Российский
научный фонд подвел итоги двух конкурсов - по созданию новых лабораторий и
поддержке международных научных групп. На сайте РНФ опубликованы списки победителей.
Не очень длинные: в первом случае это 38 коллективов, во втором - 30. У них
праздник. У подававших на эти конкурсы и проигравших научных групп - числом раз
в десять больших - досада, обида, раздражение.
Сочувствуем,
выслушиваем возмущения по телефону, читаем письма. Главные претензии к экспертам:
“Два отозвались о проекте позитивно, а один - резко негативно. Похоже, просто
дано задание загубить нашу заявку”... Иногда раздаются предложения: “Надо
шифровать грантозаявителей, чтобы эксперты не “покупались” на имена”...
Чтобы
выяснить, как прошли конкурсы, мы обратились в Экспертный совет РНФ. Вот что
рассказал его председатель член-корреспондент РАН Александр КЛИМЕНКО.
-
По результатам отбора конкурса на право создания новых лабораторий поддержаны
38 проектов, - говорит Александр Викторович. - Их цель - решение проблем в
рамках четырех научных приоритетов: персонализированная медицина социально
значимых заболеваний человека; комплексные научные исследования Арктической
зоны; комплексные научные исследования в целях улучшения среды обитания
человека; мозг и нейронауки. Выигравшие получат от 10 до 25 млн рублей в год на
протяжении трех лет. При условии успешного выполнения проекта есть шанс
продлить финансирование ради достижения дополнительных результатов. В конкурсе
принимали участие проекты, в которых совместно участвовали представители высшей
школы и научных коллективов.
-
Желающих выиграть много было?
-
Поступило примерно 400 заявок из 58 субъектов Российской Федерации. Их
рецензировали по схеме экспертизы, условно называемой “3+2”. Помните, в
конкурсе существующих лабораторий у нас было правило “2+2”, когда на первой
стадии заявку рассматривали два эксперта. По результатам появлялись две группы:
А - проекты с высокими оценками и Б - с низкими. Низкие отсеивали, а заявки,
получившие высокие баллы, отдавали еще двум экспертам. Схема “2+2” позволяла
еще на первой стадии отсечь слабые заявки. Но иногда два эксперта независимо
друг от друга дают диаметрально противоположные оценки. Тут трудно понять, кто
прав. В таких случаях мы привлекали секции, их в совете 9 (по областям знаний).
Они принимали решение, передавать на второе сито заявку или сразу отложить в
сторону. В конкурсе новых лабораторий мы начали вести экспертизу по схеме
“3+2”. То есть первоначально заявку рассматривали трое экспертов. Это сразу
уменьшило число спорных заявок для секций. Но все равно на второй стадии
оказалось по три претендента на одно место, то есть за победу во втором раунде
бились полторы сотни научных групп.
-
Стоп, тогда и победителей должно было быть полсотни, а вы говорите - их всего 38.
-
Да, к сожалению. Я расскажу почему, но сначала - об особенностях конкурса.
Впервые создание научных лабораторий было объявлено под приоритеты “Арктика”,
“Мозг и нейронауки”, “Персонифицированная медицина” и “Улучшение среды
обитания”. Причем под каждый приоритет были сформулированы задачи, решение
которых более всего необходимо для страны. Их утвердил Попечительский совет
Фонда по предложениям Экспертного совета. При экспертизе особое внимание
уделялось тому, какую из поставленных задач данная заявка обещает решить.
Заявитель должен был зафиксировать намерения, а эксперт - признать возможным их
осуществление.
-
Неужели все заявки поровну распределились по приоритетам? А по секциям -
отраслям знаний? Или у фонда введены квоты по каким-то параметрам?
-
Есть квоты в данном конкурсе - по приоритетам.
-
Всем сестрам по серьгам или в соответствии с мощью потока заявок? Они же могут
быть неравноценны как по уровню развития исследований по приоритетам, так и по
числу участников...
-
Изначально квоты были определены в соответствии с числом поданных заявок по
приоритетам. Однако вы правы, заявки были неравноценны по качеству, и квоты
пришлось корректировать. Главная проблема в том, что ученый народ оказался не
готов соответствовать постановке новых задач. Одно дело - переформулировать то,
чем всю жизнь занимался, и совсем другое - предложить новое. Известно, как
рождаются конкурсы даже ФЦП - на основе той тематики, которую заявляют сами
ученые. Выбирают самые интересные предложения и смотрят, кто за них возьмется за
меньшие деньги. А здесь предложили взяться за решение новых задач. Некоторые по
привычке проявили мимикрию и приспособляемость. Ну, скажем, изучал человек всю
жизнь верблюдов. А тут ему приоритет - Арктика. Вот он и пишет: “Изучение
жизненного цикла верблюдов в условиях Арктики”. Такие заявки, естественно,
проиграли еще в первом раунде. Другие оказались слабы по проработке. И тут
часть вины, как ни странно, мы возлагаем на себя. Во имя благих целей (как
можно быстрее довести финансирование до победителей) конкурсы объявлялись довольно
быстро, подряд, и времени у ученого на то, чтобы сформулировать заданную тему
выигрышно, было не так уж много. Цейтнот. В результате, имея возможность
поддержать 50 заявок, на заседании Экспертного совета мы рассматривали всего
40. Больше достойных не оказалось.
