селекционер, профессор РАН Александр Соловьёв.

В проклятые советские времена руководители сельхозотрасли прекрасно понимали, какую ценность представляет собой реальная независимость страны от импортного семенного материала. Историческая память у «совкового» начальства, видимо, была не такой короткой, как у сегодняшних «эффективных менеджеров».

– В начале XX века в России фактически не было такой отрасли, как селекция и семеноводство овощных культур. Семена почти на 100% завозились из Европы. И это «выстрелило» 10 октября 1919 года. Страны Антанты ввели экономическое эмбарго в отношении Советской России, в том числе и по семенам. Поэтому в 1918–1919 годах Наркомземом было принято решение срочно организовать собственное семеноводство. Первый питомник сортов огородных растений был создан в хозяйстве Грибово Московской области. Но в стране более 500 почвенно-климатических зон, поэтому работа по исследованию территорий, отвечающих требованиям семеноводства овощных культур, не прекращалась даже во время войны. Самыми благоприятными зонами с идеальными климатическими условиями оказались Ставрополь, Астрахань и юг Западной Сибири. Благодаря работе учёных-селекционеров наша страна в 60–70 е годы прошлого века смогла полностью обеспечить себя всеми отечественными высококачественными семенами овощных культур, – рассказал «Аргументам недели» заместитель директора по научной работе «Федеральный научный центр овощеводства» (законного наследника той самой Грибовской селекционной станции) доктор сельхознаук Сергей Сирота.

Вообще то время селекционеры вспоминают только хорошими словами. И не из-за зарплат или иных госплюшек, а за отношение к людям сельхознауки, которые, собственно, и кормят народ. Ежегодно в советский госреестр вносилось несколько тысяч своих новых сортов и гибридов. Семенной фонд по основным культурам считался национальным достоянием. Его охраняли не хуже, чем ракеты, постоянно пополняли, обновляли, холили и лелеяли. За новые урожайные сорта давали госпремии, медали, ордена, вплоть до высшего ордена Ленина! К импортозамещению не надо было призывать – оно было практически стопроцентным.

Например, в овощеводстве работала такая всесоюзная государственная структура Сортсемовощ, которая как раз и занималась заготовкой семян. Все селекционные учреждения (оригинаторы) обязаны были передавать им свои семена. В элитных семеноводческих хозяйствах (элитсемхозах) выращивали суперэлиту и элиту, которую затем передавали в семеноводческие хозяйства (семхозы). Последние и занимались размножением семян в промышленных масштабах. Но в 90-е годы стройная система селекции и размножения семян просто рухнула, точнее, была сознательно разрушена. Поля были распроданы и застроены коттеджами.

«Всё, что нам надо, – закупим на Западе», – так говорили птенцы гнезда Гайдара, многие из которых и ныне крепко сидят в высоких креслах. Когда систему сломали, в страну немедленно – рынок-то гигантский! – вошли крупнейшие транснациональные корпорации со своими сортами и гибридами и специальной агротехникой для их выращивания. Вступление в августе 2012 года России в ВТО (говорят, так спешили, что условия вляпывания в это мировое гуано перед ратификацией раздавали нашим депутатам-полиглотам на английском языке) окончательно устранило последние барьеры на пути чужих семян в нашу страну. И поставило Россию в унизительную продовольственную зависимость от доброты и щедрости транснациональных дядей. Которые, как известно, такими качествами не отличаются.

Сахар на грядке

Поначалу всё шло практически тихо и мирно. Корпоративные монстры наращивали объёмы поставок семян и средств защиты растений. Наши сельхозпроизводители безропотно платили им оброк, вынужденно повышая себестоимость своей продукции и, как следствие, перекладывая расходы на простых покупателей. Чиновники Минсельхоза писали бодрые рапорты о росте урожаев, получая ордена, медали, новые должности и разные благодарности. Но в 2014 году к этой идиллии пришёл белый пушной зверёк. Запад начал вводить секторальные санкции, Москва в ответ разразилась продуктовыми запретами и попытками решить проблему продовольственного импортозамещения.

И тут у власти открылись глаза – булочки, оказывается, растут не в хлебнице, а из семечка. А овощи не размножаются почкованием в холодильнике, а рождаются на грядке. И всё из того же несчастного семечка. А семечко это привозное. И стоит «мировой закулисе» его запретить – и все мечты и бравурные марши о вставании с продовольственных колен можно спускать в унитаз. Да и до голодных бунтов недалеко.

