http://93.174.130.82/digest/showdnews.aspx?id=451c3c84-f3e4-452a-b909-6cc0cf3041d5&print=1© 2024 Российская академия наук
В новом 2019 году "Вести в субботу" не просто продолжают свою уже "фирменную" серию о судьбе российской Академии наук и российской науки в целом, а могут рассказать о первых там зримых переменах.
Для тех ученых, кто работают в лабораториях — приятная новость — завершение монтажа принципиально нового оборудования в легендарном ФИАНе, Физическом институте Академии наук на Ленинском проспекте в Москве. Для тех, кто занимаются управлением наукой на том же Ленинском проспекте, но в Президиуме всей академии, главное — в том, что в новый год вся Академия вступила с новым законом — про себя. Но про какую себя?
Итак, наша первая съемка в этом году — в ФИАНе, который носит имя академика-физика Лебедева. Здесь же работал изобретатель водородной бомбы академик Сахаров. Но еще, конечно, на памяти и ныне живущих поколений здесь творил академик Виталий Лазаревич Гинзбург, наш последний нобелевский лауреат, который перед тем как уйти из жизни, "пробил" еще недавно немыслимое — создание при ФИАНе на деньги российского правительства носящего теперь его имя центра "Новые квантовые материалы". Но не пугайтесь такого названия те, кто далеки от техники. Молодые сотрудники нам все объяснили доступно.
"Как роботы есть, которые игрушки достают, вот здесь схожая игра, можно сказать, причем это все в вакууме", — рассказали ученые.
- А у вас нет соблазна пойти работать в какую-то коммерческую компанию, которая занимается подобного рода тематикой? Или все-таки интереснее заниматься фундаментальной наукой?
- Я — уникальный случай. У меня был опыт работа в коммерческой компании, — сказал один из молодых исследователей.
- И все равно пришли в науку?
- Я перешел в науку, потому что здесь гораздо больше именно творческой составляющей.
Творческие и очень молодые. А на этом своем оборудовании они проводят диагностику тех новых материалов — с заранее заданными свойствами — которые здесь же и создают.
И сразу же — еще одна деталь.
- Сколько у вас рабочий день? Восемь часов?
- Официально — восемь. Мы достаточно много проводим.
- Все это время здесь?
- Рабочий день ученых не нормирован.
Об этом рассказал президент Академии наук Александр Сергеев. Но с ним мы пришли в ФИАН после того, как недавно он был принят президентом Владимиром Путиным, у которого до этого и просил об изменениях закона обо всей академии. Смысл изменений прозвучал очень емко.
- Как мы называем, "государево око" над всей наукой, — сказал Сергеев.
- Становится как бы головной организацией, — отметил Путин.
Теперь за академией — полномочия по научно-методическому руководству и собственно академических институтов, и ученых в вузах. Но особенно выделим прогнозирование для всей страны.
"Страна вошла в этап стабильного развития, стабильного роста в условиях, в общем-то, не очень больших ресурсов", — пояснил глава РАН.
Денег всегда мало, но на науку они уже пошли другие. Но кто все это будет делать?
"Процент молодых исследователей все-таки у нас вырос", — сказал президент Путин.
"Он вырос, но он недостаточен, потому что у нас в расчете на 10 тысяч населения число исследователей в стране сейчас отстает", — пояснил Александр Сергеев.
Как говорят ученые, сейчас в их среде возникло два "горба". Приведем график, предоставленный нам теми самыми физиками из ФИАН. Первый "горб" — те ученые-руководители, кому сейчас около 60-70 лет и которые по объективным причинам вскоре будут уходить. А второй "горб" — молодые. На самом деле это хорошо, что в науку опять пошла молодежь. Но когда уйдут те, кому сейчас 60-70, то хорошо бы, чтобы их заменили те, кому сейчас 40-50. А вот таких очень мало. Это последствия 90-х, когда из науки бежали.
На самом деле такая картина — почти во всех академических институтах. Значит, задача состоит в том, чтобы ежегодно набирать, как считают в руководстве РАН, минимум 10 тысяч молодых, чтобы их учить и гарантировать продолжение.
И вот теперь уже вместе отправимся в ФИАН. Именно там президент РАН Сергеев (сам – физик) расставил для нас акценты. А они, думается, важны для всех, кто привык гордиться отечественной наукой: ученые мы или нет? Так где и чьими силами осуществлять рывок?
Отдельная тема и такое направление деятельности реформированной РАН, как сотрудничество с внешним миром, "научная дипломатия".
- Александр Михайлович, я так понимаю, что за этой дверью открывается истина? А сколько над нами сейчас бетона? Мы же где-то под землей?
- Три с половиной.
Под землей идем еще и в необычной обуви. Дело в том, что отсюда начинаются уже особо чистые помещения. Также нам выдают и специальные комбинезоны и шапочки. Оказывается, сколько бы их ни было, самая пыль — на волосах.
- Александр Михайлович, вы здесь бывали раньше?
- Нет.
Итак, даже президент РАН впервые видит то, что построено на деньги российского правительства.
Заведуют всем этим очень молодые ребята. Оба закончили знаменитый МИФИ. Но где в этой конструкции и аспирантура?
"Аспирантура не должна быть просто продолжением высшего образования. Это не еще одна ступень высшего образования, это подготовка молодого ученого", — сказал во время недавней встречи с главой РАН президент Владимир Путин.
"Первая ступень научной работы и она должна быть обеспечена", — отметил Сергеев.