-
Сэкономили 20 процентов средств?
-
Нет, деньги не пропадут. Все суммы через новые конкурсы будут отданы научному
сообществу. Общее мнение Экспертного совета фонда и Правления РНФ: конкурс, как
первая проба пера, был полезен, и его не мешало бы повторить. Но надо сделать
две поправки. Первая касается срока подготовки заявки. Нужно не 1,5 месяца
давать, как в этот раз, а, как минимум, три. Ведь люди одновременно и другие
заявки пишут, участвуют в разных конкурсах. И второе - определить предельный
возраст руководителя, которому предстоит создать новую лабораторию.
-
Зачем?
-
В половине создаваемых лабораторий руководители старше 65 лет, а ведь для
становления лаборатории требуется, как правило, не один год. Хорошо, что у нас
среди людей зрелого возраста много оптимистов, они уверены, что еще года три, а то и пять будут
в прекрасной форме. Дай Бог, чтобы так и было! Но все же лучше нам побольше
40-летних! Чтобы те же научные корифеи-оптимисты получили завидную возможность
продвинуть своих толковых учеников - молодых кандидатов и докторов наук - на
руководство научными коллективами, подтолкнуть воспитанников к формулированию
новых идей для новых лабораторий.
-
Понятно, эти две особенности заявок экспертов опечалили. А что порадовало?
-
То, что коллективы победителей формировались на основе проверенных временем
научных связей. Поясню: новые лаборатории должны создаваться вузами и научными
организациями совместно. То есть заявка должна была включать представителей,
как минимум, двух организаций. Из 38 коллективов победителей таких 9, другие
коллективы состоят из представителей 5-7 и даже 10 структур.
-
А хорошо ли это?
-
Все зависит от конкретной ситуации. Когда коллектив набирается “штучно” из
нескольких организаций - это значит, что партнеров собирают под определенную
задачу, зная их квалификацию, уровень работ, исходя из поставленных целей. То
есть у исполнителей есть, как у мощного дерева, крепкая корневая система
научных школ - соратников.
-
А как так получилось, что совет из 40 предложенных проектов утвердил только 38?
Два признали слабыми?
-
Нет. На мой взгляд, это прекрасные заявки. Первая касается мониторинга опасных
геологических процессов на арктическом шельфе. Проект важен в связи с нашим
продвижением и закреплением в Арктике, с перспективой безопасной добычи там
углеводородов. Его предлагал Институт океанологии им. П.П.Ширшова с рядом
организаций-партнеров. А второй проект шел по приоритету “Мозг и нейронауки”.
Его суть - создание биочипа. Тема интересует биологов, медиков. С таким
микроустройством можно моделировать процессы, происходящие в различных органах
человека: мозге, печени, почках... А значит, выяснять действенность создаваемых
лекарств еще до клинических испытаний. Это экономия лет при создании фармакологических
препаратов, да еще и возможность вести эксперименты, не губя мышей, крыс,
обезьян и прочих животных, служащих человеку подопытным материалом. К тому же
это прямой путь к созданию и развитию персонифицированной медицины. Но обе эти
заявки были отклонены. К сожалению. Но по закону. Дело в том, что если член
Экспертного совета является руководителем предлагаемого проекта или входит в
состав его исполнителей, то по такой заявке назначается процедура тайного
голосования Экспертного совета. Причем состояться она может только тогда, когда
на заседании присутствует не менее двух третей состава совета. 5 августа совет
подводил итоги конкурса на право создания новых лабораторий. В числе 40
победивших заявок, рекомендованных секциями и бюро совета, были две, где
фигурировали двое наших коллег по Экспертному совету. В одном случае это был
руководитель заявки, а в другом - один из исполнителей. Заявки были сильными,
но на заседание (лето, отпуска) вместо необходимых 42 (две трети от общей
численности совета) явилось 37 человек. И несмотря на то что заявки в рейтингах
были на самом верху, их отклонили. Все чувствовали себя крайне неудобно, но
после обсуждения приняли решение - не пропускать. Закон есть закон.
-
Депутатам Госдумы можно за себя и за того парня голосовать, принимая законы для
всей страны, а вы себе этого не позволяете? Ну так, может, отложите их до
следующего конкурса и автоматом пропустите в победители?
-
Нет, ничего автоматом не будет. И не факт, что они окажутся лучшими в других
конкурсах. К тому же пока не принято решение, какие конкурсы будут проведены в
следующем году.
-
Ну а из победивших заявок вам какие запомнились?
-
Проект Томского политеха. Может, потому, что он по инженерным наукам, мне
ближе. Там речь о тушении крупных лесных пожаров с помощью авиации.