Срочно начали анализировать ситуацию, подбили бабки и ужаснулись. Если по пшенице и ржи мы всё-таки пока почти на 100% обеспечены своими сортами и семенами, то по сахарной свёкле – полный провал.

– Зависимость от иностранных семян по сахарной свёкле сегодня достигла 99%. Это имеет и объективные, и субъективные причины. Ведь мы смогли создать качественные отечественные гибриды только к началу 90-х годов прошлого века. И сами знаете, что произошло в то время. Появились большие иностранные игроки. У них – новейшие технологии и техника. Это минимизирует ручной труд и обеспечивает одно здоровое и полноценное растение из одного семени на больших площадях. И рынок к середине нулевых фактически был потерян. Сейчас вернуться на него будет очень сложно. Выросло целое поколение сельхозпроизводителей, которое не знает, что ещё жива российская генетика, есть отечественные семена. Но, несмотря ни на что, у нас в институте идёт селекция по новым сортам и гибридам, новым технологиям. Сегодня в размножении 4 современных гибрида, ещё несколько вошли в систему госиспытаний. Точка невозврата пока не пройдена, но работа будет тяжёлой, – говорит директор ФГБНУ ВНИИСС (Института сахарной свёклы) Игорь Апасов.

По его словам, «по щелчку чиновников создать новые сорта невозможно. Из-за инерции этой культуры на весь процесс – от разработки нового сорта до его внедрения методами традиционной селекции – уходит в среднем 15–17 лет».

Такой горизонт планирования и издержек в нашей стране сегодня может позволить себе только государство. Но оно пока отделывается написанием нереальных по срокам госпрограмм и оптимистичными обещаниями светлого продуктового будущего.

Аргумент свекловода Апасова

– Сегодня во всём мире сахарной свёклой засевается 3 миллиона га. Из 1170 тысяч – в России. За нами США – около 500 тысяч га, Франция – 200 тысяч га, Германия – 300 тысяч. То есть наш рынок по своим масштабам крайне привлекателен для транснациональных семенных корпораций.

По данным ФТС, в 2017 году в нашу страну импортировали 4, 1 тысячи тонн семян этой культуры на 5, 8 миллиарда рублей (примерно 100 миллионов долларов). Между тем, по оценкам производителей, Россия «съест» только на внутреннем рынке 5, 5 миллиона тонн свекличного сахара на сумму 2, 2 миллиарда долларов! Вот и считайте – сколько страна потеряет в результате возможного семенного эмбарго только по нашей культуре.

Суррогатная родина-мать

Помните русско-турецкую томатную войну, разразившуюся несколько лет назад и благополучно почившую в бозе после сочинских встреч двух выдающихся лидеров? Когда она была в разгаре, большинство населения страны дружно хаяло заморские томаты и ностальгировало по отечественному помидору. Мол, он и слаще, и краснее. Чиновники срочно выделяли и через свои фирмы осваивали миллиарды рублей на тепличных комплексах. Первые не знали, а вторые молчали о том, что большинство как бы отечественных томатов вышло из одной транснациональной шинели. Просто одни растут под турецким солнцем, а другие, например, под краснодарским. А «семенная суть» – одна.

– В промышленном производстве овощей 80–95% приходится на импортные семена. Капуста, морковь, столовая свёкла, репчатый лук – почти 100%. Огурцы – примерно 60% «чужих». Бахчевые культуры держатся – наших примерно 70%. Помидоров – 50 на 50. Паритет по ним пока держится за счёт южных регионов. Падут они, и мы будем иметь все 100% и по томатам. Надо прямо сказать – фактически мы уже не имеем своих овощей. Мы имеем чужие сорта, выращенные из чужих семян на нашей земле, – констатирует Сергей Сирота.

По оценкам сотрудников «Федерального центра овощеводства», из-за такого засилья завезённого семенного материала страдает и простой покупатель. «Импортные семена составляют примерно треть себестоимости конечной продукции. При переходе на отечественные удалось бы долю стоимости семян в себестоимости снизить до 10–12%», – уверен Сирота.

