Заседание Совета по науке и образованию при президенте оказалось совсем не протокольным. В научно-технической политике России наметился поворот: будет обновлена Стратегия научно-технологического развития, многочисленные госпрограммы будут консолидированы, с науки начнут требовать прикладных результатов, а РАН, похоже, вернет себе статус главной научной организации страны

Заседание Совета по науке и образованию (в режиме видеоконференции)

В День российской науки 8 февраля президент России Владимир Путин провел заседание Совета по науке и образованию, посвященное реализации стратегических инициатив в научно-технической сфере.

Открывая заседание, президент отметил необходимость в первую очередь «сосредоточиться на технологиях, продукции, которые позволят обеспечить работу здравоохранения, жилищно-коммунального комплекса, энергетики, ключевых отраслей промышленности, сферы безопасности, обеспечить территориальную целостность страны». Президент подчеркнул, что «по этим направлениям у нас должны быть собственные компетенции, базовые технологии. В столь чувствительных темах мы не можем позволить себе рисков критической зависимости от зарубежных институтов». И предложил «максимально сконцентрировать наши кадровые, финансовые, инфраструктурные ресурсы на четко очерченном наборе приоритетов».

В связи с этим президент указал, что необходимо «внести соответствующие изменения в основополагающий документ — Стратегию научно-технологического развития. Она была у нас принята, по-моему, в 2016 году. Ситуация поменялась». В частности, Путин предложил пересмотреть «подходы к мероприятиям единой государственной программы в области научно-технологического развития, причем как в части выполнения НИОКРов, так и в вопросах подготовки кадров, повышения качества нашего высшего образования». А объясняя причины, по которым это необходимо сделать, президент отметил: «Зачастую, к сожалению, происходит подмена задач. Все усилия направляются на контроль процессов текущей деятельности участников научно-технологической сферы, на то, чтобы обеспечить реализацию так называемых мероприятий, формально отчитаться об объеме выделенных средств, об освоении средств, количестве грантов или созданных лабораторий.

Но это — мы с вами понимаем — лишь инструменты, средства достижения целей, а нужны практические, конечные результаты, которых ждут страна, экономика и граждане… На достижение именно таких содержательных результатов необходимо четко ориентировать всю нашу государственную политику в научно-технической сфере».

Участники заседания Совета по науке и образованию

«КУРЧАТНИК» ПОДРУЖИЛСЯ С РАН

Выступивший после президента заместитель председателя правительства России Дмитрий Чернышенко рассказал о нескольких важнейших инструментах реализации научно-технической политики, отметив, в частности, как важную меру для консолидации усилий государства в научно-технической сфере объединение всех госпрограмм по гражданской науке в 47-ю госпрограмму — о функционировании нескольких федеральных научно-технических программ (ФНТП), о разработке трех так называемых ВИП ГЗ (важнейший инновационный проект государственного значения). И напомнил о таком инструменте, как комплексные научно-технические программы (КНТП), которые, по мнению вице-премьера, должны еще и стать основой формирования научных консорциумов. Чернышенко напомнил, что в России в настоящее время функционирует «более 4200 научных организаций, которые за счет средств федерального бюджета реализуют порядка 13 тысяч научных тематик, то есть мы имеем огромное число дробных тем, а научные организации сами себе формулируют задания.

Мы им предлагаем — там, где, конечно, это обосновано, — объединить научные организации в крупные консорциумы так, чтобы у каждого такого консорциума была головная научная организация, руководитель которой персонально отвечает за результат этой кооперации… чтобы разработки не оказались “на полке”. И перед такими консорциумами мы как раз эти практические задачи будем ставить, для того чтобы фокусировать вокруг них доведение средств, которые сейчас сгруппированы в 47-й госпрограмме. Примером формирования таких структур вокруг мегапроектов как раз являются уже запущенные федеральные научно-технические программы — КНТП».

Стоит, однако, напомнить, что реализация многих КНТП, к сожалению, уперлась в проблему бюрократических согласований. Хорошо бы, чтобы упомянутые вице-премьером многочисленные инициативы не постигла та же участь. Что касается создания консорциумов, то в чем-то эта идея напоминает НПО советского времени, однако важно не переборщить с консолидацией. Необходимость конкуренции научных организаций как инструмента повышения эффективности расходования государственных средств понимали даже в советское время.

Выступивший следом президент РАН Геннадий Красников развил тему повышения эффективности научных исследований. Он рассказал, как сегодня идет формирование госзадания: директора научных институтов, ректоры заранее примерно понимают, какой бюджет им будет выделен. Исходя из этого они сами себе формируют тематику работ, при этом стараются выбирать такие темы, которые уже на 70–80 процентов выполнены, отдают их в министерство, и оно присылает в Академию на экспертизу.

