Версия для печати
Вернуться к списку

РЕФОРМА НАУКИ: ВЕРХОВЕНСТВО ВЛАСТИ НАД ПРАВОМ

При подготовке любого законопроекта в цели и задачи разработчиков входит проверка соответствия идеологии законопроекта, его содержания и мотивов принятия международно-правовым требованиям, предъявляемым к законодательному регулированию жизни общества. Похоже, никто этими вопросами не задавался. Высшие критерии соответствия национального законодательства международным договорам содержит доктрина верховенства права. На сегодня это единственный цивилизованный определитель качества национальных законов. Начиная с объявления инициативы принятия нового закона, инициатор, имеющий на это право, обязан открыто и доступно объяснить всем, кому закон адресован, цели принятия нового закона, какие задачи, стоящие перед обществом и государством, он будет решать. Инициатор законопроекта о реорганизации РАН этого требования верховенства права не выполнил. Подготовка законопроекта велась в обстановке келейности и таинственности. Было сделано все, чтобы не допустить российское научное сообщество к участию в этом процессе.

Верховенство права — мощный инструмент контроля общества над властью во всех ее проявлениях. Во-первых, это естественный правовой ограничитель самонадеянности власти, противостоящий убеждению в непогрешимости и безупречности принимаемых ею государственных решений. Законопроект таранит верховенство права, чем нарушает ст. 1, 2, 15, 17, 18, 24, 35, 44 и 55 Конституции, и поэтому не имеет права на принятие, как попирающий Основной закон.

При верховенстве права каждый имеет право на защиту прав и свобод. Это естественное неотъемлемое право общества и его граждан. Верховенство права включает право гражданского общества и его граждан оспаривать любые действия власти, противоречащие Конституции и международным договорам страны. Несоответствие законопроекта Конституции предвещает его оспаривание в Конституционном суде и Европейском суде.

На верховенство права как высшую ценность правовой цивилизации ссылаются Всеобщая декларация прав человека (1948 г.), Международный пакт о политических и гражданских правах (1966 г.), Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1966 г.) и Европейская конвенция о защите прав и основных свобод (1950 г.). Законопроект о реорганизации РАН верховенства права не упоминает и не подтверждает, хотя это должно было быть сделано.

Между тем ч. 2 ст. 24 Конституции обязывает органы государственной власти «обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы». Налицо беспардонное воспрепятствование применению Конституции, что наказуемо и преследуется по закону. Основная направленность законопроекта — узаконить отчуждение имущества РАН под предлогом освобождения науки от хозяйственных функций. Здесь опять нарушена Конституция. «Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения» (ч. 3 ст. 35). РАН будет лишена своего имущества без суда, по законам «рыночного времени» и вместо равноценного возмещения получит шиш.

Вопреки ч. 2 ст. 55 Конституции, запрещающей издавать законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека, законопроект лишает региональные отделения РАН статуса юридических лиц, что представляет собой глумление над Гражданским кодексом. Незаконность и противоправность намерений решить юридическую судьбу региональных отделений РАН без их согласия представляют собой незаконное вмешательство в компетенцию Гражданского кодекса, ведут к пересмотру его основополагающих положений о юридических лицах. Законопроект приговаривает РАН к бессрочному поражению в правах, издавна признаваемых государством за региональными отделениями. Предлагается трансформировать РАН из автономной и независимой научной организации в казенное учреждение, что несовместимо со свободой научных исследований и свободой мысли, признаваемой международными договорами и Конституцией. Неконституционность такого подхода очевидна.

Законопроект исходит из верховенства власти над правом, похоже, он готовился не обученными законотворческому делу специалистами нетрадиционной правовой ориентации, т. е. кем угодно, но не юристами. Он удручает множеством ляпов, декларативностью и неопределенностью формулировок. Если так дело пойдет и дальше, к чему есть явная тенденция в законодательном строительстве, от верховенства права, и так крайне редко подающего признаки жизни, никаких следов не останется.

Автор — профессор, член Российской ассоциации международного права