http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=551473ce-9432-42cd-8ed4-a5cb156d1dc9&print=1© 2024 Российская академия наук
Академики готовы поставить эксперимент на себе
В правительство направлена Концепция развития Сибирского отделения РАН "стоимостью" в миллиарды долларов.
О ее сути рассказывает зампредседателя СО РАН академик Василий Фомин.
Российская газета: Авторы концепции заявляют, что Сибирское отделение должно стать "площадкой для экспериментов". Что имеется в виду?
Василий Фомин: Уже мало кто спорит, что нашей академии требуются изменения. Так вот, СО РАН готово начать с себя и посмотреть, что же получится в итоге. То есть стать своеобразной площадкой для экспериментов.
Прежде всего речь идет о тематике исследований. Сегодня вектор намечен президентом, который определил пять основных приоритетов. Под них мы должны развернуть и свои приоритеты. А для этого надо провести инвентаризацию исследований, понять, где наши плюсы и минусы, какие нужны коррективы, как перераспределить средства и т.д. Кроме того, в Концепции мы приводим аргументы, почему Сибирское отделение РАН нужно расширять - строить новые здания, закупать современное оборудование, привлекать специалистов.
Ведь оно создавалось 50 лет назад, тогда государство щедро финансировало науку. Сейчас мы постарели. Это естественный процесс, ведь наука живой организм, в ней что-то отмирает, а что-то нарождается. Важно вовремя увидеть эти тенденции и принять правильные решения. Но ни в коем случае нельзя действовать формально, сугубо чиновничьи методы могут только наломать дров. Решать судьбу любого института должны только сами ученые.
РГ: Итак, речь идет о миллиардных вложениях в предложенную Концепцию. Но сейчас государство настойчиво призывает ученых самим зарабатывать деньги. И такая возможность появилась. Ведь скоро в Академгородке начнет функционировать технопарк. Пожалуйста, коммерциализируйте свои идеи и на вырученные деньги расширяйтесь сколько угодно, не особенно обременяя карман государства.
Фомин: В том и дело, что в технопарке сама наука не получит ни копейки. Там частные компании будут работать на себя и ничего никому не отдадут - с какой стати? Еще и еще раз хочу подчеркнуть, что в развитие фундаментальной науки, кроме государства, вкладывать некому.
Сегодня постоянно говорят, что ученые должны повернуться лицом к бизнесу, думать о производстве. Не надо путать одно с другим. По-настоящему эффективных примеров слияния именно фундаментальной науки и бизнеса, когда сами ученые сумели превратить свои разработки в масштабные технологии, очень мало. По пальцам можно пересчитать. Например, это автор идеи самораспространяющегося высокотемпературного синтеза академик Александр Миржанов. Или академик Евгений Дианов, создавший волоконные лазеры и внедривший их в производство.
И все. Во всяком случае других подобных примеров не знаю. Потому что наука и бизнес - разная деятельность, и это надо четко понимать. Бизнес не готов вкладываться в идеи, а ученые не готовы составлять бизнес-планы. Нужны люди, которые свяжут науку и производство, рынок и идеи. Раньше этим занималась отраслевая наука, которая у нас практически исчезла.
РГ: Недавно принят закон, разрешающий, в частности, академическим институтам, создавать коммерческие фирмы, чтобы реализовать свои идеи. О чем, кстати, настойчиво просили многие ученые. Значит, желающие есть?
Фомин: И слава Богу. Но между наукой и бизнесом должна быть разделительная линия. Дело ученого вести фундаментальные исследования, генерировать новые знания. Если вдруг он видит, что их можно превратить в технологию, а главное есть желание этим заниматься - переходи границу и иди в технопарк. Оставляй в институте ставку, и на твое место возьмут молодого, талантливого. А ты иди, рискуй.
РГ: Кстати, молодые и талантливые ученые в академии проблема номер один.
Фомин: Молодых нет там, где с ними не работают. Все наши институты имеют кафедры в университетах. Сегодня 25-30 процентов научных кадров СО РАН - это молодежь, каждый год мы берем от 5 до 10 процентов молодых. Должен сказать, что сегодня им предоставлены все возможности. Мои ученики уже весь свет объездили, а я в их возрасте за границей ни разу не был. Зарплата в нашем Отделении у докторов наук - за 50 тысяч, у кандидатов наук - за 30 тысяч рублей. Это уже не плохо.
РГ: Сегодня многие с сожалением говорят, что новосибирский Академгородок потерял уникальность, превратился в спальный район для бизнесменов. Каким вы видите его будущее?
Фомин: Не думаю, что Академгородок неизбежно превратится в спальный район, но такая тенденция есть. За полвека институты расширились, у многих родились дети, и далеко не все стали учеными. Но живут-то они здесь, вот и происходит естественный процесс размывания научной среды.
Как решил эту проблему знаменитый английский Кембридж? Там жилье принадлежит не сотрудникам, а району. И если ученый закончил работу в институте - лишается жилья. Сурово - но, может быть, и справедливо. Так сохраняется особая атмосфера научного сообщества.
РГ: То есть Академгородок уже никогда не будет таким, каким был вначале?
Фомин: Столь категорично я бы не говорил. Пусть и с опозданием, но мы намечаем разные меры для сохранения той самой "особости" Академгородка. Прежде всего - решить вопрос со строительством жилья. Если удастся без аукциона получить федеральную землю, которая находится в управлении СО РАН, то можно осуществить вариант Кембриджа. Земля будет принадлежать академическому сообществу, и жилье на ней можно будет продать только тому, кто в него входит.
Предлагается создать рядом с Академгородком коттеджные поселки закрытого типа, уже разработан план строительства 1500 малоэтажных домов. Остается только дождаться принятия закона о закрытых кооперативах. Пока он прошел первое чтение в Госдуме. Получение земли без аукциона позволит удешевить строительство на треть. Затем будут разработаны механизмы ипотеки, институты выступят поручителями, и тогда это жилье станет доступно ученым. Такие поселки уже не будут "размываться" - вот вам и возрождение Академгородка.