«Нас спрашивают о соответствии этих работ с точки зрения научности, наличия темы в рубрикаторе и публикационной активности, поэтому мы в 99 случаях даем положительное заключение. Но если бы вопрос стоял по-другому: а может, есть более важные работы, может быть, изменить параметры этого задания на более высокие? — то был бы совершенно другой ответ». И академик Красников предложил новый алгоритм: предложения по своим работам институты должны сначала присылать в РАН, отделения которой владеют самой актуальной информацией по своей тематике, и они дополняют их предложения новыми темами, корректируют параметры работ, и такая, уже согласованная, позиция передается в министерство для утверждения госзадания.

Президент РАН Геннадий Красников

«Тем самым, — считает академик Красников, — у нас появился бы новый критерий востребованности научных результатов, который бы повысил результативность исследований. И мы бы устанавливали более высокие параметры для выполнения работ. Самое важное: мы бы более эффективно использовали государственные ресурсы». И далее Красников предложил фактически консолидировать всю экспертизу под эгидой РАН, для чего провести ревизию всех экспертных советов, существующих в различных министерствах, чтобы не было дублирования в их работе. И сообщил сенсационную для многолетних наблюдателей за российским научным сектором новость: вместе с Михаилом Ковальчуком они провели большую работу и совместно подготовили проект постановления правительства, по которому Курчатовский институт будет находиться под научно-методическим руководством Российской академии наук. То есть свершилось то, чего безуспешно добивалось предшествующее руководство Академии. Более того, уже сам глава «Курчатника» в своем выступлении подтвердил, что Курчатовский институт и Российская академия наук выступили с инициативой восстановить научно-методическое руководство со стороны Академии наук, как пилотный проект — конкретно Курчатовским институтом, как это было в советское время. «Мне представляется это очень важным для восстановления и формирования единого научно-технологического пространства страны». Ковальчук также предложил вернуться к практике назначения научных руководителей крупнейших проектов правительством, предоставив им широкие полномочия по руководству проектами.

Президент попросил Михаила Ковальчука уточнить, «чего не хватает в институционализации научного руководства, что предлагается?» И Михаил Валентинович пояснил это на примере разработки первой атомной подлодки в СССР: «Тогда был назначен научный руководитель — Анатолий Петрович Александров, персонально. Дальше был конструктор лодки Перегудов и конструктор реакторов Доллежаль. Без полного договора и научного руководителя ни одно решение ни по движению средств, ни по другим решениям не могло приниматься, а сегодня это номинальная вещь: научный руководитель либо фактически отстраненно смотрит на это, либо делает то, что ему велят те, кто распределяет деньги».

А генеральный директор Государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» Алексей Лихачев начал свое выступление с поддержки предложения президента по актуализации стратегии НТР. Он отметил, что «мы последний год работаем в совершенно новых условиях, как говорится, и по форме, и по сути, и это требует от нас ревизии и серьезной перестройки всех инструментов. Но в основе, еще раз хочу подчеркнуть, должна лежать именно актуализация стратегии и определение приоритетов научно-технического развития.

На наш взгляд, три главных критерия должны быть при выборе этих приоритетов. Во-первых, абсолютный приоритет оборонной и национальной безопасности, в том числе в широком смысле этого слова, включая энергетическую и производственную безопасность. Во-вторых, это достижение технологического суверенитета и в части устойчивости относительно введенных и прогнозируемых санкций, а самое главное, с точки зрения дальнейшего развития, образно говоря формулой 1930-х годов, не только догнать, но и перегнать наших политических оппонентов. И третье — на наш взгляд, это одна из ключевых задач — укрепление кадрового потенциала и создание нового поколения молодых ученых, действительно вдохновленных решением задач нобелевского масштаба, закрепление их в Российской Федерации, возврат тех ребят, которые уехали».

Алексей Лихачев рассказал о двух проектах «Росатома», которые, по его словам, являются для корпорации приоритетными. Это национальная программа развития науки, техники и научных исследований в области атомной энергии, и Национальный центр физики и математики, о котором мы недавно рассказывали.

Министр финансов РФ Антон Силуанов

70 ПОДПРОГРАММ — КУДА ЭТО ГОДИТСЯ?

