ИЗ ПЕРВЫХ УСТ

ИЗ ДУБНЫ, ГДЕ РАСПОЛОЖЕН ОБЪЕДИНЕННЫЙ ИНСТИТУТ ЯДЕРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ (ОИЯИ), ПРИШЛО ОЖИДАЕМОЕ ИЗВЕСТИЕ. ВОЗГЛАВЛЯВШИЙ ОИЯИ НА ПРОТЯЖЕНИИ ПОСЛЕДНИХ ТРИНАДЦАТИ ЛЕТ АКАДЕМИК РАН ВЛАДИМИР КАДЫШЕВСКИЙ ПЕРЕДАЕТ ЭСТАФЕТУ СВОЕМУ ЗАМЕСТИТЕЛЮ АЛЕКСЕЮ СИСАКЯНУ. ОФИЦИАЛЬНО ДИРЕКТОРСКИЕ ПОЛНОМОЧИЯ ПЕРЕЙДУТ ОТ ОДНОГО К ДРУГОМУ С НАЧАЛА СЛЕДУЮЩЕГО ГОДА, НО ИХ ТАНДЕМ УЖЕ ДАВНО СЛОЖИЛСЯ, В ИНСТИТУТЕ ПРИВЫКЛИ, ЧТО ВСЕ ВАЖНЕЙШИЕ ВОПРОСЫ ДРУЗЬЯ-СОРАТНИКИ РЕШАЮТ СООБЩА.

Российская газета | Правду говорят, что вы в Дубне семилетки возрождаете?

Владимир Кадышевский | Улыбаетесь, а для нас это чрезвычайно важно. Мы вошли в некоторый период стабилизации и настолько уверенно себя чувствуем, что приняли 7-летний план развития. Алексей Сисакян | На последнем заседании Комитета полномочных представителей одобрены наши предложения по концепции технопарка. Предлагается модель частно-государственного партнерства для развития инновационного пояса вокруг ОИЯИ.

РГ | Ушли со сцены СЭВ и Варшавский договор, а рожденный вместе с ними институт в Дубне живет и развивается. Так звезды легли или есть тому земные причины?

Кадышевский | Ученые, в отличие от политиков, изначально упор делали не на конфронтацию с западными коллегами, а на сотрудничество, кооперацию с теми, кто был к этому готов. Сисакян | Наш способ выживания - делать научную продукцию на мировом уровне. Чтобы к нам ехали специалисты из других стран, чтобы хотели здесь работать.

РГ | Какова доля России в расходах ОИЯИ?

Кадышевский | Примерно 60 процентов от нашего бюджета. Шкала взносов определяется по правилам, разработанным в ООН. Прежде всего принимается в расчет размер внутреннего валового продукта.

Возвращение на круги своя

Соглашение об организации Объединенного института ядерных исследований 26 марта 1956 года в Москве подписали представители 11 соцстран. Сегодня членами ОИЯИ являются 18 государств: Азербайджан, Армения, Беларусь, Болгария, Вьетнам, Грузия, Казахстан, КНДР, Куба, Молдова, Монголия, Польша, Россия, Румыния, Словакия, Узбекистан, Украина, Чехия. Второго января 2000 года, в свой первый рабочий день на посту и.о. президента России Владимир Путин подписал закон, регулирующий взаимоотношения ОИЯИ как международной организации с Российской Федерацией - страной местонахождения.

РГ | А до выхода этого закона как обстояли дела?

Сисакян | У нас не было того, что обычно называют "утечкой мозгов". Конечно, когда в институте

5, 5 тысячи сотрудников, кто-то может уехать. Но ни одно научное направление не закрылось - вот что важно. Работали все наши ускорители, реакторы и другие экспериментальные установки. Но нужна была правовая основа для развития...

РГ | Из состава учредителей ОИЯИ кто-то официально вышел?

Кадышевский | В 1965 году по политическим мотивам свое членство в институте приостановил Китай. В 91-м, после распада социалистического лагеря, из ОИЯИ вышла Венгрия. Правда, она продолжает с нами сотрудничать в рамках двухстороннего соглашения, платит определенный взнос. В феврале в Будапеште побывала наша делегация во главе с вице-директором ОИЯИ Алексеем Сисакяном.

РГ | О чем договорились?

Сисакян | Подписали договор о продлении сотрудничества на неопределенно долгий срок. До этого всегда были временные оговорки - два года, три. А сейчас - протокол бессрочный.

Кадышевский | В отношениях ОИЯИ с Венгрией ситуация может вернуться на круги своя. Во всяком случае, наша делегация поднимала этот вопрос. Кстати, и Китай заинтересован в восстановлении и развитии контактов с нами. Мы, разумеется, это приветствуем и предпринимаем встречные шаги. Не стану утверждать, что существует очередь из желающих вступить в ОИЯИ, но уже несколько стран рассматривают такую возможность.

РГ | И кто же среди потенциальных кандидатов?

Кадышевский | Есть серьезная заявка от Греции. Думаю, что соглашение с ней подпишем уже в этом году. Заметно продвинулись в переговорах с ЮАР - она может стать ассоциированным членом ОИЯИ. Ведем диалог на ту же тему с Индией, Францией. И даже с Соединенными Штатами подписали соответствующий меморандум.

Примите векселя к оплате

ОИЯИ - многопрофильный научный центр. Здесь на мировом уровне развивается физика высоких энергий, физика сверхтяжелых элементов, физика конденсированных состояний, релятивистская ядерная физика, радиобиология и другие научные направления. Институт поддерживает связи примерно с 700 научными центрами и университетами в 60 странах.