Такая же нерадостная ситуация и с «царицей полей» – кукурузой. Импорт её семян в прошлом году обошёлся более чем в миллиард рублей и составил половину от общей потребности!

– В 2017 году под кукурузу «отдали» 4, 4 миллиона га. Засеяно почти 87 тысяч тонн семян, из них 40 с небольшим тысяч тонн – импортных. И, если отпускная стоимость семян российской селекции в районе 60 тысяч рублей за тонну, то импортные доходят до 500 тысяч рублей. Казалось бы, крестьянину выгодно поддержать своим рублём отечественного семянопроизводителя, т.к. у него дешевле. Но есть два больших «но». Первое – российских семян кукурузы катастрофически не хватает. В советские времена только Краснодарский край производил их 150 тысяч тонн. При каждом крупном элеваторе были кукурузокалибровочные предприятия для подготовки качественного зерна. Но поголовье скота в 90-е годы резко сократили, и они закрылись. О постройке новых я что-то не слышал.

Второе – зачастую иностранные корпорации, продавая свои семена втридорога, при этом обеспечивают своей техникой и специалистами, а главное – выкупают весь урожай, достойно оплачивая труд по его выращиванию, – рассказал «АН» завотделом селекции и семеноводства кукурузы «Национального центра зерна» доктор сельскохозяйственных наук Анатолий Супрунов.

Проще говоря, используют российскую землю как суррогатную мать – подсаживают в неё чужой эмбрион, кормят и поят по науке, потом забирают «малыша», дав немного денег, чтобы она не умерла с голоду до следующей беременности. Ах да – ещё запрещают растить своих детей. Хороший повод для гордости, да, господа министры сельского хозяйства?

Справка «АН»

По данным Госсорткомиссии Минсельхоза, в Госреестр селекционных достижений, допущенных к использованию (т.е. семена этих культур разрешено импортировать, размножать и получать урожай), на сегодня включено 22 349 сортов растений и пород животных. Из них 15 995 – российских, 6354 – иностранных. То есть доля наших сортов – 71, 5% (в 2011 г. доля составляла 77, 4%. В 2000 г. – 85, 2%!). Самая печальная ситуация сегодня по кукурузе – из 1367 сортов всего 481 отечественный, 886 – «чужих».

– Транснациональные корпорации в очень больших объёмах пытаются районировать по зонам России свои гибриды, чтобы гарантированно внести их в Реестр. Если они туда не попадают, то не имеют права завозить семена, заниматься здесь семеноводством, не имеют права выращивать конечный продукт.

По законам ВТО российские селекционеры также могут районировать наши гибриды у них. Но в ЕС испытание нашей продукции – удовольствие дорогое и требования более жёсткие, если не сказать жестокие. Такая вот конкуренция, – комментирует Анатолий Супрунов.

Программа, программа, взлети выше солнца

Однако нельзя сказать, что чиновники от села ничего не делают. Наоборот, они уже много лет изводят кубометры леса на написание различных программ об увеличении доли семян отечественной селекции. Ещё 7 лет назад Елена Скрынник, занимая пост главы МСХ, презентовала «Стратегию развития селекции и семеноводства до 2020 года». Как пояснила Скрынник, работу над документом вели в связи с поручением тогдашнего президента Дмитрия Медведева. «Слушали» и «постановили» – обеспечить сельхозпроизводителей отечественными семенами в объёме не менее 75% к 2020 году. Скрынник вместе с Медведевым вышли «в лизинг». Стратегия, видимо, отправилась туда же вместе с российскими семенами.

Знамя обещаний подхватил директор Департамента растениеводства, механизации, химизации и защиты растений нынешнего Минсельхоза Пётр Чекмарёв, сообщивший изумлённой публике полтора года назад, что «в 2026 году планируем обеспечить производство оригинальных и элитных семян отечественной селекции по наиболее импортозависимым культурам на уровне не менее 75%». Видимо, лет через пять пообещают достигнуть сакральных 75% к середине XXI века. А там либо голодный ишак сдохнет, либо вечный падишах умрёт.

Кстати, в том самом 2011 году, когда Скрынник презентовала «Стратегию», по её данным, обеспеченность отечественными семенами по сахарной свёкле составляла 35%, по картофелю – 47%, кукурузе – 66%. Сегодня же мы имеем по первому пункту – 1%, по второму – 20%, по «царице полей» – 50%. Результат отрицательной селекции российских чиновников налицо.