Министр финансов РФ Антон Силуанов, конечно же, по должности должен был поддержать требование получения наукой конкретных результатов, а не обещаний и отчетов: «У нас много научных разработок ничем не заканчиваются. Нам нужны конкретные промышленные образцы какие-то, нужны технологии, чтобы это все имплементировать в производство, потому что у нас много научных разработок на полке до сих пор стоят. Нужны конкретные прикладные, промышленные образцы и изделия». Во-вторых, по мнению Силуанова, необходимо повышать роль внебюджетных средств для финансирования научных исследований. «Как было треть внебюджета, две трети — бюджет, так ничего не меняется». Поэтому стоит вопрос донастройки стимулов, поощряющих бизнес вкладываться в науку. И Силуанов обратил внимание на то, что «у нас в госпрограмме научно-технического развития 70 подпрограмм, естественно, каждая решает какой-то свой вопрос, и деньги размазываются. Поэтому здесь правильно коллеги выступающие говорили: нужно сконцентрироваться на конкретных решениях, важных, прорывных. Это промышленность, новые технологии, которые нам необходимо собственные создавать, здравоохранение, энергетика. 70 подпрограмм — куда это годится?!»

И наконец, Силуанов обратил внимание «Росатома» на то, что «у нас большие деньги выделяются на Саров — там огромнейший центр строится, и в бюджете ресурсы есть. Может быть, необходимо где-то сократить объемы этих строек, но больше денег в науку вкладывать? …Мне кажется, сейчас самое главное — управление ресурсами, и надо ставить именно такую задачу… Деньги есть, ресурсы есть, просто нужно правильно ими распорядиться».

Эту тему продолжил министр науки и высшего образования Российской Федерации Валерий Фальков. «Главная проблема при планировании научных исследований в том, — сказал он, — что они осуществляются снизу, то есть у нас такая “модель возможностей”, а не потребностей… Вот почему очень важно включать более активно в формирование государственного задания предприятия реального сектора экономики, компании или в широком смысле бизнес, поскольку именно они как раз и понимают, какие технологии, конкретные сервисы и продукты им нужны». Фальков поддержал Ковальчука в его мнении об интегрирующей роли Российской академии наук в системе управления наукой и уже ставшее, как показало совещание, общим мнение, что «нацеленность на достижение конкретных содержательных результатов должна пронизывать любые инструменты и быть сквозной».

Министр науки и высшего образования Российской Федерации Валерий Фальков

Эту тему продолжил генеральный директор Российского научного фонда Александр Хлунов, который отметил, что, к примеру, экспертный совет фонда по электронной компонентной базе во многом состоит не из ученых, а из лиц, которые имеют положительный опыт в разработке промышленных технологий. И сейчас фонд занимаемся сбором тематик от промышленных компаний, которые работают в сфере электронной компонентной базы: какие технологические процессы им необходимы.

Закончил Хлунов словами, которые обозначили его обеспокоенность преувеличенным уклоном обсуждения в совсем уж прикладные области: «Все-таки наука — это не банно-прачечный цех. Она должна ориентироваться на нужды общества. Но этот процесс более длительный». На что счел необходимым отреагировать президент: «Не переживайте. Мы не превратим исследовательскую деятельность в работу банно-прачечного комбината. Уровню и значению наших фундаментальных исследований в целом будет уделяться постоянное внимание со стороны государства. Мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что это база, на которой произрастает и прикладная наука, и, наверное, только государство может уделить этому соответствующее внимание.

Мы не собираемся прятаться, как я уже много раз говорил, замыкаться в себе. Просто главным критерием, как многие коллеги считают, в том числе и из научной среды, насколько я знаю, не может быть только публикация где-то в иностранных научных журналах. А настоящие исследования, глубокие, важные для мировой науки, конечно, пробьют себе дорогу куда угодно, в том числе и в эту литературу. Просто потребности сегодняшнего дня вызывают необходимость в собственных разработках, которые востребованы прямо сегодня, завтра, послезавтра… Но фундаментальные исследования, конечно же, никто не собирается закрывать либо ставить их на второе место».

РАСТИТЬ ОТРАСЛЕВЫХ ЧЕМПИОНОВ

Закончилось заседание неожиданным и приятным для нашей редакции выступлением представителя высокотехнологичного бизнеса — генерального директора компании «Научное и технологическое оборудование» Алексея Алексеева. «Сейчас, на мой взгляд, одним из направлений, которое позволит быстрее двигаться вперед как по научному приборостроению, так и по электронному машиностроению для микроэлектроники, должна быть быстрая и эффективная дорожная карта превращения этих малых предприятий в отраслевых лидеров. Потому что сейчас, на наш взгляд, в некоторой степени инструменты поддержки этих предприятий начинают обгонять их финансовые и технические возможности. А для этого есть сейчас и кадровый потенциал, и возможности. Потому что нам действительно нужны отраслевые лидеры, которые бы двигали это направление в тесной кооперации с вузами и с научными центрами». Фактически он воспроизвел в своем выступлении цели и задачи проекта «Национальные чемпионы», о котором мы неоднократно писали.