Но идея состоит в том, чтобы начать искать ученых на еще более раннем этапе. И сейчас вы поймете, почему у молодых ребят я спросил и про их школы.
- Вы не помните, что у вас на табличках школы было написано: лицей номер такой то, а сверху что было написано?
- Честно говоря, нет.
- Там написано название муниципалитета.
- Да, район.
Муниципалитету (по-старому говоря, РОНО) подчинены в России даже спецшколы и лицеи. Вот тут к разговору подключается академик Сергеев. "Что такое муниципальное подчинение? Это наличие микрорайонов, из которых школам необходимо брать детей. И они обязаны их брать, — говорит глава РАН. — Если учитель преподает в каком-то классе, он ориентируется на средний уровень ученика. И мы тем самым этим сильным ребятам, которых мы хотели бы растить дальше, чтобы они пошли в университеты, составили основу, которые потом пришли бы в нашу науку, инженерию, в наши высокие технологии, в рамках нашей средней школы не даем того, что они достойны были бы получить".
И вот теперь идея, которую в РАН обсуждали с Министерством просвещения, и поддержал президент страны.
"Эти школы, по мнению Министерства просвещения (их около 110 из 32 регионов нашей страны) перевести из муниципального подчинения в субъектовое, то есть, в губернское подчинение", — рассказал Александр Сергеев.
- Под губернаторов?
- Да. С тем, что областные губернские министерства образования действительно заботились об этих школах, чтобы внимание было сфокусировано.
- А потом из выпускников таких школ получались бы высококлассные специалисты?
- А потом эти выпускники идут в университеты и дальше в науку.
Здесь еще вспоминаем, что президент РАН обсуждал с президентом страны, по майским указам которого еще 2012 года зарплата ученых выросла до 200% по региону.
- Мы понимаем, что в столицах эти 200% — это существенно больше, чем в регионах, в том числе и в таких наукоориентированных, как, скажем, Новосибирск или Екатеринбург, — пояснил Александр Сергеев.
- Или ваш Нижний Новгород, где вы работаете?
- Мне неудобно говорить про Нижний Новгород. Да. Хорошо, что вы это сказали.
Выходец из Нижнего новый президент РАН действительно чаще своих предшественников говорит о науке в регионах. На общероссийском уровне есть еще одна очевидная тема. Перед тем как зайти в лабораторию, мы ведь на наши ботинки надели еще и бахилы. Проблема в том, что даже такие автоматы для бахил здесь — импортные. Да ладно бы автоматы — электроника — польская. Оборудование — шведско-германское.
И вот здесь — тонкий момент. С одной стороны, сотрудничество с за границей крайне необходимо.
"Международные конференции являются как раз тем полем, на котором сталкиваются, открываются новые идеи. Если у тебя нет никаких новых идей, тебя туда никто не позовет, ты должен приехать с чем-то новым. И ты и слушаешь это новое, пытаешься его использовать для своей работы. В этом смысле это как раз поле получения и обмена информацией, которую нужно очень умело использовать. Ни в коем случае мы не должны замыкаться в стране и держать наших ученых, наши идеи так, чтобы о них не знали другие. В этом случае мы ничего и назад получать не будем", — уверен глава РАН.
С другой стороны, как, сотрудничая с за границей, не попасть в зависимость?
"Если мы делимся чем-то с кем-то, то мы должны получать равноценную информацию с обратной стороны", — сказал Владимир Путин.
"По меньшей мере, равноценную, — отметил Александр Сергеев — Вообще хотелось бы, чтобы вектор интеллекта все-таки в нашу страну был направлен, а не из нашей".
- Вы хорошо поставили вопрос вот: не в Женеве ли мы сейчас находимся? Вы знаете, было бы, наверное, совсем замечательно, если бы мы с вами пришли сюда и увидели бы здесь иностранных молодых ученых. И когда бы вы спросили: "Откуда вы, ребята?", они бы сказали: "Мы из Женевы". Вот это было бы совсем другое дело, — сказал Сергеев.
- А приезжали иностранцы?
- Иностранцы приезжают и смотрят. Я хочу отметить, что очень много приезжает наших ученых, вернувшихся из-за рубежа.
Действительно возвращаются. Но здесь же затрагиваем еще один вопрос: что делать с теми учеными, которые "инфантильно относятся к количеству зарубежных публикаций" и иной раз, может быть, сами того не подозревая, передают той стороне не то, что нужно передавать?
- Я понимаю, о чем идет речь. До тех пор пока существуют границы, усиливается геополитическое противостояние, страна, развивая свою науку, в том числе оборонную, должна, безусловно, следить за тем, чтобы та информация, которая принципиально важна для обеспечения обороноспособности страны, не должна утекать, в том числе, как вы говорите, по каналам, так скажем, инфантильности. За этим, вне всякого сомнения, нужно следить, — уверен президент РАН.
- Что делать в таких ситуациях, как с Кудрявцевым?
- Что касается каких-то конкретных фактов, это должно решать следствие. Если дойдет дело до суда, должен решать, конечно, он. Но в случае Кудрявцева мы считаем, что с учетом его достаточно такого серьезного возраста — 75 лет — и состояния здоровья, конечно, нужно подойти снисходительно. И Академия наук обратилась у уполномоченному по правам человека с просьбой рассмотреть возможность изменения меры пресечения.
- Домашний арест?
- Например, домашний арест. Я вообще считаю, что правозащитная деятельность должна оставаться в Академии наук.
Но что же все-таки с оборудованием?