Оказывается, применяя определенные методы и средства, можно добиться того,
чтобы эффективнее использовать тот запас воды, что несет самолет. Все зависит
от дисперсности, направления выброса... В работе заложены большие
фундаментальные исследования. Они по идее должны привести к созданию техники,
которая заметно повысит эффективность борьбы с огнем в тайге, спасет и
богатства Сибири, и ее жителей.
-
Интересно, а среди отклоненных много было отложенных по формальным признакам -
где-то печать не поставили, где-то не подписали и т.п.?
-
Десять процентов. Многовато. К сожалению, еще больше - 25 процентов (!) - “зря
потерянных” было на конкурсе международных научных групп. Хотя, даже после
отсева по формальным признакам, конкурс составил 16 претендентов на одно место.
Поддержаны 30 проектов, гранты (от 5 до 10 млн рублей ежегодно в течение трех
лет) получат две сотни российских исследователей из 9 регионов России и
примерно столько же их зарубежных партнеров из 23 стран мира. Во многих заявках
партнеры не из одного государства. Причем выбирали не только традиционных партнеров,
но приглашали лидеров, лучших по направлению. И получали согласие - заявки
стоящие. Откуда? Из Германии, Великобритании, США, Франции, Китая... Из
развитых научных держав. Есть по одному участнику из Латвии, Украины, Греции.
-
В этом конкурсе были квоты для каких-то направлений науки или по другим
категориям?
-
Нет. Учитывая, что у нас было всего 30 плановых мест, мы не стали устанавливать
квоты. Рисковали. Рассматривали заявки по схеме “3+2”. На вторую стадию прошли
122 заявки. Дальше разбирались секции, и они рекомендовали совету 54 заявки на
30 мест. Тут и началась головная боль... Как сравнить медиков с гуманитариями,
математиков с биологами? Но, просидев четыре с лишним часа в спорах, бюро
совета пришло к согласию и рекомендовало Экспертному совету 30 проектов,
которые и были поддержаны. Чтобы у вас не возникало мнения, что бюро все
решает, а совет просто голосует, объясняю: на бюро собираются координаторы
секций, где проекты обсуждались. И координаторы хорошо представляют, что
предлагают. Отстаивают научную составляющую проекта со знанием дела. Так что
договориться было непросто, тем не менее общими усилиями выбрали 30 лучших
проектов.
с
МГУ, СПбГУ и институты ФАНО. Коэффициент прохождения заявок у ФАНО выше (1 из
12), чем у вузов (1 из 19). Но получили пополам (15 и 15), ибо вузов больше.
-
Теперь будете, как обычно, ждать жалоб и претензий? Проигравших-то много
больше, чем выигравших...
-
Посмотрим. Сегодня по первому конкурсу (отдельных научных групп) пришло 70
официальных возражений. По второму - существующих лабораторий - 14. По третьему
- пальцев на одной руке хватит. По четвертому еще рано даже ждать, только что
объявили результаты. 95 процентов претензий касаются заключения конкретного
эксперта по конкретной заявке. 70 писем по 33 с половиной тысячам экспертиз.
Все рассмотрены: сначала соответствующей секцией, где координатор секции вместе
со своими коллегами их изучают и готовят ответ. Мы не вступаем в переписку, но
проводим разбирательство и для себя делаем выводы. Совершенно официально
сообщаю: по результатам рассмотрения тех претензий, что поступили в адрес
первого и частично второго конкурсов, 53 из 3000 экспертов нашего фонда больше
не будут привлекаться к работе.
-
Проявили некомпетентность или шкурный интерес?
-
По-разному. Есть экспертизы, сделанные небрежно. Есть заключения, вызывающие
сомнение в компетенции эксперта. Есть с максимально высокими баллами, явно
выставленными под впечатлением известных имен или по дружбе. Поставил - и
позвонил: “Я вас очень ценю”. Чтобы их помнили! Здесь тоже есть над чем
подумать. Кстати, говорите, что в редакцию звонят? Предлагают, как сделать
экспертизу более справедливой? Лучше пусть в Экспертный совет пишут. Мы открыты
и идеи обсуждаем. После первого конкурса, например, по инициативе Экспертного
совета в основополагающие документы работы РНФ внесен ряд изменений. В
частности, по тому, как избежать конфликта интересов. В соответствии с этими
изменениями координатор, который занимается подбором экспертов на первом этапе
экспертизы, не имеет права их назначать, если он сам как-то аффилирован с
заявителем, организацией, откуда пришла заявка... Если такое случается,
координатор письменно обращается к председателю Экспертного совета и экспертов
назначает председатель, а не он сам. 26 августа на заседании Попечительского
совета вновь были приняты поправки в положения об Экспертном совете, о порядке
проведения экспертизы. Было учтено все, что подсказала практика. Так и дальше
будет. Знаете, как улучшить нашу работу, - приходите, говорите. Выиграют от
разумных предложений все - и заявители, и эксперты.