РГ | Как складываются в последние годы отношения с ЦЕРНом?

Кадышевский | Мы участвуем в подготовке трех из четырех широкомасштабных экспериментов, которые будут проводиться на Большом адронном коллайдере. О вкладе наших ученых и специалистов высоко отзываются руководители ЦЕРНа - и нынешние, и предыдущие.

РГ | А не отвлекает ли это ресурсы от ваших собственных программ? Кооперация - это хорошо, но своя рубашка ближе к телу. Не лучше ли было эти силы и средства сосредоточить в Дубне?

Кадышевский | Тут надо понимать следующее. В области физики высоких энергий ЦЕРН опережает не только Россию, но и научные центры других стран. Не случайно физики, работающие в этой области в России, чрезвычайно интенсивно сотрудничают с ЦЕРНом - участвуют как в создании самих машин, так и в подготовке экспериментов на них. Но есть области, где безусловное лидерство признают за нами. Например, синтез сверхтяжелых элементов - то, чем занимаются в лаборатории ядерных реакций имени академика Георгия Флерова. Среди соавторов этих работ есть американцы - представители Ливерморской национальной лаборатории. Очень успешным является наше традиционное сотрудничество с лабораторией имени Ферми под Чикаго.

Сисакян | Хотел бы добавить еще один пример - наши научные связи с Брукхейвенской национальной лабораторией. Программа, выполняемая на релятивистском тяжело-ионном коллайдере, и эксперименты на дубненском нуклотроне позволяют изучать так называемую физику тяжелых ионов высоких и сверхвысоких энергий.

РГ | На Западе вас уважают как надежных партнеров и считают серьезными соперниками. А дома? Всегда ли понимают ценность того, чем вы занимаетесь? Или ждут немедленного результата от фундаментальной науки?

Кадышевский | Да, чтобы она себя еще "при жизни" окупала. А я лично согласен с мнением, что одни только уравнения Максвелла окупили все затраты на фундаментальную науку на сотни лет вперед. Эти уравнения - теоретическая основа электромагнетизма. С их помощью предсказаны радиоволны, стали возможны столь привычные в быту микрокалькулятор, музыкальный центр, сотовый телефон - все, что в нашем доме, в рабочем кабинете звучит, светится, мигает... (Чтобы не быть голословным, Владимир Георгиевич нажимает не видимую для меня кнопку - в ту же секунду из динамиков полилась музыка).

РГ | Никогда не думал, что уравнения Максвелла столь приятны на слух...

Кадышевский | Между прочим, чтобы включить вот так же наши ускорители, приходится десять раз просчитать и взвесить. Установки мощные, потребляют много электроэнергии, а тарифы все время растут. Вот и думаешь, когда сможем включить, чтобы открыть что-то новое... Парадокс! Конечно, мы делаем новые открытия, но это сопряжено с большими проблемами. Думаю, что потомки Максвелла могли бы предъявить счет тем, чей бизнес строится на его открытиях: пусть отчисляют процент на фундаментальную науку.

Фрадкову и К° от самого Фарадея

За полвека в лабораториях ОИЯИ получили опыт и первоклассную теоретическую подготовку тысячи специалистов из разных стран. Сейчас в Дубне около 500 приглашенных ученых. На короткий период (для проведения экспериментов) в институт приезжает ежегодно до тысячи зарубежных исследователей. Многие, кто прошел школу ОИЯИ, добились выдающихся результатов на научном поприще в своих странах.

Кадышевский | У нас сохраняются тесные связи с Академией наук Украины и персонально с Борисом Евгеньевичем Патоном. Он, как известно, возглавляет Международную ассоциацию академий наук, что стала по существу преемницей Академии наук СССР. И наш институт вошел в МААН в качестве ассоциированного члена. Одно заседание мы провели в Дубне, а еще одно - в Крыму, на территории другой "Дубны" - дома отдыха нашего института. Он, к счастью, сохранился за нами, а недавно мы смогли выкупить землю под ним - за счет украинского взноса в ОИЯИ. Очень гармонично получилось.

РГ | А не боитесь, что новые власти Украины дадут обратный ход? Ведь сейчас там подвергают ревизии дела о приватизации одно громче другого.

Сисакян | Хочется верить, что интерес к науке сильнее, чем политические разборки. События последних лет вокруг ОИЯИ показывают, что научные связи проявляют удивительную живучесть. Сколько перемен произошло, сколько, казалось бы, незыблемых структур распалось, а институт сохранился. Кадышевский | Наш святой долг - вручить его следующему поколению. А пользу, которую институт принес, еще будут анализировать. Хорошо известно, сколь тяжелыми оказались последствия распада СССР для науки в государствах СНГ. И мы очень заинтересованы в том, чтобы в повестке дня одного из ближайших саммитов СНГ был пункт примерно такого содержания: "Научно-техническое сотрудничество стран содружества на примере ОИЯИ".

***

P.S.

Когда, будем надеяться, ученых позовут на саммит СНГ, им следовало бы рассказать премьер-министру Фрадкову и его коллегам из других государств быль, рожденную еще при жизни Фарадея. В лабораторию к ученому однажды наведался премьер-министр Англии. Он с интересом наблюдал за тем, как Фарадей работал над электрогенератором, по-нашему - динамо-машиной. А потом задал вопрос "Скажите, профессор, это когда-нибудь будет полезно людям? " - "Не знаю, Ваше превосходительство, как насчет пользы, - был ответ, - но уверен, что через несколько лет вы это обложите налогом".