По данным СМИ тех нефтедолларовых годов, на «Стратегию» запланировали потратить аж 370, 4 млрд руб., в том числе 132, 7 млрд руб. – на развитие селекции и 213, 3 млрд руб. – на семеноводство. Вероятно, в отличие от заявленного результата миллиарды были оприходованы более грамотно. Возможно, даже что-то перепало селекционерам и семеноводам. Вот только знают ли они об этом?

Пока сон разума наших сельхозначальников и их главы Александра Ткачёвапорождает программы, работа именно по селекции новых сортов и гибридов если не кипит, то достаточно активно «варится». Как говорят все опрошенные «АН» эксперты, практически в каждой области имеется пусть небольшой, но свой задел открытий, которые можно воплотить в обозримом будущем в реальное семечко.

– Мы считаем, что при определённом уровне поддержки вполне реально выйти на уровень примерно 30% самообеспечения отечественными семенами сахарной свёклы к 2025 году. И дело не только в деньгах, самая сложная и нерешаемая на нашем уровне проблема – полный развал семеноводческой отрасли, в которой семена можно размножать для промышленного сева. Раньше мы имели 118 семеноводческих предприятий, 18 элитносеменоводческих хозяйств, 6 семенных заводов. Сегодня не имеем почти ничего! Надо выстраивать систему заново, учитывая новые технологии и техническую базу под новые гибриды. Задача сложная, решаться будет небыстро, но, как мне кажется, не безнадёжная, – уверен директор ВНИИСС Игорь Апасов.

То же самое говорят и в национальных центрах зерна и овощей. Есть запасы суперэлиты и элиты, но размножать их негде или нет денег. Но вместо небольшой поддержки прославленных научных институтов в Минсельхозе предпочитают оплачивать новые селекционные центры, компенсируя до 20% их создания с нуля. Ведь здесь речь идёт совершенно о других суммах – о сотнях миллионов! Учёные бьют в набат – верните семеноводство в страну, воссоздавайте государственный семенной фонд, помогите сохранить и размножить уже имеющиеся сорта! Но кто их, сирых, слушать-то будет?!

– У нас на всю страну ничтожно мало – всего около тысячи – семеноводческих хозяйств. При этом большинство из них закупают и размножают импортные семена. Сельхозпроизводителям платят бюджетные субсидии на закупку импортной элиты, поддерживая транснациональных гигантов. Я не могу понять, чей у нас Минсельхоз – российский или иностранный? Почему его политика, это моё оценочное суждение, направлена на искоренение российской селекции и семеноводства? – возмущается профессор РГАУ-МСХА Александр Соловьёв.

Признаемся, этот вопрос и мы хотели бы задать нашим министрам сохи и плуга. Но они предпочитают хвалиться перед президентом небывалыми урожаями, импортозамещением всего и вся, забывая при этом, что урожай – это крыша дома, а семена – фундамент. Если базис гнилой или чужой, то рано или поздно рухнет и надстройка. Похоронив под своими обломками всю страну…

А если учесть, что крупнейшие агрохолдинги с миллионами га русской земли принадлежат офшорным компаниям, практически все торговые сети – чужим компаниям, то возникает крамольная мысль: а что конкретно осталось нашего, российского, в продовольственной безопасности?! И может, пора начать с главного – импортозаместить псевдоотечественных чиновников, ибо они – главный продукт отрицательной селекции.

Р.S. Несколько официальных вопросов Минсельхозу и его главе Александру ТКАЧЁВУ:

– Правда ли, что российских кросс-линий по птице не существует в природе? То есть в случае эмбарго импортных инкубационных яиц мы буквально за 12 месяцев вернёмся с заоблачных высот производства мяса птицы в голодные 90-е годы?

– Если нам «закроют» импортный рынок семян сахарной свёклы, овощей, картофеля – сколько месяцев полки супермаркетов будут ломиться? Или вместо сахара будем, как во времена войны, кормовую свёклу запаривать в печи?

– Кукуруза – главный элемент корма животных. Чем бурёнок, хрюшек и цыпок кормить будут на ваших любимых агрохолдингах? Или будем корма завозить за три моря? Сколько тогда цыплёнок в магазине стоить будет?